Малиновый джем - [36]

— Но постойте, — вставил Дрисколл, — неужто эти двери постоянно захлопываются? Ведь это неудобно?

— Не постоянно, — ответил Фердинанд. — Замок можно переключить, чтобы задвижка на срабатывала — в таком состоянии они обычно находятся в дневное время.

— И вы можете поклясться, что прошлой ночью замок был «включен»? — Дрисколл внимательно смотрел на дворецкого.

— Да, сэр…

— Вы не можете! — выкрикнул Хендрикс. До этого времени адвокат молча слушал, но сейчас он принялся опровергать слова Фердинанда. — Вы не могли знать, перевела ли миссис Эмбери замок в рабочее состояние перед тем, как закрыть дверь.

— Я знал, сэр. Я слышал щелчок.

— Вы необычайно наблюдательны, как мне кажется, — заметил Шейн.

— Нет, сэр, — Фердинанд выглядел задумчивым. — Вот как это получилось. Каждую ночь я слышал щелчки этих замков, и я привык слышать их. Если бы о них забыли, я счел бы своим долгом предупредить об этом.

— Очень заботливый дворецкий, ну надо же! — усмехнулся Шейн.

— Но это правда! — вступилась за слугу Юнис. — Я могу сказать, что именно из-за его верности и преданности мы всегда чувствовали себя в безопасности по ночам, не опасаясь вторжения мародеров.

— И прошлой ночью вы заперли дверь, миссис Эмбери?

— Конечно! Я делаю это каждую ночь. Но это не доказывает, что я убила мужа. И мисс Эймс не делала этого.

— Тогда ваша теория…

— Нет у меня теории. Мистер Эмбери был убит — и это задача ваших детективов выяснить, как. Но не смейте говорить или намекать на то, что он умер от руки своей жены или другой родственницы!

Девушка нежно посмотрела на тетушку Эбби, а затем снова гневно взглянула на двух обвинителей.

— Это ваше дело выяснить, как, — серьезно сказал Мейсон Эллиот. — Невероятно, чтобы миссис Эмбери оказалась виновной, хотя я и признаю, что белена компрометирует ее. Я думал об этом и считаю, что догадка мистера Дрисколла верна: все ведет к кому-то, кто видел «Гамлета», но следует помнить, что эту пьесу видели тысячи, и, следовательно, нельзя указывать именно на миссис Эмбери.

— Это так, — согласился Дрисколл. — Миссис Эмбери, кто с вами ходил на пьесу?

— Моя тетя, мисс Эймс. Подруга, миссис Дэстерней. И насколько я понимаю, вы сами, мистер Дрисколл. Почему подозревают меня одну?

Надменное лицо резко обернулось на него.

— Но, миссис Эмбери, при чем тут я? Дело в мотиве. Вы должны признать, что у меня не было ни мотива, ни возможности убить вашего мужа. И у миссис Дэстерней не было мотива и возможности. А мисс Эймс имела возможность, но у нее не было мотива. Итак, вы, все мы должны признать, что только у одного человека были и мотив и возможность.

— У меня не было мотива! — взорвалась Юнис. — Вы говорите чепуху! У меня с ним были сотни мелких разногласий, но это же не повод для убийства! У меня взрывной характер, и временами я не могу контролировать его. Но это не значит, что я убийца!

— Верно, но это причина подозревать вас, ведь вы единственный человек, которого можно заподозрить.

— Дрисколл, погодите, не будьте поспешны, — сказал Мейсон Эллиот. — Может быть, мотив был и у других. Вспомните, что Сэнфорд Эмбери был человеком с широким кругом интересов за пределами семьи. Допустим, вы рассмотрите и эту сторону его жизни.

— С удовольствием, мистер Эллиот. Но раз уж мы выяснили, что посторонний не мог оказаться в комнате мистера Эмбери, то к чему рассматривать мотивы людей со стороны?

— На мой взгляд, было бы справедливо рассмотреть такие мотивы. Например, Эмбери был кандидатом на выборах…

— Это так, — вставил Хендрикс. — Поищите своего убийцу в связи с ними.

— Какие выборы? — прорычал Шейн.

— Выборы президента «Метрополитен атлетик клаб» — крупной организации…

— Хм! Кто был его оппонентом?

— Я, — спокойно ответил Хендрикс.

— Вы! Ну, мистер Хендрикс, где вы были прошлой ночью в то время, когда произошло убийство?

— В Бостоне, — Хендрикс не улыбался, и казалось, что вопросы раздражают его.

— Вы можете доказать это?

— Да, конечно. Я оставался в Турине и был там вместе с друзьями допоздна, а наутро вместе с ними я вернулся в Нью-Йорк семичасовым поездом. Вы можете изучить все это в свободное время. Это то, о чем говорил мистер Эллиот. Я не думаю, что кто-то из членов клуба был настолько заинтересован в выборах, чтобы избавиться от одного из кандидатов, но такова ситуация. Рассмотрите ее.

— В любом случае, это надо будет проработать, — пробормотал Шейн.

— Почему бы вам не подумать об этом? Мне кажется, что детектив должен видеть дальше собственного носа.

— Думаю, что не в этом случае, — упрямился Шейн, — но я попробую. Миссис Эмбери, я должен узнать у вас адрес той леди, что ходила вместе с вами на пьесу.

— Конечно, — холодно ответила Юнис и продиктовала адрес.

— Ну, мы последуем дальше, — Шейн встал со своего места.

— Миссис Эмбери, вы не арестованы, но только пока. Не пытайтесь покинуть этот дом без предварительного разрешения…

— Ну, знаете! Уйду, как только захочу! Все эти ваши запреты…

— Тихо, Юнис, — одернул ее Хендрикс. — Мистер Шейн, она не станет. Я ручаюсь за нее. Она не ослушается.

— Не станет, если не хочет навредить себе, — выпалил на прощанье Шейн, и двое полицейских удалились.