Маленький секрет - [127]

Ко времени возвращения Ники из школы Кэссиди действительно стало лучше, и девочка обрадовалась. Она любила его почти так же сильно, как и Клер, и отказалась отходить от него и на шаг. Пес все еще был очень слабым и упал, попытавшись выбраться из корзинки. Он выпил немного воды, но продолжал отказываться от пищи.

— Не волнуйся, он только начинает выздоравливать, — сказала Клер, когда Ники безуспешно попыталась соблазнить его лакомыми кусочками.

Клер пришлось приложить невероятные усилия, дабы уговорить дочь отойти от собаки на время, чтобы помыться. Не менее тяжело оказалось уложить ее спать, но в конце концов Клер справилась и с этим.

Клер решила на ночь забрать Кэссиди к себе в комнату. Она отнесла его вместе с корзиной наверх и поставила ее возле кровати так, чтобы можно было дотянуться. Затем пошла принять душ и долго стояла, позволяя воде смыть с себя все заботы. Потом Клер надела чистую ночную рубашку и устало забралась под одеяло. Протянув руку, она осторожно погладила мохнатую голову Кэссиди. Пес лизнул ее руку и внимательно на нее посмотрел. У Клер слипались глаза, она сонно ему улыбнулась.

— Я хочу, чтобы утром ты проснулся в хорошем состоянии, старый друг. — Потрепав еще раз шелковистые уши, обессиленная Клер уснула.

На следующее утро ее разбудила Ники. Клер собиралась всего лишь немного вздремнуть, но оказалось, что она проспала всю ночь.

— У него упала температура, мам! — радостно воскликнула Ники. Еще не полностью проснувшись, Клер непонимающе моргнула. Затем, зевнув, приподнялась на локте и заглянула в корзину Кэссиди. Как и сказала Ники, на ощупь он стал прохладнее. Точнее даже, холодным, и от осознания этого Клер мигом проснулась. Маленькая дворняжка, казалось, спала, и вид у собаки был невероятно спокойный и мирный.

Глаза Ники стали огромными.

— Мама, почему он не просыпается? — прошептала она.

Клер не ответила.

— Я позвоню Кристиану, моему другу-ветеринару, о котором я тебе рассказывала. — Клер подскочила, задев плечом девочку, и рванулась к телефону. Кристиан ответил после первого же гудка. Он как раз завтракал, но ее голос узнал сразу.

— Пожалуйста, приезжай, — умоляла она, ощущая теперь уже панику. — Я не могу разбудить Кэссиди.

— Уже еду.

Он приехал и помчался наверх, прыгая через две ступеньки. Клер отставала от него лишь на шаг, но в ту секунду, когда они вошли в комнату, он уже знал, что опоздал. Ники стояла у корзины на коленях, нежно поглаживая Кэссиди. Девочка подняла заплаканные глаза.

— Э… Это моя дочь Ники, — сказала Клер.

Кристиан приподнял бровь, и Клер быстро пояснила:

— Грег был ее отцом, а теперь я ее удочерила.

Он улыбнулся девочке доброй улыбкой, а затем опустился на колени и прикоснулся к груди старой собаки, чтобы измерить пульс. Как он и опасался, пульса не было. Ники и Клер стояли рядом, крепко обняв друг друга. Они с надеждой смотрели на Кристиана, но он медленно покачал головой.

— Мне очень жаль, — сказал он им. — Боюсь, что это старое сердце устало биться.

Ники горько расплакалась, а в глазах Клер он увидел боль и почувствовал, что его собственные глаза готовы наполниться слезами.

— Он страдал? — надломленным голосом спросила Клер.

Кристиан покачал головой.

— Нет, Кэссиди ничего не почувствовал, — уверенно ответил он. — Он просто уснул и тихо отошел в мир иной.

Клер была благодарна уже за это. Она не смогла бы принять осознание того, что пес страдал. Она вспомнила, как он посмотрел на нее прошлой ночью, и поняла, что он прощался. Слезы внезапно полились потоком, и она с удивлением ощутила, что Кристиан обнимает ее и Ники, и в этих сильных объятиях ей становится неизмеримо легче. Клер прижалась к нему без малейшей стыдливости. Несколько минут спустя Кристиан вывел их из комнаты и повел по лестнице вниз. Усадив Клер и девочку за кухонный стол, он заварил им крепкого чаю, но никто так и не притронулся к своей чашке. Ники была безутешна, и Клер никак не удавалось успокоить ее. Кристиан не мог позволить себе уйти, оставив их в таком состоянии, поэтому терпеливо слушал всхлипывания и плач. Через некоторое время он вышел из комнаты и снес Кэссиди, все еще лежащего в корзине, по лестнице вниз. Завернув собаку в старое одеяло, он положил этот сверток у двери.

— Что мне сделать с телом? — спросил он Клер. — Я могу похоронить его в саду, если пожелаете.

Она покачала головой.

— Дом выставлен на продажу, и после того как он будет продан, я не смогу сюда приходить.

Кристиан задумчиво прикусил губу.

— Тогда, может быть, мне лучше похоронить его у «Полета чайки»? — предложил он. — Ему нравилось там бывать, а у нас с бабушкой теперь есть небольшое кладбище домашних животных. Там очень тихо — вам, думаю, это понравилось бы.

Клер подумала об этом. Она вспомнила, как Кэссиди хорошо себя чувствовал в «Полете чайки». Воспоминание о том, как она, Кристиан и Кэссиди вместе шагают по пляжу, мелькнуло у нее перед глазами, и Клер улыбнулась сквозь слезы, согретая ими. Она не могла представить себе лучшего места для последнего пристанища Кэссиди.

— Ему бы там понравилось.

— Хорошо. Тогда я все устрою. — Кристиан повернулся и уложил тельце любимца Клер в багажник фургона. Вернувшись на кухню, Клер уже взяла себя в руки, а вот Ники все еще безостановочно всхлипывала.