Мальчишник в зоне смерти - [14]

Картазаев ничего не понимал, кроме того, что его подставили и, судя по всему, окончательно, потому что если героин подменили, то живым ему из насосной уже не выйти.

— Это ошибка! — из последних сил крикнул он. — Я все объясню!

Он собирался по ходу соврать первое, что пришло ему на ум. А именно, что настоящий товар он оставил в укромном месте, боясь, что его кинут, а деньги не дадут. Отмазка была так себе, но времени, чтобы придумать другую, уже не было. Однако ему даже не предоставили возможность высказать свою версию. Руки Студебеккера превратились в удушающую петлю, и верзила сжал шею Картазаева с медвежьей силой. В голове мелькали отрывочные мысли, что вот также они и Гиту. Это вроде бы придало сил, но в ту же секунду бандит со всего маху приложил его о железную вмурованную в бетон трубу, и Картазаев провалился во тьму.

Он очнулся от чувствительных ударов по щекам. Положение его было, мягко говоря, безнадежным. За время, которое он находился без сознания, бандиты подвесили его за руки за трубу, проходящую параллельно полу. Ноги не доставали до земли.

— Очнулся? — Косарь со всей силы впечатал ему в печень.

Картазаев застонал от боли и закачался на трубе. Диего отстранил подручного, остановил качание и спросил:

— Я ж тебя предупреждал, что нас нельзя обманывать.

Ни о чем не спрашивая, он стал бессистемно наносить удары. Перед глазами Картазаева все поплыло. Уродливое перекосившееся лицо раздувалось до размеров насосной. Диего так торопился, словно от того, как быстро утолит он свою месть, зависело его будущее. Наконец он устал, отошел и опустился на поставленный торцом ящик.

— Ну и что скажешь? — спросил он, переводя дыхание.

Однако стоило Картазаеву открыть рот, как он едва не захлебнулся собственной рвотой.

— Какая же ты мразь! — презрительно проговорил Диего.

Картазаев продолжал давиться и корчиться на удерживающих его веревках.

— Как бы не сдох раньше времени, — обеспокоено сказал Студебеккер.

— Он сдохнет, когда я ему разрешу, — возразил Диего.

В это время ему позвонили по мобильнику.

— Меня Ржавый хочет видеть, — сказал Диего. — Не вовремя, черт. Этот пусть повисит. С ним останутся Косарь и Лютик. К бабе его пусть съездят Змей, Волчок и Хохол. Разберитесь по полной программе с этой дрянью. Мне она больше не нужна. Артур со мной.

Картазаев поначалу не понял, кого они имеют в виду под именем "его бабы". Не было у него никого. Он один работал. Они же имеют в виду Тамару!

— Я один! — просипел он, конвульсивно дернувшись. — Один работал. Она ничего не знала.

— А чего ж ты тогда задергался? — усмехнулся Диего своей жутковатой улыбкой в поллица. — Раньше надо было думать. Пацаны умеют с бабами обращаться. Они ее и так и эдак, а потом кусочки начнут отрезать.

Следом произошло событие, которого бандиты сами не ожидали. Раздался громкий плач. Все оглянулись на Артура. По щекам парня катились крупные слезы.

— Я не могу больше! — всхлипывал он. — Я вижу! Это страшно! Не пускай их, Диего. Она действительно не при чем. Этот правду сказал. Я вижу то, что они делают. Этого нет, а я уже вижу.

— Успокойся, малыш, — обнял его за плечи Диего. — Поедем со мной.

Бандиты ушли. В коридоре еще некоторое время слышались возбужденные голоса, смакующие то, что они сделают с продажной тварью. Отморозки были веселы в предвкушении. Полное ощущение, что стая говорящих шакалов пошла терзать человека.

Косарь подошел к неподвижно висящему Картазаеву и, приглядевшись, сказал:

— Хорошие часы!

— Хорошие, — согласился Картазаев, закидывая ему ноги на плечи.

— Ты че, козел! — тот хотел сбросить его, но легко проделать это не удалось.

Картазаев в это время резал веревки острой кромкой браслета. Браслет был тоже хитрой вещицей и имел незаметную для невооруженного взгляда заточку, произведенную под особым углом и позволяющим резать стекло, дерево и даже камень.

Увидев, что им пользуются как подставкой, Косарь резко присел, намереваясь выскользнуть из захвата, однако Картазаев тотчас обхватил ногами его шею, и бандит повис, словно на виселице.

— Лютик! — сдавлено успел он охнуть до того, как позвонки не выдержали, и Картазаев сломал ему шею.

На крик прибежал второй бандит. Увидев убитого напарника, он выхватил пистолет. Времени, чтобы довести дело до конца не было, и Картазаев со всей силы дернулся вниз. Веревки еще были слабо надпилены, и едва не оторвали ему руки в запястьях, но все же оборвались за мгновение до того, как Лютик стал стрелять.

Между ним и стреляющим оказался ящик, на котором раньше сидел Диего, и Вольд пинком направил его в направлении бандита. Когда тот отшвырнул его, Картазаев оказался прямо перед ним.

— Ах ты, старикашка! — Лютик выхватил нож.

Одной рукой Картазаев перехватил нож, другой стремительно ударил "клыком" в сердце. Ребра поддались, но до сердца удар не достал. Тогда Картазаев резко вывернул бандиту руку, заставив податься вперед, и следующим ударом сломал ему шею.

— Ах, вот ты какой настоящий! — услышал он голос за спиной и, обернувшись, увидел Студебеккера. — Раньше фуфло все было!

Подстраховался Диего, третьего охранника оставил, самого опасного. Студебеккер был настолько силен, что даже не достал оружия.