Мальчишка с бастиона - [20]
Забудский рассмеялся, потом сказал:
- Ну вот, братцы, снова свиделись. Больно грустно в гошпитале. Так что решил на батарею возвратиться. Скучно без вас, братцы, скучно! - и он присел на придвинутый ящик из-под пороха.
Мальчишки спешно подтягивали изрешечённый и вертевшийся на ветру змей.
А лейтенант продолжал разговор.
- Идёт нам подкрепление. Вот дороги размыло, а то денька через два и пороху, и других припасов пополнилось бы.
- Хранцуз пока помалкивает, - заговорил Белый, - но, видать, что-то мерекует.
- Тут дело понятное, союзники получили подкрепление, будут на штурм идти, - сказал Забудский.
- Оно, конечно, полезут, - согласился Тимофей Пищенко.
- Вот вы, ваше благородие, - вмешался молчавший до сих пор Евтихий Лоик, - рассказываете нашему брату всё, в просветление вводите. Благодарствуем за это, очень вам благодарствуем. Их благородие в ваше отсутствие только «смирно!» и «пли!» говаривал с матросом… Так что благодарствуем сердечно… …Незаметно стемнело. В землянке уже кое-кто развалился на нарах, в два этажа подвешенных к неотёсанным стоякам. Было тепло, пахло махоркой и потом, чадила маслёнка.
Колька спал на одной лежанке с отцом возле маленького, забрызганного грязью окошка. В полночь к ним заглядывала луна, и мальчишка допоздна теребил отца разными вопросами, на которые тот, порой, не знал, что и отвечать.
В землянку втиснулся Евтихий и плотно закрыл за собой дверь.
- Что, матросики, будем убаюкиваться?
- Можно, дядька Евтихий, - сказал молодой канонир-артиллерист из сухопутных.
- Оно вроде хранцуз притих, - продолжал Лоик.
- Ясно, притих, - отвечал тот же голос, - ты ж дверцу-то вон как прикрыл наглухо!
В землянке рассмеялись. Евтихий погасил маслёнку и влез на свою лежанку. Минуту все молчали. Потом послышался голос Ивана Ноды:
- Сказывают, турку приволокли. Так тот лепечет, будто из Туретчины целая армия прибымши. «Лохматок» наших ещё и не нюхали!
- Понюхают, - отозвался Тимофей Пищенко, - а турка-то што за диво? Кошка вон англичанина прихватил, а тот нашим оказался! Вот, братцы, как бывает-то!
В землянке стихли, предвкушая «историю».
- Ну, давай, развязывай язык-то! - не выдержал молоденький канонир.
- Да чего развязывать: оказался нашим да ещё мальчонком.
- Да ну? - удивился кто-то.
- Точно - мальчонком.
- Да не тяни ты, - вмешался Евтихий, - выкладывай, чего знаешь и откедова знаешь?
- Откедова? Мальчонка сей моему Николке знакомый. Вот сын-то мне и поведал.
Все шумно набросились на Кольку с требованием немедленно рассказать, как, где и когда это случилось. Мальчишка, гордый, что оказался в центре внимания, захлёбываясь, начал передавать то, что вчера сам услыхал от маленькой Голубоглазки. Он ведь считал своего дружка Максимку Рыбальченко погибшим! А тот, значит, к англичанам попался…
И Колька, без конца присочиняя на ходу погони и рукопашные, рассказывал быль, - но уже сегодня превращавшуюся в легенду, - быль об очередной вылазке Кошки…
Перевалило за полночь. Над землянкой время от времени взвизгивали французские пули да слышались выкрики сигнальных. Всё это было уже слишком обыденно, чтобы обратить на себя внимание. А внизу продолжали возникать истории за историями - одна отчаяннее другой: ночь распаляет фантазию и ночью так хочется в неё верить!..
На следующий день погода испортилась. Нода был прав: видимо, приближались дожди.
Колька и отец с утра возились у мортиры.
- Главное - пыж вогнать потуже, чтоб никаких зазоров, - пояснял Пищенко-старший.
- Как зазор прорвёт - считай, не долетела.
- Батя, а ежели ствол не пробанивать кажен раз - чего тогда будет?
- Приварит ядрышко. Да ещё гляди - дуло разворотит. Уяснил? А теперь командуй наводку… Посмелее… Прямо вон по тому валу!
Колька прищуривал глаз и, глядя вперёд, чеканил:
- Поддать вверх! Так, так… Чуть ниже… Воротить резче! Стоп!.. Глядите, батя.
Тимофей проверял наводку и давал новое задание. Он был рад, что у мальчишки так здорово получается, то и дело приговаривал:
- Вырастешь - пойдёшь на артиллериста учиться. Грамотным станешь. А потому пушку знать нужно почище своего ранца!..
И вновь и вновь принимался растолковывать Кольке, как получше проткнуть картуз (мешочек с порохом), отчего бомбу «на стропке держат» и как часто менять запальную трубку.
- Вот Кондрат Суббота покойный мудро придумал про нарезные трубки. Пока кондуктора наши обмере-куют! А тут уже бомбардиры нарезные запальники вставляют - оно и легче теперь, и время малость сокращает…
- Дядьку Кондрата их благородие Алексей Петрович Дельсаль самолично хвалили за придумки, я сам был при этом, - говорил Колька, быстро опуская в ствол заряд.
- А теперь пыж! - поторапливал отец. - Сворачивай живее! Молодцом! Прибойник не криви! Так!..
Подошёл Евтихий Лоик. Он посмотрел, как Колька орудует у мортиры, и одобрительно заметил:
- Ладно выходит, пострелёнок. Глядишь, ещё батю перещеголяешь!
- Чему быть, того не миновать, - улыбнулся Тимофей.
- А ты чего это так паклю запускаешь? - поинтересовался старый бомбардир.
- Оно вроде лучше выходит, - ответил Колька.
- Всяк канонер на свой манер!
В это время из за соседнего орудия послышался чей-то голос:
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
ПРЕУДОМЛЕНИЕ О МОЕЙ СОАВТОРШЕ Татьяна Севастьянова, – старуха, годов этак двадцати трёх , учила меня , Михаила Лезинского, молоденького мальчишечку, приближайщегося со страшной скоростью к семидесятилетнему рубежу, компьютерным премудростям , которым обучен не был , – я вообще не знал, к какому и с кого бока к нему подходить! И во время этой учёбы , – чтобы зря по клавишам не стучать! – стали мы с ней сказку сказывать , да частухи распевать.… Да забыл сказать, моя учительница-мучительница, великая дока была не только в делах компьютерных – всё ей подвластно было!
« Мы с тобой Макаренкн» – первая повесть молодого севастопольского литератора Михаила Лезинского. Два года назад в Крымиздате вышла книжка М. Лезинского «Они зажигают огни» с подзаголовком: «Из дневника рабочего». В своей новой книге автор пишет о том ,- что хорошо знает – о работе комсомольской бригады электриков-монтажников, прокладывающей в одном из отдаленных районов Крыма воздушную силовую линию. Но главная трудность для опытных монтажников не в этом. В бригаду прислали на трудовое воспитание двух тунеядцев – Лукьяненко и Скрипичкину.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.