Макорин жених - [108]
На крыльце стоял Фиша.
— Где была?
— Да в лавку заходила… Ой, бабы там, будь они неладны, напали. Еле отбилась…
Фиша в комнате, не раздеваясь, плюхнулся на стул. Закурил, но колечек, как обычно, не пускал. Нервно грыз мундштук папиросы.
— Вот что, Доретта, ты безотлагательно поезжай на Крутую Веретию, забери Нину домой, — сказал он, разглядывая блестящий носок калоши.
Доретта растерянно уставилась на него.
— А отдадут ли, Фишенька?
— Глупа. Как же могут твою дочь тебе не отдать?
— Так она-то согласится ли?
— А ты что — мать или дальняя соседка? — раздраженно повысил он голос.
— Ладно, Фишенька… Ты не сердись. Завтра же на попутной съезжу… А что я хотела тебя спросить, Фишенька… Нам ничего не будет?
Фиша поднял на нее свои свинцовые глаза, усмехнулся.
— В чем же ты провинилась? А свобода совести для чего? Ты этого не знаешь? Велика Федора, да…
Он не закончил поговорки. Сбросил пальто, кинул окурок в печку.
— Накорми-ка. Проголодался очень.
Сел к столу. Доретта суетливо стала накрывать, вынула из печи кастрюлю с супом, разлила по тарелкам. Аппетит у Фиши оказался добрый, ел быстро, обжигался. Доретта лениво хлебнула несколько раз и задумалась.
— Фишенька, а верно ли люди говорят, что ты сам в бога не веруешь? — неожиданно спросила она.
Фиша поперхнулся. Долго кашлял, вытирая рушником глаза.
— Ты слушай больше бабьей болтовни! — сердито буркнул он. — Я, Федора Васильевна, придерживаюсь пословицы: бог-то бог, да и сам будь не плох. Если уж ты хочешь знать, я тебе скажу: бог для дураков. Понятно? Давай второе…
Нина поправлялась. Чтобы не тревожить ее нервы, Макора ни слова не говорила с девушкой о случившемся. Разговор на эту тему начала сама Нина.
— Как мне теперь глаза людям показать, Макора Тихоновна? Сама не понимаю, что со мной происходило. Сначала боялась огорчать маму. Думала, пусть, раз ей хочется, буду креститься, рука не отвалится. Потом этот мамин Фиша принес евангелие. Мама попросила почитать. Стала читать, сначала странно было — и слог какой-то особый, и священное… Притчи любопытные, вроде сказок, песни духовные… Читаю, а про себя смеюсь… Ну, а потом в Ефимову молельню меня затащили… Там Ефим проповеди читает. На первой проповеди меня хвалил, Христовой невестой называл, всем в пример ставил: «Вот, говорит, среди вас есть голубица невинная, кроткая. Она своей верой, богопристойным своим поведением в царство небесное путь устремляет. Следуйте за нею…» Мне тошно, чую, что все это фальшиво и нелепо, а вырваться отсюда уже не в силах. Будто в силках запуталась. Товарищам в мастерской стыдно в лицо смотреть. По улице идешь, глаза совестно на людей поднять. Хочется в клуб пойти, с подругами встретиться, а на душе лихо. Сидишь дома. А Ефим опять в проповеди меня. Получается, что я соблюдаю каноны секты. На работе все из рук валится, нормы не могу выполнить, брак пошел. А Ефим белым глазом сверкает, на молениях в меня перстом тычет: «Смотрите, она поступает истинно по-христиански». Сколько раз появлялось желание покончить со всем этим, а сил не хватало. Когда пришел Юра, я испугалась и обрадовалась. И вдруг он сказал, что жениться на мне хочет… Я не помню, что со мной было дальше. Кажется, я сходила с ума… И Ефим и Фишка гнались за мной, страшные, глаза зеленые, ногти крючковатые…
Макора ласково положила ладонь на голову девушки.
— Не надо, Нинок. Не вспоминай. Все прошло, кончилось. Теперь ты здорова, и тебе нечего бояться…
Нина прижалась к Макориному плечу.
— Я их не боюсь. Теперь я их понимаю. А вот как, Макора Тихоновна, люди-то на меня будут смотреть?.. Презирать станут…
— Ну что ты, Нина! Успокойся, ничего такого не случится. Никто тебе и не напомнит того, что было. Мало ли человек споткнется. Если сам он чист и душа у него ясная, случайная ошибка не запятнает его. Поправишься, будешь работать… Твои друзья всегда будут с тобой…
— А Юра?
Макора ждала этого вопроса.
— Что Юра! Этот парнище, пока ты болела, терпеливо высидел в соседней комнате. Он, наверно, и сейчас там…
На цыпочках Макора подошла к двери, чуть приоткрыла ее.
— Юра, ты тут? Зайди-ка сюда…
На пороге появился Юра с растерянной улыбкой и с кульком мандаринов в руке. Он не сразу нашелся; как ступить и что сказать. Осторожно шагнул к кровати Нины, неловко положил кулек на тумбочку.
— Вот это тебе… Здравствуй, Нина, — сказал он, весь красный.
— Здравствуй, Юра. Извини…
Макора вышла на кухню ставить самовар. Когда она вернулась, Юра и Нина мирно беседовали. Нина ела мандарин, сочный, золотистый, словно наполненный солнцем. Глаза у нее блестели, и впервые после болезни она улыбалась светло и счастливо.
— Хватит тебе, Нинуха, валяться в постели. Вставай, поднимайся, рабочий народ! — озорно запела Макора, взяла Юру за чупрун и потянула к двери. — Выйди пока, дай прифрантиться невесте, жених…
В кухне Юра встретил Егора Павловича. Тот снимал заколевшие за день валенки, кряхтел. Кивнул Юре.
— Сидишь все? Как там дела-то? Скоро поправится твоя знакомая?
— Не знакомая, Егор Павлович, а невеста…
— Ишь как! Легко у вас, у молодяжек, получается. А у меня, брат, так не выходило… Двадцати пяти втюрился, а сорока пяти женился, двадцать годиков в женихах ходил… в Макориных. Ну, что по глупости на Паране женился, то не в счет…
Это не только повесть о полной превратностей жизни ненца Ясовея, это и книга о судьбах ненецкого народа, обреченного царизмом на вымирание и обретшего счастье свободы и равноправия в дружной семье советских народов.Автор в течение ряда лет жил среди ненцев много ездил по тундрам Заполярья, бывал на Югорском Шаре и на острове Вайгаче, что дало ему возможность с большой достоверностью изобразить быт и нравы этого народа.«След голубого песца» выходит третьим изданием. Впервые книга вышла в Архангельском книжном издательстве в 1957 году под названием «Сын Хосея».Печатается по изданию: Георгий Суфтин.
Елизар Мальцев — известный советский писатель. Книги его посвящены жизни послевоенной советской деревни. В 1949 году его роману «От всего сердца» была присуждена Государственная премия СССР.В романе «Войди в каждый дом» Е. Мальцев продолжает разработку деревенской темы. В центре произведения современные методы руководства колхозом. Автор поднимает значительные общественно-политические и нравственные проблемы.Роман «Войди в каждый дом» неоднократно переиздавался и получил признание широкого читателя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.
В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.
«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».