Людвиг Витгенштейн - [47]
Несмотря на беспокойства о родственниках, Витгенштейн, вернувшись в 1938 году в Кембридж, продолжил свои занятия философией. Летом он подготовил к публикации материал, написанный им в Норвегии, и предложил его в издательство Cambridge University Press под названием Philosophical Remarks («Философские заметки»). Это был ранний вариант «Философских исследований». Издание предполагалось двуязычным: оригинальный текст на немецком и английский перевод, который сделал один из его учеников, Раш Риз. Через месяц Витгенштейн забрал рукопись из издательства: он был недоволен и собственным текстом, и переводом Риза. Основная причина, побудившая его попытаться издать свою работу, заключалась в том, что он все больше расстраивался, видя, как после 1929 года идеи его новой философии распространялись его коллегами и учениками в «разбавленном» виде. В 1932 году он обвинил Рудольфа Карнапа в плагиате, написав об этом Шлику, – небезосновательно, но при этом все-таки слишком яростно. В 1933-м он написал гневное письмо в журнал Mind с протестом против неточного описания своих идей во вполне невинной статье Ричарда Брейтвейта. В 1935-м Элис Эмброуз – одна из его талантливых учениц – вызвала страшный гнев Витгенштейна, решив опубликовать статью, в которой кратко сформулировала его философию математики. Он попытался убедить ее не делать этого, но, после того как Эмброуз и редактор Mind Дж. Э. Мур не прислушались к его уговорам, Витгенштейн сложил с себя обязанности ее научного руководителя и перестал с ней общаться[202].
Перевод Риза, впрочем, оказался не таким уж никчемным. В начале 1939 года Витгенштейн подал заявление на должность профессора по кафедре философии, которая недавно освободилась после ухода Мура, и приложил к заявке перевод своей работы. Он был уверен, что его не изберут, потому что в комиссию входил оксфордский философ Р. Дж. Коллингвуд, который, как подозревал Витгенштейн, относился к нему с неприязнью. Но, как заметил тогда Ч. Д. Броуд, который тоже был не в восторге от Витгенштейна, «отказать в кафедре Витгенштейну – все равно что отказать в кафедре физики Эйнштейну». Эти слова должны были удивить Витгенштейна[203]. 11 февраля 1939 года он был избран профессором, получив, таким образом, высшее профессиональное звание для академического философа, в котором отказывали другим великим мыслителям, в частности Шопенгауэру и Фреге. Однако для Витгенштейна значение этого события было невелико:
«Получить профессорскую должность – это очень лестно и все такое, но мне намного лучше было бы получить работу по открыванию и закрыванию шлагбаумов. Никакого удовольствия от своей новой должности я не получаю (так – потешить иногда свое тщеславие и глупость)»[204].
В статусе профессора Витгенштейн пробудет до 1947 года. Первые свои лекции в звании профессора он посвятил философии математики (они были опубликованы в 1976 году) – теме, над которой – и практически только над ней – он проработал всю войну. Через год – в 1940-м – он стал вести семинары по своим «Философским исследованиям» и по эстетике. В последних, как и в лекциях о религии, он выступал против поклонения «науке и научным работникам».
«Можно подумать, что эстетика – это наука, рассказывающая нам о том, что красиво, – это даже произносить смешно. Предполагаю, что тогда в нее надо включить и классификацию вкусов кофе: какой хороший на вкус, какой нет… Идея тут в том, что, как только мы продвинемся далеко вперед, всё – все загадки искусства будут поняты путем психологических экспериментов. Глупость несусветная, а ведь основная идея именно в этом»[205].
Научные эксперименты могут дать нам статистические данные о том, что люди считают красивым и т. д., но такие эксперименты не расскажут, что именно красиво и почему люди так считают. Разница сродни различию между каузальностью и мотивацией. Если меня спросят в суде: «Почему вы убили этого человека?», уместный ответ – рассказать о мотивах моих действий, сказав, например: потому что человек жульничал в покере. Ответ со ссылкой на внутренние механизмы в моем мозгу или в организме в момент совершения действия будет попросту проигнорирован (если мне повезет и суд не сочтет, что я над ним издеваюсь!). Аналогичным образом, если меня спросят: «Почему, на ваш взгляд, этот сонет красив, начало этой фуги оригинально, а эта статуя прекрасна», а я отвечу: «Из-за таких-то процессов в мозгу!» или «Так думают 70 % моих родственников», такие ответы сочтут издевательскими. Но чем тогда определяется эстетическое восприятие? Ответ Витгенштейна типичен для его поздней философии: не рассчитывайте, что на этот вопрос должен быть единый ответ. Эстетическое восприятие – это очень сложное явление, утверждает Витгенштейн; более того, это не одно явление, а «чрезвычайно запутанная совокупность случаев». Можете быть уверены, в одной из поздних дневниковых записей Витгенштейн все-таки рискнул указать единое или хотя бы центральное свойство искусства: «Мы можем сказать: искусство раскрывает нам чудеса природы. Оно зиждется на концепции чудес природы»[206]. Но в лекциях Витгенштейн более осторожен: что такое искусство, невозможно сказать одним определением, так как нет одного-единственного качества, которое бы объединяло все наши эстетические переживания или все те вещи, которые мы считаем произведениями искусства. Следовательно, не может быть никакой всеохватывающей теории искусства в рамках общих законов и каузальных объяснений. В эстетике нам нужны не теории или объяснения, а (доброжелательные) описания.
Занятно и поучительно прослеживать причудливые пути формирования идей, особенно если последние тебе самому небезразличны. Обнаруживая, что “авантажные” идеи складываются из подхваченных фраз, из предвзятой критики и ответной запальчивости — чуть ли не из сцепления недоразумений, — приближаешься к правильному восприятию вещей. Подобный “генеалогический” опыт полезен еще и тем, что позволяет сообразовать собственную трактовку интересующего предмета с его пониманием, развитым первопроходцами и бытующим в кругу признанных специалистов.
Книга содержит три тома: «I — Материализм и диалектический метод», «II — Исторический материализм» и «III — Теория познания».Даёт неплохой базовый курс марксистской философии. Особенно интересена тем, что написана для иностранного, т. е. живущего в капиталистическом обществе читателя — тем самым является незаменимым на сегодняшний день пособием и для российского читателя.Источник книги находится по адресу https://priboy.online/dists/58b3315d4df2bf2eab5030f3Книга ёфицирована. О найденных ошибках, опечатках и прочие замечания сообщайте на [email protected].
Из предисловия:Необходимость в книге, в которой давалось бы систематическое изложение исторического материализма, давно назрела. Такая книга нужна студентам и преподавателям высших учебных заведении, а также многочисленным кадрам советской интеллигенции, самостоятельно изучающим основы марксистско-ленинской философской науки.Предлагаемая читателю книга, написанная авторским коллективом Института философии Академии наук СССР, представляет собой попытку дать более или менее полное изложение основ исторического материализма.
В условиях сложной геополитической ситуации, в которой сегодня находится Россия, активизация собственного созидательного творчества в самых разных областях становится одной из приоритетных задач страны. Творческая деятельность отдельного гражданина и всего общества может выражаться в выработке национального мировоззрения, в создании оригинальных социально-экономических моделей, в научных открытиях, разработке прорывных технологий, в познании законов природы и общества, в искусстве, в преображении человеком самого себя в соответствии с выбранным идеалом и т.
«Священное ремесло» – книга, составленная из текстов, написанных на протяжении 45 лет. Они посвящены великим мыслителям и поэтам XX столетия, таким как Вячеслав Иванов, Михаил Гершензон, Александр Блок, Семен Франк, Николай Бердяев, Яков Голосовкер, Мартин Хайдеггер и др. Они были отмечены разными призваниями и дарами, но встретившись в пространстве книги, они по воле автора сроднились между собой. Их родство – в секрете дарения себя в мысли, явно или неявно живущей в притяжении Бога. Философские портреты – не сумма литературоведческих экскурсов, но поиск богословия культуры в лицах.
Книга содержит собрание устных наставлений Раманы Махарши (1879–1950) – наиболее почитаемого просветленного Учителя адвайты XX века, – а также поясняющие материалы, взятые из разных источников. Наряду с «Гуру вачака коваи» это собрание устных наставлений – наиболее глубокое и широкое изложение учения Раманы Махарши, записанное его учеником Муруганаром.Сам Муруганар публично признан Раманой Махарши как «упрочившийся в состоянии внутреннего Блаженства», поэтому его изложение без искажений передает суть и все тонкости наставлений великого Учителя.
Эрик Сати (1866–1925) – авангардный композитор, мистик, дадаист, богемный гимнопедист Монмартра, а также легендарный Вельветовый джентльмен, заслуженно является иконой модернизма. Будучи «музыкальным эксцентриком», он переосмыслил композиторское искусство и выявил новые методы художественного выражения. Но, по словам Мэри Э. Дэвис, автора книги, «Сати важен не только для авангарда, но и для фигур, полностью вписанных в музыкальный мейнстрим – например, для Клода Дебюсси и Игоря Стравинского», а его персона давно заняла особое место в музыкальной истории человечества. Настоящая биография не только исследует жизнь композитора, но и изучает феномен «намеренного слияния публичного образа и художественного дара» Сати, а также дает исчерпывающий портрет современной ему эпохи.
Дерек Джармен (1942–1994) известен прежде всего как один из наиболее оригинальных независимых режиссеров Европы, на счету которого дюжина полнометражных фильмов, более двадцати клипов (в том числе снятых для The Smiths и Pet Shop Boys) и три награды «Тедди» — специального приза Берлинского кинофестиваля за картины о сексуальных меньшинствах. Помимо всего прочего, Джармен был художником, писателем, поэтом, дизайнером, садовником, а также влиятельным борцом за права гомосексуалов. Настоящая биография представляет собой подробный анализ жизни и творчества Джармена, дает наиболее полную картину его личности.