Люди Огненного Кольца - [26]
Притча о дороге.
Неровная, перекрытая снежниками, поросшая бамбуком и лопухами дорога.
«Зато чай у Палого заварю как в сказке!» — подумал Тасеев и, не зная, как это сказать Гусеву, буркнул:
— Болит?
Гусев не ответил.
Ладно, подумал Тасеев. Поиграем в молчанку. И вспомнил слова Гусева: скорость отряда — скорость слабейшего…
Часть четвертая. ГОРЯЩАЯ СОПКА
С утра хлынул дождь, шумный, крупный. Ветер ворвался в пустой поселок, вогнал дым в комнаты. Чертыхаясь, Тасеев открыл окно и посмотрел на Павла и Гусева. Палый усмехнулся и продолжал:
— Вам бы, ребята, по бабе да по огороду, и, клянусь, лучше жизни, чем на острове, вы бы уже не нашли! Квартир тут каких угодно, скотину на транспорте можно привезти, и вот пусть бы бабы пацанов рожали, а вы бы поселок держали в руках. Ведь жалко, своя земля — российская, а стоит пустая. Плавбазы всё, — пожаловался он. — Был тут поселок, бабы были, дети были. Мужики китов разделывали, бабы хозяйство вели. Но пошли по морю плавбазы, и оказалось, что китов разделывать выгоднее там, не подходя к берегам. Вот и сняли поселок. Остался я один, свинью держу да ленту на сейсмографе меняю. Летом еще ничего, но зимой — сплошной вывих! В туалет по веревке ползаю! Такие ветры! Из полушубка выносит, сифонит, как из громадной трубы. Вот и сижу, прогнозами занимаюсь.
— Какими прогнозами?.
— Да насчет свиньи — выживет или нет? Одна ведь не выжила. Ее мне знакомые ребята на попутном катере доставили. По дороге свинье, правда, ногу вывихнули. К тому же перенервничала она. Так визжала, что я пристрелить ее решил, но она одумалась, отошла. Картошку я тогда не растил, рыбой начал свинью откармливать. Рыбой да гребешками. Жрала она как конь, а все равно прямо на глазах худела. Горбатая, плоская как доска, да еще ее пограничники напугали — нечаянно выстрелили в нее. После этого свинья в людях вообще разуверилась, пищу из рук не брала. Ослабела так, что ее легким, ветерком на камни валило. Если ноги, как штатив, не раздвинет, точно, от дыхания собственного упадет! Пожалел я ее, зарезал. Килограмм пятнадцать костей взял, да шкура на пуд потянула… Сейчас у меня новая свинья, вот я и ставлю прогнозы…
Гусев хотел ввернуть слово, но Палый не дал:
— Вам бы по бабе — и работайте! Остров большой, всем земли хватит. Точно вам говорю. Пейте чай, думайте, вечером поговорим, а сейчас мне идти. Сережа, подай, пожалуйста, туфли.
— Туфли?
— Ну да! Вон у порога стоят!
У порога стояли гигантские, неопределенного размера башмаки, грубые, как протектор КрАЗа.
— Это что, — благожелательно пояснил Палый. — Раньше нога у меня крупнее была. Спасибо, поморозился я на море. Знакомый хирург все пальцы мне отхватил, и если раньше я обувь вообще найти не мог, то сейчас на любом складе что-нибудь мне подходит… Ну, пока, и до вечера!
Так получилось, что, придя к Палому, Гусев и Тасеев разговаривали только при нем. Это в общем их устраивало, хотя неловкость и, раздражение нет-нет да и прорывались в словах. Гусеву было легче, с Палым он сразу сдружился, гонял чаи, обсуждал проблемы, а Тасееву оставалось ждать. Вечерами, когда Палый и Гусев уединялись на кухне, Тасеев рылся на полках брошенной библиотеки и в ужас приходил от того, как много людей, оказывается, домогалось, плакало, просило любви или наоборот — любовь проклинало.
«Пиши о любви, — читал он. — Любовь — это единственная стоящая вещь. Повторяй без конца: «Люблю!» Расскажи им, Джексон, ради бога расскажи им о любви. Ни о чем другом не говори. Рассказывай все время повесть о любви. Это единственное, о чем стоит рассказывать. Деньги — ничто, преступление — тоже. И война — ничто, все на свете — ничто, только и есть что любовь. Так расскажи им о ней!»
«Смог бы я рассказать о любви? — думал Тасеев — О любви, не придуманной, прикрывающейся осенними листьями или весенними цветами, а о любви настоящей, такой настоящей, как небо или море?..»
Но так далеко была Валя, так далеко была его любовь и так близки были его боль и разочарование, что ясного ответа себе Тасеев не мог дать.
А потом погода наладилась.
Тасеев просматривал образцы, когда с заставы прибежал Палый:
— Помоги подарки таскать, самолет жду.
— Где он сядет? — недоверчиво спросил Тасеев.
— Ему садиться не надо. Он веб на ходу делает, как курица. Грузы-то в тройных мешках, не побьются. Мука у нас теперь будет, колбаса, порошок яичный… — Палый заколебался, но доверительно добавил: — Спирт…
Они курили и ждали.
Океан, небо, скалы были полны безмятежности. Подошел Гусев, задрал голову в небо, спросил:
— Паша, почему ты жену не заведешь? Гонял бы ее в лопухах да смеялся!
Палый хмыкнул:
— Была у меня жена. Сбежала. В одиночестве надо уметь жить.
Неловкость молчания снял появившийся наконец самолет. Шум его, сперва далекий, неясный, приблизился, перешел в гул, исчез, раздался опять, и вот сама машина вырисовалась в голубизне, снизилась, сделала круг и на втором заходе выбросила из себя кувыркающийся бочонок. Свистя, он со звоном врубился в горб лавового потока. Над берегом встал и медленно сплыл к морю загадочный желтый гриб.
— Яичный порошок! — ахнул Палый.
Середина XVII века. Царь московский Алексей Михайлович все силы кладет на укрепление расшатанного смутой государства, но не забывает и о будущем. Сибирский край необъятен просторами и неисчислим богатствами. Отряд за отрядом уходят в его глубины на поиски новых "прибыльных земель". Вот и Якуцкий острог поднялся над великой Леной-рекой, а отважные первопроходцы уже добрались до Большой собачьей, - юкагиров и чюхчей под царскую руку уговаривают. А загадочный край не устает удивлять своими тайнами, легендами и открытиями..
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Герберт Уэллс — несомненный патриарх мировой научной фантастики. Острый независимый мыслитель, блистательный футуролог, невероятно разносторонний человек, эмоциональный, честолюбивый, пылающий… Он умер давным-давно, а его тексты взахлёб, с сумасшедшим восторгом читали после его кончины несколько поколений и еще, надо полагать, будут читать. Он нарисовал завораживающе сильные образы. Он породил океан последователей и продолжателей. Его сюжеты до сих пор — источник вдохновения для кинематографистов!
Захватывающая детективно-фантастическая повесть двух писателей Сибири. Цитата Норберта Винера: «Час уже пробил, и выбор между злом и добром у нашего порога» на первой страничке, интригует читателя.Отдел СИ, старшим инспектором которого являлся Янг, занимался выявлением нелегальных каналов сбыта наркотиков и особо опасных лекарств внутри страны. Как правило, самые знаменитые города интересовали Янга прежде всего именно с этой, весьма специфической точки зрения; он искренне считал, что Бэрдокк известней Парижа.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Боевик с экономическим уклоном – быстрый, с резкими сменами места действия, от Индии до русской провинции, написанный энергичным языком.
В однотомник ленинградского прозаика Юрия Слепухина вошли два романа. В первом из них писатель раскрывает трагическую судьбу прогрессивного художника, живущего в Аргентине. Вынужденный пойти на сделку с собственной совестью и заняться выполнением заказов на потребу боссов от искусства, он понимает, что ступил на гибельный путь, но понимает это слишком поздно.Во втором романе раскрывается широкая панорама жизни молодой американской интеллигенции середины пятидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу известного писателя Э. Сафонова вошли повести и рассказы, в которых автор как бы прослеживает жизнь целого поколения — детей войны. С первой автобиографической повести «В нашем доне фашист» в книге развертывается панорама непростых судеб «простых» людей — наших современников. Они действуют по совести, порою совершая ошибки, но в конечном счете убеждаясь в своей изначальной, дарованной им родной землей правоте, незыблемости высоких нравственных понятий, таких, как патриотизм, верность долгу, человеческой природе.
…Человеку по-настоящему интересен только человек. И автора куда больше романских соборов, готических колоколен и часовен привлекал многоугольник семейной жизни его гостеприимных французских хозяев.