Любви все звания покорны. Военно-полевые романы - [35]

В мае 1928 года Тухачевского назначают командующим войсками Ленинградского военного округа. В городе на Неве он обзаводится новой пассией – Юлией Ивановной, которую уводит у своего давнего приятеля – Кузьмина. Только на этот раз в качестве второй жены, так как развод с Н. Е. Тухачевской никогда оформлен не был.

Николай Николаевич Кузьмин (1883–1937) был старым большевиком, членом партии с 1903 года. Учился в Петербургском университете. Участник революции и Гражданской войны. Комиссар Юго-Западного фронта, член Реввоенсовета ряда армий и Балтийского флота. Комиссар Балтийского флота. После подавления Кронштадтского мятежа с 1922 года он проходил службу на различных командных должностях. Был военным прокурором РККА, начальником Политуправления Сибирского военного округа. В мае 1937 года был арестован в Тобольске и расстрелян в октябре того же года.

Удивительно, но Кузьмин не прервал отношений с Михаилом Николаевичем и позднее писал: «Тухачевский женат на моей бывшей жене и очень внимательно относится к моей дочери. Поэтому товарищеские отношения с ним после ухода моей жены не испортились».

В 1931 году М. Н. Тухачевский получает новое назначение. Вся семья переезжает в Москву, где Михаил Николаевич принимает должность заместителя председателя РВС СССР – начальника вооружений РККА. С собой он забирает и свою любовницу с дочкой, которым выхлопочет квартиру в столице. Вплоть до 1937 года вся дальнейшая служба Тухачевского пройдет в Москве. Там будет счастье, там будут взлеты и там наступит трагедия.

В 1933 году Михаила Николаевича наградят орденом Ленина. В следующем году назначат заместителем наркома обороны СССР, изберут кандидатом в члены ЦК ВКП(б). В 1935-м присвоят высшее воинское звание Маршала Советского Союза, а в следующем назначат первым заместителем наркома обороны – начальником Управления боевой подготовки РККА.

По свидетельству очевидца, их квартира в Доме на набережной производила впечатление как бы несколько запущенной – там не было уюта, тепла. «Нина Евгеньевна казалась всегда чуть грустной. А на людях держалась весело, обаятельно улыбаясь», – вспомнит Владимир Уборевич.

Приемная дочь старого большевика, Лидия Шатуновская, проживала в том же Доме на набережной. В 1937-м на курсах английского языка, организованных «женским активом» дома, она познакомилась с женой маршала. Нина Евгеньевна собиралась вместе с мужем лететь на коронацию короля Георга VI и хотела серьезно подготовиться к этой поездке. В своих мемуарах «Жизнь в Кремле» она дает некоторое представление о семейной жизни четы Тухачевских: «Нина несколько раз приходила ко мне, мы занимались вместе английским языком и хорошо познакомились. Была она очень хорошенькой, изящной, мягкой женщиной. Она была интеллигентна, очень хорошо воспитана, происходила из хорошей, отнюдь не пролетарской семьи. В личной жизни она была глубоко несчастна. Все знали, что кроме официальной семьи у Тухачевского есть другая, тайная семья, что от его второй, неофициальной жены, у него есть дочь того же возраста, что и дочь Нины. Обеих этих девочек звали одинаково. Обе были Светланами».

Как видно, ни собственная дочь, ни любимая жена никогда не мешали маршалу Тухачевскому дарить остатки своей любви другим женщинам, которых было очень и очень много. Красивая внешность, военная слава и огромная власть молодого человека, – вот что служило значительным подспорьем на «женском фронте», на котором он вряд ли когда знал категорические отказы. Но именно эти успехи, как и успехи в его карьере, всегда становились поводом не только для сплетен, но и для рождения весьма серьезных, компрометирующих маршала документов.

В списке любовниц Тухачевского была комиссар его армии в Гражданскую войну Антонина Барбэ. Утверждают, что преданно любя, она приходила к нему вплоть до ареста. Другой называют Павлову-Давыдову, служившую делопроизводителем в штабе дивизии Гая. В Москве она работала у друга маршала, Серго Орджоникидзе. Следующей – жену заместителя начальника разведки фронта, шифровальщицу Л. В. Гусеву.

В списке любовниц упоминают вдову Максима Пешкова, сына Максима Горького, художницу Надежду; племянницу белогвардеского генерала и тайного осведомителя НКВД – Шуру Скоблину; соблазнительную блондинку с голубыми глазами певицу Жозефину Гензи; молодого главного режиссера Центрального детского театра Наталью Сац, из-за которой маршал будто бы хотел уйти из семьи; певицу Большого театра Веру Давыдову, которая годы спустя без тени смущения скажет: «Радостно и тревожно было в его объятиях. Каждая линия его тела казалась мне воплощением мужской красоты. При одном воспоминании о нем меня начинает бросать в дрожь, закипает кровь, по-молодому бьется сердце».

Видимо, слишком хорошо зная детали жизни и карьеры Тухачевского, Лидия Норд в своей книге подчеркнет: «чем ярче разгоралась звезда Тухачевского, тем больше женщин кружилось вокруг него. Тогда у Михаила Николаевича стала проявляться избалованность и даже рисовка».

«С мужчинами Тухачевский в большинстве случаев держал себя замкнуто. Настоящих друзей среди них у него было немного…», видимо, потому, что представлял достаточно серьезную опасность для их жен.