Любовные похождения шевалье де Фобласа - [311]
Плюс ко всему они начали голодать. Если им попадалась хижина, ее хозяева от страха не только запирали окна и двери, но даже не отвечали на расспросы. И только случайный путник указал им наконец верную дорогу в Кимпер, до которого оставалось две мили. Они отправили последнего проводника в город, чтобы он нашел там уже заждавшихся товарищей. Друзья остались в роще и под проливным дождем и ветром приготовились страдать от неизвестности, холода и голода. Луве тоже был близок к отчаянию, его удерживала только мысль о Лодоиске. Один Петион сохранял присутствие духа. Однако по счастливой случайности проводник повстречал всадника, который оказался другом жирондистов, выехавшим на их поиски. Он отвел их к священнику, который приютил их до конца дня, а ночью, в сопровождении друзей, они двинулись дальше. Через два часа им надо было разделиться. Товарищи простились с Саллем, Кюсси и Жире-Дюпре, Бюзо и Петионом. Луве предлагали присоединиться к ним, но он рвался в Кимпер, к Лодоиске. Риуфф, Барбару и Луве направились в город.
Лодоиска нашла в соседней с Кимпером деревне домик с большим садом, и Луве устремился к ней, оставив Барбару и Риуффа. Его звала любовь — «страстная и нежная, почтительная и взаимная, всегда неизменная и всегда новая, настоящая любовь, которую внушала и дарила мне жена» (1: 121). Прежде всего, на случай нападения, Лодоиска устроила неприступное убежище, и они снова зажили в тиши и уединении, как когда-то до революции, и каждый день радовались счастью быть вдвоем, мечтая когда-нибудь оказаться в Америке. Большая часть их товарищей на лодке отправились в Бордо, и вскоре все они были схвачены. Гаде, Бюзо и Петион, так же как и Луве с женой, оставались в Кимпере, собираясь добраться до Бордо другим путем. Тучи сгущались. Луве пришлось оставить домик в деревне и перебраться на отдаленный хутор. Там, в одиночестве, «я умирал от скуки, и там я сочинил мой гимн смерти. Я хотел петь его по пути на эшафот» (1: 122).
Сентябрь—октябрь
Три недели Луве вынужден скрываться вместе с женой в доме человека, который из сочувствия предупредил их об опасности и спрятал. Луве с товарищами ждет возможности перебраться в Бордо, столицу Жиронды, но 20 сентября выясняется, что женщинам на корабле места нет. Лодоиска принимает решение вернуться в Париж, чтобы спасти там хоть что-то из своего имущества, а затем присоединиться к мужу в Бордо.
Путь был полон тревог и опасностей, но в конце концов жирондисты остановились в Сент-Амбезе, неподалеку от Бордо, в пустом доме, принадлежавшем родственнику Гаде. Гаде со свойственным ему прямодушием в ближайшем же трактире назвал свое имя, выдав таким образом себя и товарищей. И только потом они узнали, что власть в городе перешла в руки их противников, по городу прошли аресты, начинался террор. Гаде ушел в Сент-Эмильон, свой родной город, где он надеялся найти для всех убежище и где уже должен был находиться Салль. Шестерым его товарищам пришлось тихо сидеть взаперти и ждать. С огромным трудом им через два дня удалось ускользнуть от преследователей в Сент-Эмильон, но каково же было их разочарование, когда выяснилось, что ни одна душа не решается предоставить им убежище! Их приметы были хорошо известны, куда они направились — тоже, оставалось надеяться только на удачу и ловкость. И первым делом они решили рассеяться. Луве решил идти в Париж, к Лодоиске, и говорил, что готов взять с собой двух-трех товарищей. «Я тоже, несмотря на печальный опыт Гаде, надеялся на своих друзей!» (1: 151). Барбару, Валади
