Любовь во время карантина - [34]
– Здравствуй, Оленька, – поздоровалась Светлана Николаевна. – Ты только уж не ругайся…
– Не буду. Но вы понимаете же… – В ответ оба усиленно закивали, но потом смущенно посмотрели друг на друга, словно говоря: «Ну вот и ты пойми, такое дело».
Домой мы ехали молча. Подвезли Светлану Николаевну, остались одни. Я не знала, что нужно говорить в такой ситуации и как объяснить деду, что я очень переживаю за него, и что понимаю, как ему одиноко, и даже немного горжусь тем, что он еще может сбежать из дома ради возлюбленной, но все-таки очень хочу, чтобы он пережил эту эпидемию, а значит, немного посидел дома.
– Прости, перепугал, наверное, тебя, – заговорил дед первым.
– Да, немного…
– Не знал, что ты приедешь, – сказал он так, словно бы проблема была только в этом.
– Дедуль, ну ты же понимаешь…
– Да понимаю, понимаю, – перебил меня дед, и, глянув в зеркало заднего вида, я заметила, как он мрачно смотрит в окно.
– Слушай, а вы там что, селфи делали? – спросила я примирительно.
– Угу, – буркнул он.
Я вздохнула. Мы встали на светофоре. На большом баннере возле торгового центра рекламировали новый пучеглазый айфон. Я все смотрела на него, пока кто-то не просигналил мне, потому что загорелся зеленый. И тут у меня появилась гениальная, как мне показалось, идея.
Всю оставшуюся дорогу дед ворчал, мол, не надо было тратить на него такие безумные деньги, а я объясняла, что сенсорные телефоны теперь стоят очень дешево, и деньги совсем не безумные, и пусть считает это подарком на день рождения или какой-нибудь еще праздник. Зато теперь он сможет звонить Светлане Николаевне и нам по видеосвязи, отправлять фотографии и вообще станет современным прокачанным дедушкой. Он все махал на меня руками, хмурился, но я заметила, как загорелись его глаза, когда речь зашла о Светлане Николаевне и новых возможностях общения.
Организовать все оказалось немного сложнее, чем я думала. У деда была большая симка, мне пришлось взять у него иголку, ручку и ножницы, чтобы достать свою, обвести ее и аккуратно отрезать лишний пластик. Потом я поняла, что нужно еще поменять тариф на какой-нибудь более современный, потому что вайфая у деда дома, конечно, не было. Затем пришлось завести аккаунт в гугле, установить вотсап, вайбер и телеграм, а потом еще полчаса писать и рисовать пошаговые инструкции в блокноте, сидя на подъездном подоконнике. Нужно было объяснить, как, собственно, заходить в вотсап, где искать знаки препинания, как делать видеозвонки, открывать телефонную книжку, брать трубку, набирать чей-то номер и так далее. Когда-то я писала такие инструкции и для его кнопочного телефона, но сейчас с удивлением заметила, что на большом сенсорном экране все действия были даже логичнее и проще. Дед сходил за стулом и сел прямо у приоткрытой двери с мармеладными червячками, заменившими в этом кино попкорн. Время от времени он вздыхал, что я так застужу себе почки, и угрожал, что вот получит пенсию и вернет мне деньги. Когда подготовка закончилась, я тщательно протерла все, что могла, спиртовыми салфетками и передала пакет с телефоном и всеми инструментами деду.
– Как разберешься – пиши мне что-нибудь в вотсапе. Лады? – Под маской я широко улыбалась, довольная своей находчивостью и представляя своего диджитал-деда, отправляющего возлюбленной фотографии цветущей фиалки.
– А если не разберусь?..
– Разберешься. Но если что – звони с домашнего. И только не сбегай никуда больше, потерпи немного, хорошо? И за здоровьем следи теперь, мало ли что.
Попрощавшись, я уже стала спускаться по лестнице, как вдруг дед окликнул меня:
– Оленька… А может, не будешь родителям говорить, а?
Я хотела строго ответить, что не могу никому врать, но снова представила папу, хватающегося за сердце, и маму, которая капает ему валидол в маленькую фарфоровую чашечку для эспрессо.
– Ладно. Но ты больше никуда не ходи.
Когда я доехала до дома, был уже пятый час. Вот и время пролетело, а я переживала, что будет нечем заняться. Уставшая и очень довольная собой, я завалилась на кровать и машинально открыла тиндер. Очень хотелось кому-то рассказать про все сегодняшние приключения, а Денис как раз был онлайн.
← Сегодня была в Измайлово, представляешь? Красивый парк у вас, конечно)
→ Ого, и даже мне не сказала!
← Расскажу из-за чего – не поверишь)
→ А я как раз хотел тебе писать))
→ Отрицательный!
→ Ты далеко уехала? Может, прогуляемся в красивом парке?
→ И все расскажешь)
← Вообще – далеко, уже на чистых.
→ Эх(
Я смотрела на экран и думала про деда, сорвавшегося из дома ради свидания. Снова открыла профиль Дениса и посмотрела на его фотографии, пытаясь понять, могла бы я сделать ради него хоть какой-то красивый жест. Жаль, конечно, что мы познакомились в тиндере, а не на съемках фильма. И в театр он меня не звал. Хотя я его тоже не звала. Да и вообще, сейчас уже все закрыто на карантин, но тем не менее. Неромантично это совсем, вот в чем проблема. «Внучка, тук тук», – выпал нотификейшн вотсапа. Я заулыбалась и открыла сообщение.
← Дедуля, ура, все получилось!
→ Ура ура ура, до связи.
Торопится, наверное, написать сообщение любимой. Чувствуя легкую зависть, я заблокировала экран и повернулась лицом к стене, но телефон сразу завибрировал снова. Уведомления приходили одно за другим.
«…и просто богиня» – парадигма историй писателя и журналиста Константина Кропоткина, в которых он живописует судьбы женщин, тех, что встречались ему на протяжении многих лет в разных уголках планеты. Эти женщины – его подруги, соседки, учителя, одноклассницы и однокурсницы, сотрудницы и начальницы. Они чьи-то матери, жены, любовницы, сестры, дочери. Одни невероятно привлекательны, другие откровенно некрасивы. Одинокие и замужние, имеющие одного или нескольких любовников. Знакомые или случайно встреченные однажды.
Не рекомендуется малым детям. Подросткам употреблять только под наблюдением взрослых. Не принимать все вышеописанное всерьез, также как и все, что еще будет описано.
Учебное пособие включает в себя введение к курсу, практикум с методическими указаниями, списки художественных текстов, учебной и исследовательской литературы, а также хрестоматию историко-литературных материалов и научных работ, необходимых для подготовки практических занятий. Основные задачи пособия – представить картину развития литературы эпохи рубежа XIX—XX веков, структурировать материал курса, акцентировать внимание на проблемных темах, на необходимой учебной и научной литературе, развить навыки филологического анализа.Для студентов гуманитарных специальностей, аспирантов, преподавателей вузов.
После десятилетнего шатания по Европе в Москву, к друзьям Илье и Кириллу возвращается Марк, вечно молодой кокетливый мужчина, с которым они делили квартиру в конце 1990-х. Так заканчивается спокойная жизнь этой обыкновенной пары. Криминальное продолжение высокодуховного интернет-хита «Содом и умора».
Курс лекций посвящен творчеству Франца Кафки в контексте культуры и литературы ХХ века. В книге очерчены контуры кафкианского художественного мира, представлены различные варианты интерпретаций новеллы «Превращение» и романов «Америка», «Процесс», «Замок». Отдельная часть посвящена восприятию наследия писателя в русской культуре и судьбе публикации его произведений в СССР. В книге впервые на русском языке опубликована новелла Карла Бранда «Обратное превращение Грегора Замзы» (1916).
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.
«Юность разбойника», повесть словацкого писателя Людо Ондрейова, — одно из классических произведений чехословацкой литературы. Повесть, вышедшая около 30 лет назад, до сих пор пользуется неизменной любовью и переведена на многие языки. Маленький герой повести Ергуш Лапин — сын «разбойника», словацкого крестьянина, скрывавшегося в горах и боровшегося против произвола и несправедливости. Чуткий, отзывчивый, очень правдивый мальчик, Ергуш, так же как и его отец, болезненно реагирует на всяческую несправедливость.У Ергуша Лапина впечатлительная поэтическая душа.