Любовь по-санкюлотски - [72]

Адам Люкс был человеком увлекающимся. Его восхищение вскоре переросло в любовь, поскольку он узнал, что юная нормандка была красива, нежна и вела себя с большим достоинством.

Несколько дней кряду его единственным желанием было увидеть ее. И когда начался процесс над Шарлоттой, он помчался в Революционный трибунал и был очарован, увидев, что она «была красавицей, красивее самой красивой девицы в Майнце»…

Поражая всех своим спокойствием, обвиняемая гордо стояла перед Фукье-Тенвилем.

Адам Люкс услышал, как тот со злостью в голосе спросил ее:

— Чего вы хотели добиться убийством Марата?

Ответ последовал незамедлительно. Нежным и уверенным голосом она сказала:

— Восстановления мира и спокойствия в моей стране…

У рейнца на глазах появились слезы. Председатель трибунала, не привыкший иметь дело с таким спокойствием у людей, которых он отправлял на гильотину, попытался было запутать Шарлотту рассказами о ноже, о нанесенной ране и о крови, забрызгавшей комнату, в которой находился журналист. Но Адам Люкс по-прежнему видел на лице своей возлюбленной выражение честно выполненного долга.

В конце концов председатель трибунала сказал:

— Нож вошел в тело убитого с необыкновенной точностью. У вас, должно быть, очень хорошие навыки совершения подобных преступлений.

Это обвинение заставило Шарлотту покраснеть. Вздрогнув, она воскликнула:

— Ах, чудовище! Он принимает меня за убийцу!..

Эта фраза привела благородного Адама Люкса в благоговейный трепет…

В тот день, когда Шарлотту повели на эшафот, молодой рейнец отправился в предместье Сент-Оноре для того, чтобы поглядеть, как поедут повозки с приговоренными к смерти людьми. Вместе с толпой, осыпавшей оскорблениями «его ангела», он дошел до площади Революции, провожая Шарлотту в последний путь.

Со слезами на глазах он наблюдал за тем, как она, прекрасная и чистая, поднялась на эшафот, где стояла гильотина, и едва не потерял сознание, услышав, как падает нож этого страшного орудия смерти…

Убитый горем, он увидел, как палач поднял голову Шарлотты и нанес ей несколько пощечин, к огромной радости черни, всегда любившей такого рода необычные зрелища…

Вернувшись к себе, Адам решил нанести оскорбление Конвенту, опубликовав панегирик Шарлотте Кордэ в тайной надежде на то, что эта публикация позволит ему умереть за свою любимую.

Спустя несколько дней эта брошюра увидела свет. Это было нечто большее, нежели выступление в защиту убийства Марата, это был крик любви.

«Шарлотта Кордэ, возвышенная душа, несравненная дева![180] Я не стану говорить о впечатлении, которое произвела ты на других, я ограничусь лишь тем, что поведаю о тех чувствах, которые зародила ты в моей душе».

Бросая вызов членам Революционного трибунала, он написал в заключение:

«Если они желают осчастливить меня своей гильотиной, являющейся отныне для меня алтарем, на котором приносят жертвы, я прошу их, чтобы они распорядились дать моей отрубленной голове столько же пощечин, сколько получила с их помощью голова убиенной ими Шарлотты…»

Эти слова были подписаны: Адам Люкс, чрезвычайный депутат от Майнца. Тон этого документа был столь резок, что вначале депутаты Конвента решили, что это была шутка. Когда же выяснилось, что именно рейнский депутат был его автором, тут же был выписан ордер на его арест.

4 июля Адам Люкс был брошен в тюрьму.

Целых три месяца Конвент не решался отправить на эшафот этого человека, представлявшего город Майнц. Чтобы продемонстрировать свою снисходительность и терпимость, друзья Робеспьера попытались было представить Адама Люкса невменяемым.

Придя в ярость и отчаяние от мысли, что его могли выпустить на свободу, влюбленный в Шарлотту Кордэ рейнец написал обвинителю при Революционном трибунале Фукье-Тенвилю донос на самого себя, подписавшись чужим именем…

В конце концов он добился того, чего так хотел.

2 ноября Трибунал приговорил его к смерти. Едва закончилось заседание Трибунала, как он потребовал, чтобы его поскорее отвезли на гильотину.

Повозка уже стояла во дворе. Он бегом помчался к ней.

Затем вскочил в повозку и, постукивая ладонью по служившей сиденьем доске, начал проявлять свое нетерпение поскорее соединиться с Шарлоттой.

Прибыв на площадь Революции, он улыбнулся, расцеловал помощников палача и, как написал Форстер, «не взошел на гильотину, а бросился на нее»…

Спустя несколько минут опьяневший от счастья Адам Люкс умер за свою возлюбленную…

Глава 26 Перед смертью Мария Антуанетта видится в «Консьержери» с влюбленным в нее человеком

Для большой любви даже стены крепости не преграда.

Стендаль

Убийство Марата очень благоприятно подействовало на тех добрых людей, которые гнили в тюрьмах. Некоторые из них пожелали увидеть в этом добрый знак судьбы и подумали о том, что надо воспользоваться этим случаем для того, чтобы спасти королеву.

Именно тогда несколько отчаянных ее сторонников попытались поочередно помочь Марии Антуанетте спастись. Среди них были: Тулан и Жаржей, которые проникли, переодевшись, в «Тампль» и едва не выполнили задуманный план, комиссар Лепитр, капитан-кондитер Кортей, барон де Батц. Увы! Все их усилия были тщетны, и 2 августа несчастную королеву, у которой за несколько недель до этого отобрали сына, перевели в тюрьму «Консьержери» для того, чтобы она предстала перед Революционным трибуналом.