Лягушки - [123]
, «обманом вынуждаешь императора переплыть море»[127], у тебя и «слива засыхает вместо персика»[128], ты и «приотпускаешь, чтобы вернее схватить»[129], и «убиваешь взятым взаймы ножом»…[130] Тридцать шесть стратегических планов – все применила…
Тетушка. А ты пользуешься лишь двумя – «поднимать шум на востоке, а удар наносить на западе», и, что называется, «золотая цикада сбрасывает оболочку» – делаешь что-то для отвода глаз, а сам скрываешься. Было время, чуть меня не одурачил. Половина зловонной крови, в которой мои руки измараны (подносит их к носу и нюхает), по твоей милости пролита!
Ли Шоу (наливает Чэнь Би). Лао Чэнь, Лао Чэнь, выпей давай.
Чэнь Би (выпивает одним глотком). Ты, братец, человек честный, рассуди по справедливости…
Ли Шоу (перебивает Чэнь Би и наливает ему еще одну большую рюмку). Честный не честный, это одному Небу известно! Давай, дружище, возьми вот рюмку побольше!
Чэнь Би. Напоить меня хочешь? Вином глотку залить? Как бы не так.
Ли Шоу. Ну конечно, эх, сплоховал я, ты же целое море выпить можешь, с тысячи чарок ни в одном глазу. Тут сегодня наливают настоящую «Маотай», отчего ж не выпить на дармовщинку? Давай, до дна!
Чэнь Би (задрав голову, выпивает до дна большую рюмку, тяжело дышит, переводя дух, из глаз катятся слезы). Тетушка, Кэдоу, Львенок, Юань Сай, Цзинь Сю, я, Чэнь Би, от страданий докатился до такого! Есть ли здесь, в дунбэйском Гаоми, во всех восемнадцати деревнях, среди более чем пятидесятитысячного населения кто-нибудь, кто страдает больше моего? Вот скажите, есть? Нет и нет, никто не страдает больше меня. А вы все заодно обижаете меня, калеку, обижаете меня, и всё, просто потому, что я изначально плохой, обижаете, словно творя возмездие от лица неба! Но вы не должны обижать мою дочь, Чэнь Мэй, на которую вы смотрите как на большого ребенка, самую красивую девушку в Гаоми. А еще ее старшую сестру Чэнь Эр. Им бы повыходить за представителей царствующего дома, стать императрицами или наложницами, но… всё из-за меня… воздаяние… Дочка для тебя выносила ребенка (яростно тычет пальцем в Кэдоу), чтобы заплатить за мое пребывание в больнице, а вы, любезные одноклассники, вы, все эти старшие и младшие дядюшки, вы, драматурги, вы, управляющие, в конце концов измышляете ложь, говорите, что ребенок после рождения умер. Вы зажимаете ее вознаграждение за суррогатное материнство – сорок тысяч юаней… но в трех чи над головой есть чистое небо! Правитель небесный, почему ты не разомкнешь глаза и не посмотришь? Не видишь, как распоясались эти негодяи… Вы, товарищи с телевидения, снимайте меня, всех снимайте, меня снимайте, ее, их, покажите всему народу…
Лю Гуйфан. Лао Чэнь, а еще говорят, что ты целое море выпить можешь. Две рюмки пропустил и несешь всякую околесицу.
Чэнь Би. Лю Гуйфан, ты женщина умная, в гостиничном доме у тебя все по-новому, в один миг перестроилась, стала управляющим, у тебя теперь собственности и не сосчитать. Умоляю, помоги моей дочери с работой, хоть на кухне огонь разводить. Но ты благодеянием не занимаешься, скажешь в компании сейчас сокращение штата, как говорится, врата добра открываются с трудом, всем не поможешь, но все же…
Лю Гуйфан. Почтенный одноклассник, все про меня ты не так говоришь. Чэнь Мэй я беру на себя, подумаешь, на один рот больше! Я прокормлю ее, хорошо?
Юань Сай, Цзинь Сю и другие пытаются увести Чэнь Би.
Чэнь Би (пытаясь вырваться). Я еще так и не увидел внука. (Достает из-за пазухи красный сверток.) Внучек, дед хоть и не богач, но на подарок набрал, дед тоже тебе красный сверточек приготовил…
Юань Сай, Цзинь Сю и другие уводят Чэнь Би. В это время сбоку на сцену выходит Чэнь Мэй в черном халате и с закрытым черной вуалью лицом.
При виде Чэнь Мэй все ошеломлены и на какое-то время застывают.
Чэнь Мэй (преувеличенно принюхивается и говорит сначала вполголоса, а потом все громче). Ребеночек, сокровище мое, я тебя по запаху услышала, такой ароматный, такой сладкий, такой пахучий. (Как слепая на ощупь она приближается ко Львенку, и в это время ребенок в пеленках издает звонкий плач.) Дитятко, хороший мой… С рождения ни капли молочка не съел, заморили голодом моего ребеночка… (Выхватывает ребенка из рук Львенка и торопливо убегает со сцены. Все застывают, пораженные, в крайнем замешательстве.)
Львенок (в отчаянии простирает руки). Дитя мое, крошка Цзиньва…
Львенок бросается за Чэнь Мэй, Кэдоу и другие за ней, на сцене переполох.
Действие седьмое
На заднике сцены на экране непрерывно меняется фон: то оживленная улица, то запруженный толпами людей рынок, то сквер. Кто-то занимается тайцзицюань, кто-то выгуливает птичек в клетках, кто-то играет на эрху…[131] Фон меняется, показывая места, где пробегает Чэнь Мэй.
Она бежит, прижимая к груди ребенка. На бегу у нее вырывается множество путаных слов, относящиеся к ребенку.
Чэнь Мэй. Сокровище мое… Мама наконец-то нашла тебя… Мама больше никогда не отпустит тебя…
Ее преследуют Львенок, Кэдоу и другие.
Львенок. Цзиньва… Сыночек мой…
Иногда Чэнь Мэй бежит по сцене одна, время от времени оборачиваясь. Она то и дело взывает к прохожим: «Спасите меня, спасите моего ребенка».
«Страна вина», произведение выдающегося китайского романиста наших дней Мо Яня (род. 1955), дает читателю прекрасную возможность познакомиться с самой яркой и колкой сатирой в современной китайской литературе. Великолепная, оригинальная образность, безграничная сила воображения, сплетенная с мифологичностью, мастерское владение различными формами повествования — все это присуще уникальному стилю Мо Яня.
«Красный гаолян» — самое известное произведение Мо Яня, китайского прозаика, лауреата Нобелевской премии (2012 г.). По мнению критиков, премию эту присудили писателю во многом благодаря этому роману, включённому в список ста лучших китайских романов минувшего века. Во всём мире с огромным успехом прошёл фильм «Красный гаолян», снятый по этому произведению и пробудивший у многих российских зрителей интерес к истории и культуре Китая. Теперь впервые на русском языке выходит и сам роман, написанный жёстко, даже жестоко.
Повествователь, сказочник, мифотворец, сатирик, мастер аллюзий и настоящий галлюциногенный реалист… Всё это — Мо Янь, один из величайших писателей современности, знаменитый китайский романист, который в 2012 году был удостоен Нобелевской премии по литературе. «Сорок одна хлопушка» на русском языке издаётся впервые и повествует о диковинном китайском городе, в котором все без ума от мяса. Девятнадцатилетний Ля Сяотун рассказывает старому монаху, а заодно и нам, истории из своей жизни и жизней других горожан, и чем дальше, тем глубже заводит нас в дебри и тайны этого фантасмагорического городка, который на самом деле является лишь аллегорическим отражением современного Китая. В городе, где родился и вырос Ло Сяотун, все без ума от мяса.
Мо Янь – один из самых известных современных китайских писателей, лауреат Нобелевской премии по литературе 2012 года за «галлюцинаторный реализм, который объединяет народные сказки с историей и современностью». «Перемены» – история «маленького человека», чья жизнь меняется вместе с жизнью страны. Неторопливое, чрезвычайно образное повествование ведет нас от одного события к другому. Автор делится с нами своими размышлениями и наблюдениями, не упуская ни единой детали. И эти детали дают гораздо более полное представление о жизни Китая и китайцев, чем самые толстые учебники истории.
В настоящий сборник включены произведения крупнейших современных китайских писателей, лауреатов престижных национальных и международных премий, переведённые на многие языки мира. Один из них, Мо Янь, «объединивший с помощью галлюцинаторного реализма народные сказки с историей и современностью», в 2012 году был удостоен Нобелевской премии по литературе. Разные по содержанию, стилю и времени создания, эти произведения объединяет одно очень важное обстоятельство — они принесли авторам по-настоящему серьёзный успех и определили их дальнейший творческий путь.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
Молодая женщина, искусствовед, специалист по алтайским наскальным росписям, приезжает в начале 1970-х годов из СССР в Израиль, не зная ни языка, ни еврейской культуры. Как ей удастся стать фактической хозяйкой известной антикварной галереи и знатоком яффского Блошиного рынка? Кем окажется художник, чьи картины попали к ней случайно? Как это будет связано с той частью ее семейной и даже собственной биографии, которую героиню заставили забыть еще в раннем детстве? Чем закончатся ее любовные драмы? Как разгадываются детективные загадки романа и как понимать его мистическую часть, основанную на некоторых направлениях иудаизма? На все эти вопросы вы сумеете найти ответы, только дочитав книгу.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
Для Гретель слова всегда были настолько важны, что в детстве она вместе с матерью даже изобрела язык, который стал их собственным. Теперь Гретель работает лексикографом, обновляя словарные статьи. Она не видела мать с 16 лет, когда они жили в лодке на оксфордском канале. Воспоминания о прошлом, давно стершиеся, после одного телефонного звонка внезапно возвращаются: последняя зима на воде, загадочный сбежавший мальчик, странное неуловимое существо, живущее на реке. «В самой глубине» – вызывающий дебютный роман с сюрреалистической, жуткой атмосферой.
Ближайшее будущее. Льды Арктики растаяли. Туристический бизнес открывает новые горизонты, и для желающих достичь ранее недоступные места запускаются новые экспедиции. Пассажиры круизного лайнера мечтают увидеть белого медведя, а вместо него им придется найти еще нечто более удивительное – мертвое тело во льду. Кто этот человек? Был ли он жертвой незнакомцев или самых близких людей, безжалостно его предавших? Вместе со льдом растают и коварные тайны прошлого.
В самолете, летящем из Омана во Франкфурт, торговец Абдулла думает о своих родных, вспоминает ушедшего отца, державшего его в ежовых рукавицах, грустит о жене Мийе, которая никогда его не любила, о дочери, недавно разорвавшей помолвку, думает о Зарифе, черной наложнице-рабыне, заменившей ему мать. Мы скоро узнаем, что Мийя и правда не хотела идти за Абдуллу – когда-то она была влюблена в другого, в мужчину, которого не знала. А еще она искусно управлялась с иголкой, но за годы брака больше полюбила сон – там не приходится лишний раз открывать рот.
Натан Гласс перебирается в Бруклин, чтобы умереть. Дни текут размеренно, пока обстоятельства не сталкивают его с Томом, племянником, работающим в букинистической лавке. «Книга человеческой глупости», над которой трудится Натан, пополняется ворохом поначалу разрозненных набросков. По мере того как он знакомится с новыми людьми, фрагменты рассказов о бесконечной глупости сливаются в единое целое и превращаются в историю о значимости и незначительности человеческой жизни, разворачивающуюся на фоне красочных американских реалий нулевых годов.