Лягушки - [121]
Женщина-репортер. А вы не могли бы кратко и просто разъяснить нашим зрителям про гены?
Тетушка. Что такое гены? Гены – это предопределение! Это судьба!
Женщина-репортер. Судьба?
Тетушка. Что такое яйцо без трещин, в которое не проникнуть мухам, понимаешь?
Женщина-репортер. Понимаю.
Тетушка. Так вот люди с нехорошими генами – все равно что треснувшее яйцо, в котором эта трещина остается, когда его снесут. Понятно?
Лю Гуйфан. Сяо Гао, пусть тетушка сначала выпьет рюмочку, передохнет, а ты пока поспрашивай дядюшку Кэдоу, или вот дядюшку Юань Сая, или младшего дядюшку Ли Шоу. Все они мои одноклассники, все прекрасно разбираются в вопросах генетики, можешь задавать вопросы им. (Наливает тетушке.) Тетушка, желаю вам здоровья и долголетия, всегда оберегайте наших дунбэйских детишек!
Женщина-репортер. Дядюшка Кэдоу, насколько мне известно, вы родились в тысяча девятьсот пятьдесят третьем году, в этом году вам уже пятьдесят пять. В наших краях в таком возрасте уже внуков нянчат, а вы только что родили сына. Пожалуйста, расскажите, что у вас на душе от рождения сына в таком почтенном возрасте.
Кэдоу. Вы, наверное, видели в новостях сюжет о том, как семидесятивосьмилетний профессор Ли из Цидунского университета с сыном, которому только что исполнился месяц, отправился в больницу проведать стотрехлетнего отца, профессора Ли-старшего?
Женщина-репортер. Видела.
Кэдоу. Если говорить о мужчинах, в пятьдесят с лишним они в самом расцвете сил, суть вопроса в женщине.
Женщина-репортер. Мы можем взять интервью у вашей супруги?
Кэдоу. Сейчас она отдыхает, может выйдет чуть позже, чтобы произнести тост в честь уважаемых гостей.
Женщина-репортер (обращает микрофон в сторону Юань Сая). Директор Юань, глядя на почтенного Кэдоу, обретшего сына, не горите ли вы желанием тоже попробовать?
Юань Сай. Вы только послушайте, какие выражения! Не горите ли желанием попробовать! Желанием я хоть и горю, да вот пробовать уже не стану. Гены мои, видать, не ахти, родил вот двоих сыновей, так наперегонки только деньги и тянут. Родишь еще одного, тоже, думаю, недалеко уйдет. Да и в делах супружеских почва уже так затвердела, что посадишь деревце, так оно дня через три высохшей палкой станет.
Ли Шоу. Можно «вторую мамашку» привлечь, чтобы помогла родить!
Юань Сай. Ты уже тоже не маленький, братец, как можно говорить такое? Мы все порядочные люди, нравственные и благородные, разве можно заниматься такими грязными делами?
Ли Шоу. Какое же это грязное дело? Это очень модно, новое течение, улучшение генов, поддержка нуждающихся и помощь слабым, развитие спроса на внутреннем рынке и стимулирование прогресса.
Юань Сай. Перестань болтать, это же будет транслироваться, хочешь, чтобы тебя прихватили?
Ли Шоу. А ты спроси, отважатся ли они дать это в эфир?
Женщина-репортер (улыбнувшись, ничего не отвечает и поворачивается к тетушке). Тетушка, говорят, у вас есть некий эликсир, способный вернуть молодость женщинам после климакса?
Тетушка. Многие говорят еще, что после моего снадобья ребенок в утробе может менять пол, в это вы тоже верите?
Женщина-репортер. Скорее верю, чем нет.
Тетушка. Если верить, божество существует, если нет – это идолище. У людей склад ума такой.
Кэдоу. Сяо Гао, вы бы всей своей группой с телестудии сели да выпили. А как выпьете, продолжите свои интервью, ладно?
Женщина-репортер. Вы пейте, пейте, считайте, что нас будто нет.
Ли Шоу. Да вы же явно крутитесь туда-сюда, как тут считать, что вас нет.
Женщина-репортер. А вы не считайте нас за людей, считайте – как хотите!
Юань Сай. Гуйфан, почтенная одноклассница, если вспомнить то время, ты для меня была кумиром, надо как следует выпить в твою честь!
Лю Гуйфан (поднимает рюмку и чокается с Юань Саем). Желаю лягушачьему бизнесу почтенного одноклассника развиваться, желаю тебе быстрее выпустить средство по уходу за женской и детской кожей.
Юань Сай. Ты разговор на другую тему не переводи, мне нужно еще поговорить с тобой о том, как я когда-то был от тебя без ума.
Лю Гуйфан. Не прикидывайся простачком и чувства свои притворные не выказывай. Кто не знает, что у директора Юаня в компании по разведению лягушек красоток пруд пруди!
Женщина-репортер (пользуясь паузой, говорит в микрофон). Дорогие телезрители, сегодня в программе «Многоликое общество» я расскажу о радостном событии, которое произошло у нас в дунбэйском Гаоми. У вышедшего на пенсию и вернувшегося творить в родные места известного драматурга Кэдоу и его супруги Львенка – им обоим уже за пятьдесят – наконец, как говорится, «потаенно завязалась жемчужина в раковине», и пятнадцатого числа прошлого месяца родился здоровый и бойкий пухленький сынок…
Тетушка. Надо бы ребеночка вынести да дать всем посмотреть!
Кэдоу бегом покидает сцену.
Лю Гуйфан (глянув на Юань Сая, вполголоса). Перестань чепуху молоть, тетушка недовольна.
Входит Кэдоу со Львенком. Голова у Львенка замотана махровым полотенцем, на руках у нее ребенок в пеленках.
Операторы занимают выгодную позицию для съемки.
Все хлопают в ладоши и поздравляют.
Кэдоу. Давайте, пусть сначала бабушка посмотрит.
Львенок подносит ребенка тетушке. Тетушка отворачивает угол пеленки и смотрит.
«Страна вина», произведение выдающегося китайского романиста наших дней Мо Яня (род. 1955), дает читателю прекрасную возможность познакомиться с самой яркой и колкой сатирой в современной китайской литературе. Великолепная, оригинальная образность, безграничная сила воображения, сплетенная с мифологичностью, мастерское владение различными формами повествования — все это присуще уникальному стилю Мо Яня.
«Красный гаолян» — самое известное произведение Мо Яня, китайского прозаика, лауреата Нобелевской премии (2012 г.). По мнению критиков, премию эту присудили писателю во многом благодаря этому роману, включённому в список ста лучших китайских романов минувшего века. Во всём мире с огромным успехом прошёл фильм «Красный гаолян», снятый по этому произведению и пробудивший у многих российских зрителей интерес к истории и культуре Китая. Теперь впервые на русском языке выходит и сам роман, написанный жёстко, даже жестоко.
Повествователь, сказочник, мифотворец, сатирик, мастер аллюзий и настоящий галлюциногенный реалист… Всё это — Мо Янь, один из величайших писателей современности, знаменитый китайский романист, который в 2012 году был удостоен Нобелевской премии по литературе. «Сорок одна хлопушка» на русском языке издаётся впервые и повествует о диковинном китайском городе, в котором все без ума от мяса. Девятнадцатилетний Ля Сяотун рассказывает старому монаху, а заодно и нам, истории из своей жизни и жизней других горожан, и чем дальше, тем глубже заводит нас в дебри и тайны этого фантасмагорического городка, который на самом деле является лишь аллегорическим отражением современного Китая. В городе, где родился и вырос Ло Сяотун, все без ума от мяса.
Мо Янь – один из самых известных современных китайских писателей, лауреат Нобелевской премии по литературе 2012 года за «галлюцинаторный реализм, который объединяет народные сказки с историей и современностью». «Перемены» – история «маленького человека», чья жизнь меняется вместе с жизнью страны. Неторопливое, чрезвычайно образное повествование ведет нас от одного события к другому. Автор делится с нами своими размышлениями и наблюдениями, не упуская ни единой детали. И эти детали дают гораздо более полное представление о жизни Китая и китайцев, чем самые толстые учебники истории.
В настоящий сборник включены произведения крупнейших современных китайских писателей, лауреатов престижных национальных и международных премий, переведённые на многие языки мира. Один из них, Мо Янь, «объединивший с помощью галлюцинаторного реализма народные сказки с историей и современностью», в 2012 году был удостоен Нобелевской премии по литературе. Разные по содержанию, стилю и времени создания, эти произведения объединяет одно очень важное обстоятельство — они принесли авторам по-настоящему серьёзный успех и определили их дальнейший творческий путь.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Для Гретель слова всегда были настолько важны, что в детстве она вместе с матерью даже изобрела язык, который стал их собственным. Теперь Гретель работает лексикографом, обновляя словарные статьи. Она не видела мать с 16 лет, когда они жили в лодке на оксфордском канале. Воспоминания о прошлом, давно стершиеся, после одного телефонного звонка внезапно возвращаются: последняя зима на воде, загадочный сбежавший мальчик, странное неуловимое существо, живущее на реке. «В самой глубине» – вызывающий дебютный роман с сюрреалистической, жуткой атмосферой.
Ближайшее будущее. Льды Арктики растаяли. Туристический бизнес открывает новые горизонты, и для желающих достичь ранее недоступные места запускаются новые экспедиции. Пассажиры круизного лайнера мечтают увидеть белого медведя, а вместо него им придется найти еще нечто более удивительное – мертвое тело во льду. Кто этот человек? Был ли он жертвой незнакомцев или самых близких людей, безжалостно его предавших? Вместе со льдом растают и коварные тайны прошлого.
В самолете, летящем из Омана во Франкфурт, торговец Абдулла думает о своих родных, вспоминает ушедшего отца, державшего его в ежовых рукавицах, грустит о жене Мийе, которая никогда его не любила, о дочери, недавно разорвавшей помолвку, думает о Зарифе, черной наложнице-рабыне, заменившей ему мать. Мы скоро узнаем, что Мийя и правда не хотела идти за Абдуллу – когда-то она была влюблена в другого, в мужчину, которого не знала. А еще она искусно управлялась с иголкой, но за годы брака больше полюбила сон – там не приходится лишний раз открывать рот.
Натан Гласс перебирается в Бруклин, чтобы умереть. Дни текут размеренно, пока обстоятельства не сталкивают его с Томом, племянником, работающим в букинистической лавке. «Книга человеческой глупости», над которой трудится Натан, пополняется ворохом поначалу разрозненных набросков. По мере того как он знакомится с новыми людьми, фрагменты рассказов о бесконечной глупости сливаются в единое целое и превращаются в историю о значимости и незначительности человеческой жизни, разворачивающуюся на фоне красочных американских реалий нулевых годов.