Лузитанская лира - [21]

Шрифт
Интервал

Перед свиньями не след
Перлы редкие метать.
Вдруг на вас к игре накатит
Страсть? Игру бранил всегда я:
Суток на нее не хватит;
Жалок тот, кто время тратит,
Из-за карт, костей страдая.
Люди всякого покроя,
От бродяги до вельможи,
Заняты одним — игрою:
Богохулы, что порою
С братией бесовской схожи!
Нет губительнее зла,
И не зря король, что нами
Правил, за сии дела
Повелел спалить дотла
Дом игорный с игроками[39].
Тот, кто старым друг заветам,
А к новейшим полн презренья,
Чуток к пагубным приметам:
Мучится на свете этом,
Чтоб на том принять мученья.
К прочим играм перейдем,
В сей огонь всяк прыгнуть рад —
Саламандры все подряд;
Есть контракты, есть наем,
Кто не Ирод, тот — Пилат.
Барабана грохот ярый
На войну сзывает люд,
Молодой идет и старый,
Ждут их муки, казни, кары,
Чуть от брега отплывут.
Сколь достойней — знать бы им! —
Селянина жизнь простая:
По́том праведным своим
Жив он, пищу добывая
И себе, и остальным.
Ведь кормилица и мать
— Вечная в ней скрыта сила —
Так щедра на благодать,
Что готова нам отдать
Более, чем получила!
Наши предки — нам на диво —
Были славны простотою,
Были цельны и правдивы,
Грубы грубостью святою,
Как стада их, незлобивы.
Ими правила природа,
А не уложений ложь;
Ныне же полно святош —
Молятся весь день с восхода,
А зачем — не разберешь.
Век златой не знал невзгод,
Но пришел за ним, обильным,
Век серебряный — и вот
Век железный настает:
Меч владыкой стал всесильным!
Мир потемками объят!
Нет, зажмите рот мне, други!
Лучше уж вернусь назад:
Хоть водились встарь недуги,
Воздух чище был стократ.
Мудро древние судили
Обо всем, и посему
Богу здравья возводили
Храм за городом; ему
Там и жертвы приносили.
Вот и Вирбий, что воскрес
Божества сего заботой[40],
Города обходит что-то:
Любит он зеленый лес,
Вечно занят он охотой.
Если ж прибредет медведь,
Если лев во всем величье
Явится, готов взреветь,
Псов придержит Вирбий: ведь
Им с такой не сладить дичью.
Коль о сущности опасной
Видимость сама вещает,
Мы на страже; нас прельщает
Кротость: девы лик прекрасной
Змий с картин к нам обращает.
Коль кого-нибудь хвалили
Древние, не нрав надменный,
Не богатство возносили:
«Трудолюбец» говорили
Или «человек отменный».
Да и наши подражали
Древним — ведь в былые дни
Те слова не унижали:
Саншо[41] и Диниса звали
Трудолюбцами они.
Вспомним: коль нуждался Рим
На войне или в собранье
В Цинциннате[42] иль в Серране[43],
То в поместие за ним
Посылали горожане.
Не один знатнейший дом
Горд фамильным был прозваньем,
Связанным своим звучаньем
С земледельческим трудом,
Не с богатством иль стяжаньем.
Вот во Франции доныне
Сей уклад старинный чтут:
Поселян там кормит труд,
И они не на чужбине,
А в родном селе живут.
Чуть петух пропел — кузнец
Угли в кузне раздувает,
Нить в иглу портной вдевает
И ворчит, коль сын-юнец
Трет глаза или зевает.
Не сидят дворяне праздно
По домам: те волка травят
(Чем стада от бед избавят),
Те в безлюдной и опасной
Местности дозоры ставят:
Коль захочет кто-нибудь,
Чтоб на ярмарку поспеть,
Затемно пуститься в путь,
По дороге может петь,
Может и верхом соснуть.
Век, не ведавший забот!
Темным вечером погожим
Всяк, где хочет, там уснет:
Мать-земля служила ложем,
Пологом — небесный свод.
Воду черпали рукою,
Чтобы жажду утолить
Или грудь себе омыть:
Здоровей питье такое,
Чем из чаш чеканных пить!
Шел Иаков[44] в путь далекий,
Гневом братним устрашен;
Посохом пастушьим он
Брод отыскивал в потоке,
К жизни в поле приучен.
Скрылось солнце в многоводном
Море, смыл с чела он пыль,
Пищу взял в мешке походном,
Спал на камне он холодном,
Место же нарек: Вефиль.
Чуть Природа нам открыла
Очи, как немедля нас
Всем, что нужно, одарила,
Все дала нам в тот же час,
Лишнего же не творила.
Нас мудрей щегол простой:
В сытости живя и холе,
Он из клетки золотой
Рвется прочь — к Природе, к воле,
В поле или в лес густой.
Если нас недуг долит,
Отравляя дни и годы,
Тяжкие страданья длит,—
Что надежней исцелит,
Чем всесилие Природы?
Как бы вас еще пронять?
От речей успел устать я!
Где тут смысл? С какой вам стати,
Вечную покинув мать,
К мачехе спешить в объятья?
Пусть про долг напомнят вам
Славные кресты на плитах
Ваших предков именитых:
Можно ль их оставить там
Без призора, мхом покрытых!
Вам ли жить с такой виной,
С бременем сего примера,
Коль у вас и честь, и вера
Есть, и коли вам родной —
Нуно Алварес Перейра!
Это имя неспроста
Род Форжазов носит с честью:
Ведь была фамилья та
Не у мавров им взята —
От старинного поместья.
И оттоле родом был
Тот архиепископ Браги[45],
Что кастильский штурм отбил:
Рясу подоткнув, при шпаге,
Воинский явил он пыл.
Тем, кто о стране болеет,
Должно по стране селиться,
А не жить себе в столице:
Коль корабль отяжелеет,
Может носом завалиться.
Вы-то для двора созрели:
Так вам хочется всего!
Слышал я не раз доселе:
Не отговорить того,
Кто упрямо рвется к цели.
Вот придворной жизни суть:
Можно там беседой сложной
И изысканной блеснуть,
А от проповеди можно
Преизящно улизнуть.
Впрочем, в мыслях у придворных
Не турниры, не амуры:
Множество дорожек торных
К морю их ведет, проворных,—
Там о чем-то шепчут хмуро.
Там узрите вы суда,
Что бегут под парусами,
Словно их несет вода
Иль они несутся сами,
Хоть движенье — плод труда.
Лазят по снастям легко
Моряки, народец странный,
Что ловки, как обезьяны,
Ценят жизнь невысоко,

Еще от автора Антониу Перейра Нобре
Лузиады. Сонеты

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Лузиады

 В поэме "Лузиады" - литературном памятнике мирового значения - Камоэнс создал истинный эпос Ренессанса. Это произведение было задумано как национальная героическая поэма в духе "Одиссеи", которая прославила бы португальцев - потомков легендарного Луза, лузитан (как называли их римляне). "Лузиада" повествует о морском походе одного из "великих капитанов той эпохи, Васко да Гамы, проложившего путь в Ост-Индию вокруг южных берегов Африки, и о первом проникновении португальцев в эту страну.


Сонеты

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Стихи

В рубрике «Литературное наследие» — стихотворения португальского поэта Антониу Номбре (1867–1900). «Когда он родился, родились мы все» — так озаглавлена это подборка, предваряемая подробным вступлением переводчицы Ирины Фещенко-Скворцовой.


Мельник ностальгии (сборник)

Антонио Перейра Нобре (1867–1900) – один из лучших португальских поэтов конца XIX столетия, о котором Фернандо Пессоа, символ португальской словесности нового времени, сказал: «Когда он родился, родились мы все». Антонио Нобре первый раскрыл европейцам душу и национальный уклад жизни португальцев. Автобиографические темы и мотивы – главный материал, которым оперирует поэт; они, как и географическое пространство его стихов – деревушки и города родной земли, сверкающие в его стихах волшебными красками, – преобразуются в миф.До настоящего времени Нобре был неизвестен русскому читателю.


Рекомендуем почитать
Салернский кодекс здоровья

В IX в. в итальянском городе Салерно возникла корпорация врачей - первая в Западной Европе - не только осуществлявшая лечение больных, но и обучавшая врачебному искусству. Позже она стала известна во всем мире как Салернская врачебная школа. Наибольшего расцвета Салернская школа достигла в XII в. Император Фридрих II дал ей исключительное право присваивать звание врача и запретил заниматься медицинской практикой без соответствующей лицензии этой школы. Обучение продолжалось пять лет, после чего в течение одного года следовала обязательная практическая работа.


Памятники византийской литературы IV-IX веков

В книге публикуются переводы наиболее характерных и ценных памятников византийской литературы IV–IX веков, в том числе Василия Кесарийского, Григория Назианзина, Романа Сладкопевца, Иоанна Златоуста и др. Большинство текстов впервые появляются на русском языке. В исследовательских статьях рассматриваются жанры византийской литературы, как то: жития, летописи, гимны, эпиграммы, басни, письма. Показана их связь с античной художественной традицией. Ответственный редактор Л.А. Фрейберг.


История жизни и достижений Генриха VII

«История жизни и достижений Генриха VII» ("De Vita atque Gestis Henrici Septimi Historia", ок. 1500–1502 гг.) — первый официальный литературный памятник (помимо хроник) периода ранних Тюдоров, запечатлевший победу Генриха Ричмонда над Ричардом III Йорком в битве при Босворте в 1485 г. и последовавшие годы триумфа новой династии. Ее автором является Бернар Андре (1450–1522), французский гуманист, английский придворный поэт и историограф, учитель принцев Артура и Генриха (будущего Генриха VIII). «История жизни…» — биография монарха, в которой наибольшее внимание уделяется вопросам генеалогии правителя, легитимности династии Ланкастеров, праву Генриха быть их наследником, жестокости врагов короны. Публикуемый перевод, осуществленный с латинского языка, снабженный вступительной статьей и комментариями, будет интересен не только историкам, политологам, правоведам, но и широкому кругу читателей.


Наследники Вюльфингов

Страшные и трагические сказания о страстной любви, кровопролитных битвах, схватках с драконами и чудовищами, включенные в книгу, не оставят равнодушными ни взрослых читателей, ни, тем более, их детей.  Прозаический пересказ германских эпических произведений выполнен в конце XIX века.


Хроники 1340–1350

Издание является продолжением русского перевода «Хроник» Жана Фруассара, опубликованного в 2008 году. В нем представлены три основные редакции Книги Первой («Амьенский манускрипт», «Римский манускрипт», манускрипты «семейства А/В») и освещаются события Столетней войны, происходившие с 1340 по 1350 г. В центре внимания Фруассара — борьба за бретонское наследство между Блуаским и Монфорским домами; военные действия в Аквитании (1345–1346); поход Эдуарда III по землям Северной Франции, итогом которого стала битва при Креси и завоевание города Кале (1346–1347); англо-шотландское противостояние, обернувшееся сокрушительным поражением для шотландцев в битве при Невилз-Кроссе (1346); эпидемия чумы, охватившая Западную Европу в 1348 г., а также многие другие исторические события, случившиеся в указанный период. Основной текст «Хроник» Фруассара дополняет обширное приложение, в котором помещены переводы нарративных и документальных источников XIV столетия.


Мифы и притчи классической древности

Немецкий писатель, филолог, лирик эпохи позднего романтизма Густав Шваб полностью посвятил себя изучению античного и немецкого эпического наследия. Его «Прекраснейшие сказания классической древности» были широко известны и одинаково любимы как в Германии, так и в России. В настоящее издание включены наиболее популярные античные мифы, изложенные поэтом-романтиком, а также ряд произведений французского и немецкого эпосов в литературной обработке писателя.


Лирика 30-х годов

Во второй том серии «Русская советская лирика» вошли стихи, написанные русскими поэтами в период 1930–1940 гг.Предлагаемая читателю антология — по сути первое издание лирики 30-х годов XX века — несомненно, поможет опровергнуть скептические мнения о поэзии того периода. Включенные в том стихи — лишь небольшая часть творческого наследия поэтов довоенных лет.


Серебряный век русской поэзии

На рубеже XIX и XX веков русская поэзия пережила новый подъем, который впоследствии был назван ее Серебряным веком. За три десятилетия (а столько времени ему отпустила история) появилось так много новых имен, было создано столько значительных произведений, изобретено такое множество поэтических приемов, что их вполне хватило бы на столетие. Это была эпоха творческой свободы и гениальных открытий. Блок, Брюсов, Ахматова, Мандельштам, Хлебников, Волошин, Маяковский, Есенин, Цветаева… Эти и другие поэты Серебряного века стали гордостью русской литературы и в то же время ее болью, потому что судьба большинства из них была трагичной, а произведения долгие годы замалчивались на родине.


Стихи поэтов Республики Корея

В предлагаемой подборке стихов современных поэтов Кореи в переводе Станислава Ли вы насладитесь удивительным феноменом вселенной, когда внутренний космос человека сливается с космосом внешним в пределах короткого стихотворения.


Орден куртуазных маньеристов

Орден куртуазных маньеристов создан в конце 1988 года Великим Магистром Вадимом Степанцевым, Великим Приором Андреем Добрыниным, Командором Дмитрием Быковым (вышел из Ордена в 1992 году), Архикардиналом Виктором Пеленягрэ (исключён в 2001 году по обвинению в плагиате), Великим Канцлером Александром Севастьяновым. Позднее в состав Ордена вошли Александр Скиба, Александр Тенишев, Александр Вулых. Согласно манифесту Ордена, «куртуазный маньеризм ставит своей целью выразить торжествующий гедонизм в изощрённейших образцах словесности» с тем, чтобы искусство поэзии было «возведено до высот восхитительной светской болтовни, каковой она была в салонах времён царствования Людовика-Солнце и позже, вплоть до печально знаменитой эпохи «вдовы» Робеспьера».