Лучшая неделя Мэй - [51]
Мариетта закивала головой, ее руки теребили кухонное полотенце.
– Конечно.
Франческа въехала на школьный двор, припарковалась между непонятно как наставленными машинами учителей и услышала из открытых окон различные звуки: где-то пели (правда, пение больше походило на кошачий хор), где-то повторяли таблицу умножения, откуда-то доносился детский смех.
Она повернула на себя зеркало заднего вида и открыла сумочку. Помада, подводка для глаз, тушь. Одним словом, боевой раскрас.
Резкий стук в дверь – два быстрых уверенных удара – напугал ее. Она слишком быстро поднялась, ей пришлось даже схватиться за край стола и подождать, пока рассеется темная пелена перед глазами. Идя к двери, Кармел молилась, чтобы это был кто угодно, но только не…
Перед ней стояла учительница Лючии, очень бледная. Она взглянула на Франческу и открыла рот, чтобы что-то сказать.
Франческа подождала, пока та начнет.
– Э-э-э, доброе утро. Я как раз думала, где же Лючия. – Пока Кармел говорила, ее шея и лицо покрылись отвратительными красными пятнами. Очень непривлекательно.
– Да. Мы получили вчера ваше сообщение. – Франческа холодно посмотрела на Кармел. – По крайней мере, я полагаю, что это были вы.
Только посмотрите, какая у нее плоская грудь – мужчине и подержаться-то не за что. Посмотрите, как она испугалась. Происходящее начало доставлять Франческе удовольствие.
Она ухватилась за дверной косяк и почувствовала прилив крови к лицу. Силы ее покинули. Ноги стали ватными – Кармел молилась, чтобы у нее хватило сил устоять на ногах.
Франческа стояла и ждала ответа, но Кармел не смогла ничего произнести. Что тут скажешь? За ее спиной продолжал идти мультфильм. Какой-то персонаж произнес: «О нет!» – и весь класс разразился смехом.
Франческа смахнула с плеча прядь волос, и Кармел почувствовала аромат ее духов.
– Да, кстати, я забираю свою дочь из этой школы. Я найду учителя получше, который не трахается со всеми подряд.
Она говорила громко и четко. За спиной Кармел несколько маленьких голов повернулись в сторону двери.
Она шла, не оборачиваясь. Ей была совершенно не интересна реакция этой глупой девицы. Кровь кипела, и это было хорошо. Франческа уверенно шагала по коридору, покачивая бедрами и распахивая перед собой двери. Какая-то женщина двигалась ей навстречу и улыбалась, и Франческа свернула к выходу.
Снаружи воздух был наполнен удивительными ароматами. Она села в машину и поехала прямо в офис Пола, напевая что-то по дороге.
Стефани подняла глаза, когда каблучки Франчески простучали по паркету в направлении ее стола, который находился у двери в кабинет Пола.
– О, привет, Франческа, он сейчас…
Франческа проскользнула мимо нее и вошла в кабинет, не обращая никакого внимания на мужчину, который сидел напротив Пола, незнакомец при ее появлении развернулся.
Франческа говорила так же четко, как и у дверей классной комнаты.
– Пришла, чтобы сообщить, что я узнала про тебя и твою шлюшку из школы. Я от тебя ухожу. С этого момента ты можешь спать с кем только пожелаешь.
На полпути из кабинета она остановилась, как будто какая-то мысль неожиданно пришла ей в голову.
– Кстати, надеюсь, ты понял, что я тебя использовала? Только для того, чтобы забыть Луку.
И в довершение всего она, пребывая в прекрасном настроении, повернулась к сидящему напротив Пола мужчине и сказала, достаточно громко, чтобы Стефани ее услышала:
– Он никакой в постели. Очень старается, но с таким крошечным пенисом много не настараешься.
Затем она выскользнула из кабинета, оставив двух потрясенных мужчин, сидящих в полной тишине, и ощущая на себе испуганный взгляд Стефани.
По дороге домой Франческа подумала: «Так легко. Это оказалось так легко». Она вспомнила цветущую летнюю Перолу, и ее сердце запело. Она не обращала никакого внимания на телефон, который трезвонил в ее сумке всю дорогу до самого дома.
Первое, что она сделает, – это поменяет билеты на самолет. А затем переговорит с Мариеттой.
– Не могу в это поверить.
Сколько раз за последние полчаса она произнесла эту фразу?
И снова Пэм покачала головой и ответила:
– Я знаю.
Они сидели на кровати в спальне Кармел, как птички на жердочке, на той самой кровати, на которой Пэм спала прошлой ночью. Пэм теребила пуговицу на пододеяльнике, то расстегивая ее, то застегивая.
Она только что закончила рассказывать Мэй все, что с ней случилось, вплоть до того момента, когда она вчера вечером оказалась на пороге дома Кармел, а водитель такси, не выключая двигателя машины, ждал за воротами платы за поездку.
– Слава богу, у Кармел оказались наличные.
Пока Мэй слушала рассказ Пэм, чувство ужаса, которое она поначалу испытала, постепенно стало превращаться в чувство стыда. Только подумать, Пэм пришлось пережить такую драму, а Мэй все это время ничего не замечала. Она была слишком поглощена своей личной драмой, которая сейчас выглядела просто смешной – капризный старик, пропавшее украшение, чужая беременность, – все это ее так поглотило, что она перестала замечать то, что происходит под носом.
