– Ко мне приходил отец, – сообщила Лиззи.
– Да? – наконец заговорил Макс. – Когда?
– Сегодня вечером. Мы очень много говорили, в основном о маме. Он заезжал убедиться, что я в порядке. Он знает, что мы с тобой больше не вместе. – Ее взгляд застыл на его лице. – Прости, что отказала тебе и в дружбе.
– Ты снова хочешь быть друзьями?
– Да. – Лиззи кивнула.
– Даже если мы разведемся?
Она кивнула еще раз. Выражение ее лица было ласковым, решительным и честным.
– Я всегда останусь твоим другом, несмотря ни на что.
Макс снова посмотрел на ее руку и заметил, что лак на ее ногтях облупился. До этого у нее всегда был идеальный маникюр. Такой она казалась ему более хрупкой, но вместе с тем почему‑то сильной.
– И ты готова на это? Готова терпеть боль ради меня?
– Я не могу повернуться к тебе спиной. Я слишком сильно люблю тебя.
Сердце заколотилось у Макса в груди. Нет, она не была духом. Но тем не менее она была его хранителем, его помощником. Он снял перчатки, отложил их в сторону и протянул руку, показывая ей кольцо.
– Я не смог его снять. И на развод я тоже еще не подал. Постоянно говорил себе, что надо это сделать, но у меня так и не хватило духу.
Он окинул взглядом ее фигуру. Полупрозрачная блузка и длинная юбка с цветочным рисунком невероятно ей шли. Цветы в его сознании уже были прочно связаны с ее образом. Он представил, как они падают на нее с потолка, словно боги усыпают ее лепестками.
– С тех пор как мы расстались, я, наверное, сотню раз прошел через наш сад. Заходил в беседку, думал о свадьбе. Без тебя моя жизнь превратилась в пытку, Лиззи.
– Но теперь я здесь.
Она потянулась к нему. Макс заключил ее в объятия, и ее блузка тут же прилипла к его обнаженной коже.
– Прости, я весь потный.
– Мне все равно. – Лиззи сжала его крепче. – Так даже приятно.
– Прости, что я так разозлился на твою любовь и не стал ничего слушать. Но ты очень сильно меня напугала.
Лиззи отступила на шаг назад и посмотрела на него.
– Я вовсе не пытаюсь взвалить на тебя больше, чем ты готов нести.
– Я знаю. И я хочу быть готов. Я хочу перестать бояться любви и поверить в то, что достоин ее, – попытался Макс облечь в слова бушевавшие внутри эмоции. – Когда о любви говорила моя мать, эти слова теряли свой смысл, и мне начало казаться, что меня не за что любить. Я чувствовал себя жалким и незначительным. Оболочкой того ребенка, которым я был тогда, и того мужчины, которым должен был стать. Но с тобой все иначе. И я понимаю, что любовь может быть и другой.
Лиззи прикоснулась к его щеке и провела пальцами по линии скулы.
– Это очень важный шаг для тебя. Для нас обоих. – Ее глаза наполнились слезами. – Я люблю тебя, Макс.
Впервые в жизни Максу хотелось услышать эти слова от женщины. Не просто от женщины. От своей жены.
– Я тоже тебя люблю, – произнес он. Теперь он знал, что это правда. Что, может быть, где‑то в глубине своей залитой печалью души он всегда ее любил.
Лиззи поцеловала его, наполняя мир вокруг теплом, спокойствием и силой. Если монстры вернутся, Макс их уничтожит. Он легко порвет их на клочки, если рядом будет его хранительница.
Лиззи была обычной женщиной, но ее явно привели к нему духи. Все эти годы она была с ним. Была ему подругой, в которой он нуждался, любовницей, которую он желал, огненно‑рыжей, нежной, любящей, всегда готовой его поддержать и сумевшей покорить его сердце.
Когда они оторвались друг от друга, Макс взял ее руки в свои.
– Нам нужно кое‑что сделать. Помимо того, чтобы возобновить наш брак.
– Вернуть Токони, – отозвалась Лиззи, не дожидаясь пояснений.
Макс кивнул.
– Даже если Лоза уже начала рассматривать эту другую пару, нам стоит попытаться. Прошло всего две недели. Она еще может изменить решение.
– А что, если она не согласится?
– Продолжим попытки. Мы не можем сдаваться, Лиззи. Токони – часть нас. Он член нашей семьи, не менее важный, чем мы сами.
– Да. – Лиззи положила голову ему на плечо. – Мы должны быть одной семьей.
– Я позвоню Лозе и договорюсь о встрече как можно скорее. – Макс снова ее обнял. – Но сейчас давай поедем домой.
«Поедем домой и будем вместе. Как муж и жена».
Лиззи сняла одежду, чувствуя, как бешено бьется сердце. Макс любил ее так же, как она его. Он сказал об этом открыто, и по его глазам Лиззи поняла, что это правда. А теперь они вдвоем находились в огромной ванной у него дома. Макс не стал принимать душ в спортзале, и Лиззи была этому рада. Так они могли привести себя в порядок вместе.
Предварительно раздевшись.
Макс отрегулировал температуру воды, и она зашла к нему в отгороженный стеклянной стеной душ. Здесь было вполне просторно, но рядом с Максом Лиззи ощущала тесный уют.
Он обвил ее руками, и какое‑то время они просто стояли, обнимая друг друга и позволяя воде стекать по обнаженной коже.
Когда стекло запотело от пара, Лиззи развернулась и кончиком пальца нарисовала на нем сердечко. Макс, смотревший на это как завороженный, добавил к нему их инициалы: M + Л.
Лиззи улыбнулась, засмеялась и почувствовала, как екнуло сердце.
– Мы ведем себя как подростки.
– Наверстываем упущенное. По крайней мере, я наверстываю. Все еще не могу поверить, что в школе ты была в меня влюблена.
