Ловушка для мужчины - [20]

— А что вы сделали со мной, моя рафинированная Шарлотта? — Стюарт затронул больное место. — Вы так же подсунули мне под нос другую пешку, чтобы я вас больше не обременял. — Казалось, что Стюарту понравилось это сравнение с шахматной игрой.

Эстер кивнула.

— Я бы вас попросила так не говорить, я — никакая не пешка! — запротестовала она и поправила свою шаль, чтобы она выглядела на ней более декоративно. Несмотря на полное самообладание, ее бледные щеки под горячими взглядами Стюарта порозовели. Эстер даже позволила, чтобы он взял ее руку и, как бы оберегая, спрятал ее в своих руках. Оба ничего не сказали, но Шарлотта подумала, что в широком смысле слова жену торговца скотом — пусть и такого состоятельного — можно назвать пешкой. Но на самом деле она не хотела заниматься делами Эстер. Она и Стюарт — взрослые люди и в состоянии разобраться в своих проблемах.

Еще несколько дней назад она не могла и подумать о себе ничего подобного. Самооценка, которая оказалась совершенно неправильной.

— Стюарт прав, — снова вернулась к начатой теме Эстер. — У тебя есть шанс: скажи Джеймсу Первику честно и откровенно всю правду. Он на тебя разозлится, но, конечно, когда-нибудь снова успокоится.

Шарлотта сжала губы. Она слишком хорошо помнила слова Джеймса: «К сожалению, у меня аллергия на ложь и на попытку распять меня». Она сделала и то, и другое.

— Нет, это невозможно, — сказала она подавленно.

— Что значит невозможно? — добивала ее Эстер в своей обычной манере. — Ты хочешь, чтобы все просто шло само по себе? А как это должно идти дальше? Я когда-нибудь избавлюсь от этого гипса, и тогда мне снова понадобится моя работа. Наши родители не оставили нам, к сожалению, никакого наследства, а на деньги бабушки я жить не хочу.

Она была права, но Шарлотта не могла смириться с мыслью, что нужно все рассказать Джеймсу. Она не хотела бы видеть, как изменится выражение его лица и вместо любви на нем отразится гнев. Было бессмысленно надеяться на чудо, и все же это было как раз то, чего она ждала в этот момент вопреки всякому разуму.

— Шарлотта, Джеймс никогда вам не простит, если узнает правду не от вас, — пытался переубедить ее Стюарт. — Вы должны покончить с этой комедией, пока обмен ролями еще можно считать шуткой, которая лишь случайно приобрела серьезный характер. Если он вас любит, ему будет неважно, что вы не Эстер. Самое главное, что вы принадлежите ему.

Он хотел ей только добра, но Шарлотта осталась при своем мнении.

— Так дело не пойдет. По крайней мере, сейчас, — повторила Шарлотта. — Я должна дождаться подходящей возможности. Это трудно…

— Естественно, трудно. — Эстер не строила никаких иллюзий относительно положения сестры. — Но каждая минута промедления делает твое положение все более сложным. Если ты его действительно любишь, то сейчас можешь уничтожить то доверие, которое существует между вами, и тогда он сумеет простить тебе это только с очень большим трудом.

Шарлотта знала, однако, и другую сторону Джеймса. Нежную, веселую, шутливую и любящую, но она также помнила, что ложью добилась тех чудных часов, которые провела в его объятиях. Хотя вначале она и не могла предположить, что получится в результате этой лжи, но это был сознательный обман. Она глубоко вздохнула.

— Я вам очень благодарна за то, что вы хотите мне помочь, но на самом деле это не в ваших силах. Я должна сама увидеть, что смогу сделать. И, кроме того, Джеймс К. Первик устроит мне скандал, если я еще задержусь здесь на обеденный перерыв. Всего хорошего, сестричка. Вещи, которые я должна была тебе принести, находятся в свертках и пакетах, а если ты захочешь еще что-нибудь, до того как я к тебе приду в следующий раз, то только позвони мне!

Она уже была у дверей, когда Стюарт вскочил.

— Минуточку, Шарлотта. Я отвезу вас в офис, ведь, в конце концов, для чего у меня машина? — И затем добавил, обернувшись к Эстер: — Я вернусь, если, конечно, вы позволите…

Эстер стрельнула глазками точно так же, как это делала ее бабушка Лорин Виндхэм на сцене, и надо было признать, что сделала она это мастерски, а затем слабо улыбнулась, откинувшись на подушках.

— Ну, конечно, если вам только не будет скучно…

Шарлотта состроила гримасу. Могла ли она это предвидеть! Если бы только у нее был такой же талант устраивать свои собственные сердечные дела.

Джеймс Первик снял ноги со своего письменного стола и сдвинул вместе все эскизы, которые покрывали каждый сантиметр его большой деревянной поверхности. Первые предложения, которые сделала подруга Эстер Виндхэм, ему очень понравились на подсознательном уровне. Это были абстрактные проекты, которые при более близком рассмотрении оставляли простор для фантазии.

Вот голубая мозаика с отдельными точками света. Он мог бы вообразить, что здесь идет речь о виде из его имения на бухту Санта-Моники. Коричневые вариации, оттенками напоминающие землю, наводили на мысль об индейцах.

Если удастся добиться подобных цветов и оттенков и в коже, то каждая из этих подушек сама по себе станет произведением искусства. Вопрос был только в том, кто будет заниматься их изготовлением и кто будет их принимать? Он сам целиком занят уже имеющимся производством и отдельными заказами для киностудий. А его сотрудники? Это прекрасные специалисты, которые стоят тех денег, которые получают, но ни один из них не обладает той художественной жилкой, которая была необходима для этого дела.