Ломая печати - [77]

— Кто здесь? — крикнул кто-то. Капитан попросил вызвать командира.

— Кто вы, что хотите? — спросил тот же голос. Капитан представился. Тишина. Наконец раздалось:

— Я командир. Что вам угодно?

— Откройте! Мы пришли не как враги! Вашу страну оккупируют немцы. Помогите нам! Отдайте нам оружие!

Вместо ответа грохнул выстрел, над головами французов просвистела пуля, голос приказал:

— Вперед!

Что делать? Продолжать стрелять? Наступать? Нет, тут что-то не так. То ли недоразумение, то ли провокация, а может быть, что-то просто изменилось. Это было похоже на бой. А бой в Гоковцах меньше всего нужен был теперь французам.

— Назад! — скомандовал капитан. Отряд отступил через разбуженную деревню, перешел мост и три часа спустя снова был в Крупине.

— Уж я бы показал «Вилагош»![30] — ворчал Белещак.

— Показал не показал, — усмехнулся Ганак. — Раз командир решил, значит, так тому и быть. Решение правильное. А в общем-то надо ждать, что он вскорости и к нам заявится! Посмотрите на французов. Готовятся. А у них связь работает отменно.

И действительно, так и случилось. Командир пожаловал через день.

Он остановился далеко, не доходя до французских окопов. С ним был Пикар, к ним присоединился еще Форестье, и все вместе направились к словакам. Ганак подал рапорт. Мацо переводил. Капитан зашагал вдоль окопов, оглядел заминированный участок, потом подошел к Белещаку.

— Ефрейтор Белещак, — доложил тот, впрыгнув на бруствер, — и трое солдат, обороняющих участок дороги на Жибритов.

Не то чтобы колени у него дрожали, не то чтобы язык заплетался, но все же в области желудка ощущалась легкая тошнота. В жизни еще не приходилось ему отдавать рапорт столь высокому чину и стольким офицерам.

— Спасибо, ефрейтор, — кивнул капитан и подал ему руку. — Холодно тут у вас, не так ли?

Мацо переводил.

— Так-то так. И сыровато.

— А еда? Еды хватает?

— Жить можно.

— Что ж, держитесь, ефрейтор. В скором времени здесь может стать жарко.

Прощаясь, он опять подал руку Белещаку.

Когда офицеры ушли, один из автоматчиков Белещака покачал головой:

— Видал? Руку подал! А сам из себя какой еще пан. Генеральский сын!

— Теперь ты с неделю руку мыть не будешь, — сострил второй.

— Да хоть и месяц, — вздохнул Белещак, лишь теперь приходя в себя.

Как это он сказал, что вскорости тут может стать жарко? Уж скорее бы началось. Это безделье лишь разъедает боевой дух и расшатывает нервы, подумал Белещак и натянул плащ-палатку. Вода струйкой стекала за воротник.

(4) «В связи с ухудшением обстановки на фронтах, — записал в тот же день, 11 октября 1944-го, в боевой дневник капитан де Ланнурьен, — решено, что все партизанские соединения будут бок о бок с армией участвовать в обороне словацкой территории.

Французскому батальону приказано продвинуться на юг от Зволена, в район Добра Нива. Его задача — держать под контролем шоссе, идущее со стороны венгерской границы. Задача весьма туманная. Ибо на этой территории не существует настоящего фронта и поступающие сведения недостоверны.

В Доброй Ниве размещена группа словацких партизан. Армия закрепляется на южной окраине Зволена. Отряды Пейра и Лафуркада, доставленные сюда на грузовиках, остаются в запасе в Доброй Ниве. Взводы Гессели и Мацо, высаженные в Крупине, равно как взвод Леманна и взвод боевой техники, продвигаются вдоль железнодорожного полотна.

Между Доброй Нивой и венгерской границей расположена зона шириной примерно в 50 километров. Ничейная территория. Время от времени здесь появляются усиленные немецкие патрули, перебирающиеся сюда через горы из Банской Штявницы, что, возможно, свидетельствует о близкой операции. Пока же там противник не проявляет никакой активности.

После быстрой рекогносцировки решаю направить на важный железнодорожный узел в деревне Немце взвод Леманна и отделение саперов. Оно должно незамедлительно заминировать все важные дороги, ведущие к этому железнодорожному узлу на трассе Зволен — Шаги».

12 октября капитан де Ланнурьен записал:

«Взвод Пейра, усиленный отделением минометчиков сержанта Ардитти, направлен в Пренчов на шоссе Немце — Банска Штявница. Их задача — наблюдать за противником на этом участке, устраивать засады в случае его продвижения и постоянно тревожить его в местах расположения.

С самого начала Ардитти метко обстреливает Святой Антол, предместье Банской Штявницы, огонь весьма беспокоит немцев. Несколько часов спустя они отвечают стремительной бомбардировкой соседних вершин, ибо полагают, что мы их захватили.

Поскольку батальон рассредоточен на широком участке, взвод Лафуркада отзывается из резерва в Крупину, где находится командный пункт. Моторизованный отряд и кухня направлены в Мотёву под Зволеном, поскольку территория в районе Крупины небезопасна.

В лесах под деревней Жибритов у поселка Шваб, на дороге из Крупины в Банску Штявницу, расположилась большая советская кавалерийская бригада. Налаживаем с ней связь. Ее офицеры часто приходят на командный пункт французского батальона и включаются в разработку различных операций. После чрезвычайно успешного обстрела Святого Антола мне даже подарили верховую лошадь».

На третий день капитан записал: