Логика птиц - [62]

будь сладок с ним, ибо он твой яд попробовал.

Возьми его с дороги и отведи в сад

и приходи ко мне вместе с ним».

Отправился подобный Иусуфу принц,

дабы находиться с нищим в воссоединении.

Отправился тот огонь, солнцу подобный,

чтобы уединиться со света крупинкой.

Радостно двинулось то море, полное драгоценностей,

чтобы дотронуться до капли.

Всплескивайте теперь руками в восторге,

ликуйте и хлопайте в ладоши.

Наконец, приблизился принц к эшафоту,

переполох поднялся, как в Судный день.

Увидел нищего, умирающего,

увидел его, на землю падающего.

Земля от крови его глаз стала грязью,

бескрайнее сожаление досталось ему.

Исчез он, потерян, до предела уменьшился,

и всем, что и этого хуже, также он стал.

При виде состояния нищего, окровавленного,

слезами глаза принца наполнились.

Хотел принц скрыть слёзы от войск,

но не мог, всё текли и текли его слёзы.

Разразился в тот час он слезами, словно дождём,

боль сотен миров охватила его в ту минуту.

В ставшего искренним в любви

его возлюбленный ответно влюбляется.

Если у тебя любовь подлинная,

твой возлюбленный тебе ответит взаимностью.

Наконец тот принц, солнцу подобный,

ласково подозвал к себе нищего.

Но нищий не знал его голоса,

доводилось ему только вдалеке принца видеть.

И нищий, подняв с земли голову,

увидел внезапно перед собой лик падишаха.

Когда жгучий огонь встречается с морем,

то, как бы ни был он жгуч, не устоит перед морем.

Этот влюблённый дервиш был огнём,

сблизился он радостно с морем.

Умирая, он произнёс: «О шахрияр!

Раз мог ты убить меня так жалко,

не требовались эти ловкие стражи».

Прозвучали эти слова, — и словно его и не было.

Вскричал он перед смертью, жизнь отдавая,

ещё раз свечой радости вспыхнул и ушёл.

Когда стало соединение с возлюбленным очевидным,

абсолютное фана[354] он обрёл и уничтожился.

В поле боли идущие знают о том,

что происходит с мужчинами, когда они исчезают в любви.

О ты, чьё бытие смешано с гибелью,

чьё наслаждение сдобрено горем!

Пока не походишь и вверху и внизу,

разве что-то о покое сможешь узнать?

Нури отвечает правоверному

«Каков путь от нашего места до воссоединения?» —

спросил правоверный у Нури[355]

«Придётся идти далеко-далеко

и пройти через семь морей огня и света, — ответил тот. —

Если преодолеешь эти семь морей,

тебя в один миг рыба захватит.

Эта рыба, когда делает полный вздох,

глотает и первого, и последнего.

Это — кит, у которого не видно ни головы, ни хвоста,

его место — внутри моря состоятельности.

Это — акула, проглатывающая оба мира,

и всех людей поглотит она в одночасье».

От этих слов птицы пустыни, одна за другой,

падали с кровоточащим сердцем.

Все поняли, что натягивать этот лук

гурьбе слабаков не по силам.

От этих слов душа их вскипела,

и на той же стоянке печально многие умерли.

Все эти птицы, достигшие этой стоянки,

выступили в путь с сожалением.

Летели годами по спускам и склонам,

долгие годы посвятили этой дороге.

Разве под силу кому-то ответить на вопрос,

что же на этом пути они видели?

Но если ты тоже однажды выступишь в путь,

то, обозревая всё пройденное, одно за другим,

начнёшь понимать ими содеянное,

прояснится для тебя их страдание.

В итоге из этой толпы

мало кто до порога добрался.

Из всех птиц лишь несколько долетели,

из каждой тысячи только одна долетела.

Некоторые из них утонули в море,

иные просто исчезли, как испарились.

Одни на вершине высокой горы

в жаре, в огне погибли от жажды.

От зноя солнца у других

перья сгорели, сердца обожглись.

Львы и леопарды в дороге

в один присест уничтожили позорно одних,

другие просто исчезли,

словно тоже в твёрдые лапы попали.

Некоторые с пересохшими губами в пустыне

от жажды мучительно умерли.

Некоторые, мечтая о зёрнышке,

покончили с собой, словно безумные.

Были и истощённые до предела,

что отставали по дороге и удалялись.

Некоторые же, чудеса дороги увидев,

застыли на месте.

Некоторые, чтобы развеселиться,

забыв о желании, сбросили напряжение.

Наконец-то из сотни тысяч

туда долетело лишь несколько.

Огромный мир птиц полетел,

но всего тридцать птиц долетели до цели,

тридцать птиц без крыльев и перьев, слабых от истощения,

израненных, при смерти, с разбитыми сердцами и телом.

Увидели Господина без качеств и без возможности описания,

превосходил Он познание и способности ума к осознанию.

От Него исходило сверкание молнии состоятельности,

зажигая сотни миров в один миг.

Видели, что сотни тысяч могущественных Солнц,

сотни тысяч звезд, и лун, и даже более этого,

собрались в изумлении,

ликуя, словно крупинки.

«Как странно, что солнце —

будто невидимая частица перед этим Господином, — сказали птицы. —

На этом месте не заметно нас будет,

увы! Напрасны были наши страдания в пути.

Пожертвовали мы собой полностью,

но всё не так, как нам казалось».

Все эти птицы пали духом

и стали словно пол-бисмиллы[356].

Наконец из областей изначальных

явился глашатай Величия.

Увидел тридцать птиц, онемевших умом,

без перьев и крыльев, умирающих, с ожогами на телах,

с ног до головы удивлённых.

У них не осталось ни пустоты, ни наполненности.

«Откуда вы, о народ?! — к ним обратился глашатай, —

чего ради на эту стоянку явились?

О вы, бесплодные! как вас зовут?

Где же обитали вы ранее?

В этом мире кто с вами разговаривать станет,