Lithium - [8]

Шрифт
Интервал

– А вот хуй тебе, – ответил Виталя. – Я лучше буду голодать, но с Невского никуда не уеду.

В магазин зашли организатор вечера Нина – худая, невысокая, за пятьдесят, с короткими седыми волосами, и Ковалевский – толстый, кучерявый, в растянутом бежевом свитере, засыпанном перхотью на плечах, и с коричневым пятном спереди.

– Вот она, наша надежда, – сказала старуха в черной шляпке с вуалью. – Правда ведь, Петя, вы – наша надежда?

– А вы – плесень на теле русской поэзии, – сказал Ковалевский и достал из потертой дерматиновой сумки мятые листы бумаги, распечатанные на принтере, и начатую бутылку водки.

Он отвинтил крышку, приложился, покопался в листах бумаги, выбрал один и начла читать:

«Все можно оправдать дурной погодой,
Безвременьем, скукоженной свободой.
Свалить на неухоженный бардак,
Списать на перегруженный рассудок,
На окончанье века и пивной желудок…
Но разве это все не так?»

Раздались жидкие аплодисменты. Он снова выпил водки и продолжил читать:

«Все эти пацаны, революционеры – снобы,
Мажоры, умники, пижоны и щенки,
Их клубы андеграундные и трущобы,
Коммуны, сквоты, „хаты“, чердаки…»
* * *

Ковалевский читал заплетающимся языком:

«Судьба моя, пожалей бродячих собак у батарей…
Судьба моя… пожалей коров, волов и бомжей…
Меня, изнывающего…. в волнении над их судьбой…
И мир, разорвавший… все… связи… со мной… с тобой…»

Он закрыл глаза.

Несколько человек зааплодировали.

На голубых грязных джинсах Ковалевского начало образовываться темное пятно. Моча со стула закапала на пол на валявшиеся там листки со стихами.

Не замечая этого, к Ковалевскому подошла все та же старуха в шляпке с вуалью. Своей тростью она опрокинула бутылку из-под водки.

– Молодой человек, я хотела бы у вас спросить, как у поэта. Как вы считаете, какая тема была самой главной в поэзии «Серебряного века»?

Ковалевский вздрогнул, открыл глаза.

– Пизда, – сказал он.

Несколько человек засмеялись. Старуха пошла к выходу.

Из подсобки вышла Валя, уборщица из Белоруссии, со шваброй, тряпкой и ведром воды. Она заметила, что Ковалевский обоссался.

– Еб твою мать, это еще что такое? – заорала она. – Я тебе следующий раз самому в рот насцу!

Она ткнула Ковалевскому в лицо мокрой тряпкой. Он открыл глаза, заморгал, снова вырубился.

– Уберите его, на хуй, отсюда! – крикнула Валя. – Совсем охуели, бля, поэты хуевы!

Нина подошла к Ковалевскому, стала трясти его за плечо.

– Витя, пойдемте. Скоро уже ваш поезд…

14

В актовом зале колледжа перед сценой прыгали три десятка пацанов и девчонок, в основном – в майках «Nirvana» и «Гражданская оборона». Чуть в стороне от них стояла Оля в черных джинсах, разорванных во многих местах, и белой майке с надписью «Save the Earth».

Влад отшвырнул гитару. Она, упав, звякнула, «завелась».

Влад лег на пол рядом с гитарой.

Рома и Андрей продолжали играть коду. Саша выпиливал на пропущенной через «примочку» виолончели атональное соло.

Рома ударил по «рабочему» барабану в последний раз, отшвырнул палочки.

Ребята в зале захлопали.

– Спасибо, Выборг! – крикнул в микрофон Андрей.

* * *

Оля, Влад, Саша, Андрей и Рома шли через сквер, тускло освещенный окнами домов соседней улицы. Фонари вдоль дорожки не горели.

На соседней дорожке, у бетонной опоры, оставшейся от скамейки, стояли пятеро гопников с бутылками пива и сигаретами.

– Э, идите сюда, а? – крикнул один. – Вы кто такие?

– Идем спокойно, не обращаем внимания, – негромко сказал Андрей.

Он и Рома шли рядом, Оля и Влад чуть впереди, а сзади Саша с виолончелью в футляре.

– Э, волосатый, ты куда? – закричал все тот же парень. – Ты пидор, да? Иди сюда, мы тебя в жопу выебем. Или, может, на клык возьмешь?

Саша побежал, остальные тоже. Гопники бросились за ними, на ходу допивая пиво.

Саша споткнулся, упал. Чехол с виолончелью соскользнул с плеча. Он успел его подхватить.

Два гопника подскочили к нему, сбили с ног, стали пинать.

Влад ударил одного по голове гитарой. Гопник рухнул на траву. Другой гопник ударил Влада в лицо кулаком. Влад махнул гитарой. Гопник увернулся.

Еще один гопник занес бутылку над головой Андрея. Бутылка выскользнула. Андрей ударил гопника ногой, потом гитарой.

– Уходим! – крикнул Рома.

Два гопника наклонились над тем, кого сбил с ног Влад. Он привстал, крикнул:

– Вам пиздец! Готовьтесь!

* * *

Саша, Влад, Андрей и Рома сидели на деревянных лавках в зале ожидания. Саша вытащил из кармана мятый платок, высморкал сопли с кровью. Андрей потрогал его нос.

– Не сломали, все в порядке.

Подошла Оля.

– Электричка в двадцать три ноль девять.

– А сейчас? – спросил Рома.

Оля глянула на круглые часы на стене. Они показывали полвторого.

Она посмотрела на свои наручные.

– Без десяти одиннадцать.

– Надо где-нибудь спрятаться, – сказал Саша. – Если они нас здесь найдут, это будет все.

– А милиция здесь есть?

Оля помотала головой.

– Все закрыто.

В углу зала ожидания сидели три бомжа. Один держал в одной руке бутылку лосьона, в другой – бутылку воды. Он глотнул лосьона, запил. Передал обе бутылки другому.

– Надо что-то делать, – тихо сказал Саша.

– Что? – спросила Оля.

– Отобьемся. – Андрей похлопал по чехлу своей бас-гитары. – В худшем случае, инструменты угробим.


Еще от автора Владимир Владимирович Козлов
Pulp fiction

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Порнуха

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Варшава

«Варшава» – роман о ранних годах дикого (бело)русского капитализма, о первых «сникерсах» и поддельных, но таких дорогих сердцу джинсах Levi's, о близкой и заманчивой Европе и о тяжелой, но честной жизни последнего поколения родившихся в СССР.С другой стороны, это роман о светлой студенческой молодости и о первой любви, которая прячется, но светит, о неплохих, в общем-то, людях, которые живут рядом с нами. И о том, что надежда всегда остается, и даже в самом банальном и привычном может мелькнуть настоящее.


Гопники

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Таксист

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рэкетир

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
С высоты птичьего полета

1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Терпеливый Арсений

«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».


От рассвета до заката

В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.


Жук, что ел жуков

Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.