Литературная Газета, 6630 (№ 06/2018) - [12]

Марине Кудимовой именно благодаря статичности, то есть созданию некоего поэтического, не движущегося, зависшего над текстом облака из ощущений, воспоминаний и деталей, облака, в которое невольно попадёт читатель, удаётся создать у последнего иллюзию погружения в прошлое, – и это, повторяю, самая сильная сторона двух повестей Кудимовой: «Большой вальс» (о повести подробно в сетевом журнале Веры Зубаревой «Гостиная») и «Бустрофедон». Неторопливость интонации рассказчицы и как бы приглушённость освещения – создаётся порой впечатление, что пишутся повести при свете керосиновой лампы, – прерываются порой чёрными вспышками страшных событий: институт благородных девиц большевики уничтожили, жизнь лучшей подруги бабушки героини сделала трагический виток и оборвалась, погибли многие... Бустрофедон характера девочки, главной героини, становящийся траекторией её судьбы, отражает не только силу её души, но, наверное, имеет и защитное свойство: каждый раз, когда судьба подводит к опасной черте, можно сделать ход назад и начать жить в другую сторону, и, главное, что эта цепочка «делает текст связным, а не прерывистым. Воловья пахота. Бустрофедон. И притом это красиво».

Вол – символ силы, упорства и трудолюбия, но есть в главной героине и унасле­дованные от бабушки тонкость и впечатлительность, потому, проведя Гелю сквозь туннель боли и мертвящих душу впечатлений, Марина Кудимова радует читателя внезапным быстрым золотистым дождём из зависшего над читателем облака: «У неё теперь была морская миля, мёртвая волна и вернувшаяся душа».

* * *

«Новый мир», № 7, 2017

Павел Басинский

Тайная история Лизы Дьяконовой. Невымышленный роман. Главы из книги

«Иногда создаётся впечатление, что Дьяконова словно поставила над своей жизнью какой-то жестокий эксперимент. На что способна женщина как личность, оставаясь при этом женщиной. Не женой, не матерью, не феминисткой, не революционеркой, не писательницей и не учёной дамой. В конце концов она задавала себе один и тот же вопрос. «Для чего я, вот такая, как я есть, появилась на этом белом свете? Для чего мой ум, моя душа и мои страдания? Посмотрите на меня!» – журнал «Новый мир», способствуя читательскому спросу на новый документальный роман Павла Басинского «Посмотрите на меня. Тайная история Лизы Дьяконовой», предлагает главы из книги. В интернете можно прочитать роман полностью. Лизе Дьяконовой, автору «Дневника русской женщины», не пришлось увидеть его опубликованным: она трагически погибла в двадцать семь лет в Австро-Венгрии (Тироль): «Тело погибшей Елизаветы Дьяконовой было найдено пастухом в мелком болоте одного водопада (…) Тело было совсем не одето». У обнажённой были травмированы при падении (или прыжке вниз) обе ноги. Именно тайной её смерти увлекает читателя П. Басинский, упорно задаваясь вопросом: почему Лиза оказалась голой, хотя никаких следов насильственной смерти на теле обнаружено не было, к тому же стояла холодная погода, и что привело к трагическому концу.

Прочитавший дневник Лизы Дьяконовой вправе спросить: внёс ли Павел Басинский что-то новое в понимание причин её гибели и её характера? Соединил ли он воедино страшный сон Лизы о падении с высоты и крови, ссору с матерью и дальнейшее? Продвинулся ли автор глубже сознательных, пусть и достаточно интересных, трактовок? Проник ли в подсознательные мотивы, связав Лизу не только с движением женской эмансипации, но и с её новой парижской приятельницей Кларанс, оккультисткой, провозгласившей сексуальную свободу, разрешение на которую она как бы получила благодаря тому, что страдала патологией ног? И обратил ли внимание на это совпадение: Лизу нашли со сломанными ногами? И предположил ли, что возможным ключом к Лизиной гибели служили её собственные слова в дневнике – «заснула вся чистая и холодная»?

На эти вопросы пусть ответит читатель. Павел Басинский и статьи пишет «с изюминкой», и документальный материал подаёт увлекательно, к тому же приводит много исторических фактов, в частности, об упоминавшихся выше дореволюционных женских гимназиях, система образования в которых «превосходила все европейские аналоги. И не только потому, что основы её закладывали такие выдающиеся теоретики и практики педагогической науки, как Н.И. Пирогов, К.Д. Ушинский и Н.А. Вышнеградский, но и благодаря финансовой поддержке, которую оказывало российское государство образовательным учреждениям Мариинского ведомства».

Надо признать, что незаурядный, яркий характер образованной и умной русской девушки Лизы Дьяконовой – ярославской феминистки, в голове «которой на равных правах поселились бабушки и Наполеон, Толстой и Иоанн Кронштадтский», Павелу Басинскому удалось воссоздать. Конечно, её образ в его тексте не подлинник, а копия, но копия, дополненная собственным чувством и интересными размышлениями. У Басинского своя кардиограмма литературного поиска; написав ставшую бестселлером книгу «Лев Толстой: бегство из рая», он обращается к ещё одной «убежавшей», причём страстной почитательнице Толстого, к Лизе Дьяконовой, записавшей в своём дневнике: «Единственное, чем мы можем гордиться, что мы создали действительно своего за это столетие – это наша литература. Она – наша слава, наша гордость, и Толстой явился миру как мощное проявление народного русского духа, как совесть русского народа, которая, расширяясь и отбросив национальные рамки, стала всемирною совестью».