Литературная Газета 6295 (№ 40 2010) - [13]

Литература – поезд, уходящий в небытие, и всё же кто-то бежит за ним в надежде вспрыгнуть на последнюю ступеньку.

Возродится, как феникс…

Прежних шедевров литературы уже как бы нет, молодые люди путают даже имена классиков. Великие книги похоронены на библиотечных полках.

В XXI веке художественное слово отдыхает от громко и велеречиво говоривших эпох, а литература превращается из основы искусств в сырье для различных шоу.

Особую трудность, на мой взгляд, испытывают молодые писатели последнего десятилетия. Некоторые из них сделали быстрый рывок, вложив в него все свои силы. Достигнув первичной цели и обозначив себя как писателя, они не смогли двигаться дальше в художественном направлении. А другие, менее заметные, имя которым сейчас не легион, но Интернет, выдохлись уже на старте.

Далеко не все из них осознают вековечные цели русского писателя – призвать человека к добру и любви.

Реалисты нового поколения смело вписались в новый век, не ужимаясь в идеях и мечтах, стараясь понять устройство нового мира.

Настоящие мастера отвергают девиз рыночной литературы: быстрее, ярче, дороже! Они интересуются общественными проблемами, идут от жизни, на них ориентируется творческая молодёжь.

Обновлённые кризисом души читателей начинают ощущать в себе пустоту, без настоящей литературы человеку жить нельзя, он должен смотреться в неё как в зеркало. Сообщество людей, м и р, ищет свой новый, посткризисный духовный облик.

Возможно, возродится литература о простом человеке, о труде. Эта проза будет ориентирована не на безликую массу, а на тех, кто пытается спорить с веком.

Прививка надежды

Сегодняшняя литература пока ещё не показывает высоких целей, новая литература обязана их отыскать.

Современной литературе не о чем мечтать, она без руля и без ветрил, она лишь пытается уловить настроения общества. Ей, словно кораблю, предстоит проскочить меж Сциллой «капитализма» и Харибдой «социализма».

Из двух идеологий придётся выбирать нечто среднее (но не усреднённое), справедливое и гуманное, энергией которого искусство будет питаться и постепенно выздоравливать – то есть вновь приобретать гуманный облик.

Бригантина новой литературы рискует разбиться в узком проливе. Чтобы проникнуть в океан будущего, ей потребуются опытные лоцманы, которые сумеют обогнуть политические рифы.

Задача современных писателей прежняя – «глаголом жечь сердца людей», укреплять человека и помогать ему.

Остаётся надежда на выживаемость русской литературы, на её иммунитет к экономическим и политическим потрясениям.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 4,5 Проголосовало: 4 чел. 12345

Комментарии: 27.10.2010 14:57:18 - Алексей Фёдорович Буряк пишет:

НАПИСАНО ДОВОЛЬНО ПРОНИКНОВЕННО... Только человек постоянно мыслящий может такое написать: "без настоящей литературы человеку жить нельзя, он должен смотреться в неё как в зеркало. Сообщество людей, м и р, ищет свой новый, посткризисный духовный облик"... Более лучше сказать трудно. -- --- Алексей Буряк, Днепропетровск [email protected]

Рюмка, халат, окурок...

Литература

Рюмка, халат, окурок...

ЛИТПРОЗЕКТОР

Лариса ЛАПТЕВА,  КРОПОТКИН, Краснодарский край

Впервые за всю историю серии «ЖЗЛ» в ней вышла книга без иллюстраций. Даже без портрета героя.

Издательство объясняет, почему такое случилось: некие «ревнители», не успев прочитать книгу, «предположили, что она порочит образ Довлатова. Эту мысль они сумели внушить наследникам покойного писателя, которые через своего адвоката обратились к издательству «Молодая гвардия» с грозным письмом… В адвокатской претензии ничего не говорится о первопричине недовольства наследников Довлатова готовящейся книгой Попова – ведь издательство сразу выразило желание оплатить все запрошенные правообладателями суммы и учесть все их поправки, для чего выслало рукопись вдове писателя. Автор уже вносил в текст поправки по замечаниям Елены Довлатовой, но эту конструктивную работу внезапно прервал уже упомянутый категорический запрет. Повод был высказан наследниками в письме в издательство: «В своей книге Попов, странным образом перетолковывая материалы, искажает, а зачастую и порочит личность Довлатова. Это уже диффамация». Диффамация, согласно словарю русского языка, «оглашение в печати сведений, позорящих кого-либо». Быть может, диффамацией сочтены те факты из жизни писателя, которые «неудобны» для его родственников – но без которых невозможно понимание его личности и творчества?»

Вспоминается вышедшая в середине 90-х книга Нины Барановской о Константине Кинчеве. Автор во вступлении приводит когда-то прочитанную историю, где герой – музыкант, а критик написал о нём солидный опус и теперь интересуется, понравился ли главному действующему лицу его труд, но слышит в ответ примерно следующее: дрянь твоя книга, ты совсем не понял, почему я так играл в тот вечер… потому что она была в красном платье. Но тем не менее дальше Нина Барановская пишет о собственных сомнениях относительно того, что знание неизвестных широкой публике деталей так уж сильно помогает адекватно представить героя читателям.

У Валерия Попова, судя по книге «Довлатов», подобных сомнений нет. Он без тени смущения повествует «…о жёнах и подругах Довлатова, официальных и неофициальных, о том, как повлияли они на него – и как он потом за это «отобразил» их».