Литература. XXI век. К вопросу о стандарте среднего общего образования по литературе - [5]

Шрифт
Интервал

II. Принципы создания «Программы-2015»

Цель «Программы-2015»

В ней я стремился:

1. Уменьшить объем материала примерно в три раза, в частности за счет свободы выбора.

2. Вернуть преподавание на путь истинный, т. е. обучать детей в основном на произведениях, в которых есть все: эстетика, идейный потенциал и воспитательное значение.

3. Учитывая особенности юношеского восприятия, изучать произведения:

• расширяющие кругозор;

• посвященные величию Духа и Разума человека;

• посвященные вечным ценностям: любви, семье, труду, свободе, чести, благородству…

4. Не навредить ученику – сократить число сатирических и обличительных книг и очистить школьную «библиотеку» от произведения с негативным идейным содержанием.

5. На освободившиеся полки поставить книги, которые могут просветить и вдохновить юношу, в частности произведения мировой классики.

Три критерия качества изучаемого произведения

Вопросу, что считать лучшими произведениями с точки зрения педагогики, посвящено много работ, написанных в советское время. Этот опыт с учетом необходимости сделать поправки на реалии XXI в. неоценим. Обратимся, например, к результатам работы [7]. «В процессе восприятия литературы различают три стадии:

– непосредственное восприятие, где важно воображение;

– понимание идейного содержания;

– влияние книги на личность ученика».

В соответствии с этим повторю истину, что при выборе книг для школы надо исходить из трех моментов: А – идейное содержание (позитивность главной мысли и ее доступность для понимания), В – художественные особенности (слово, образ, стиль, композиция, соответствие законам жанра и т. д.). C – образовательно-воспитательное значение книги. Желательно, чтобы все три качества присутствовали одновременно. Условно этот критерий полноты можно представить в виде формулы К = АВС, где К есть коэффициент качества. Он максимален, если А, В и С близки к единице, и минимален, если хотя бы один из множителей близок к нулю.

Очевидно, произведениями, удовлетворяющими критерию полноты АВС, являются, «Капитанская дочка», «Отцы и дети», «Война и мир», «Как закалялась сталь», «Тихий Дон», «Сотников», «Один день Ивана Денисовича» и др. Приведу в качестве примера книги, которые не удовлетворяют критерию полноты.

«Мертвые души»

Коэффициент А близок к нулю, так как пафос негативен. В реальной России, которую Чичиков (Гоголь) видит из коляски, все представлено в карикатурном виде: город (дома, дороги, парк, афиши), горожане, чиновники, природа, деревни, мужики, бабы, помещики… (см. ниже прочтение «Мертвых душ» без предрассудков). Карикатурность текста усиливается карикатурными иллюстрациями. Коэффициент В мал, в частности, потому, что «Мертвые души» есть смешение жанров (см. ниже).

Коэффициент C. О каком образовательном значении может идти речь? Ученик рассудочно понимает, что это – сатира, но воспринимает «Мертвые души» как убедительнейшую в бытовых деталях быль. И это впечатление закрепляется комментариями учебников, оставшимися с советских времен, утверждающих, что николаевская Россия была страной «мертвых душ».

«Мастер и Маргарита»

Коэффициент А отрицателен. Во-первых, пафос романа состоит в том, что советская действительность 1930-х годов устроена столь мерзко, что несчастному Мастеру вредят все, и любящая его женщина вынуждена обратиться за помощью к Сатане. Во-вторых, Сатана «творит добро» в отношении Мастера и, развлекаясь, наказывает жуликов и проходимцев. Автор убежден в этом и предупреждает читателя соответствующим эпиграфом. В-третьих, в проповеднической части романа дано сомнительное «Евангелие от Булгакова» (см. ниже).

Коэффициент В мал. Роман есть механическая, не смысловая, смесь разножанровых кусков: сатиры, фантастики и проповедничества. Это неуклюжая попытка соединить несовместимое. Кроме того, в романе есть много заимствований и плагиата.

Коэффициент С близок нулю. Роман – злая сатира на советскую действительность 30-х годов, если быть точными, то на «как бы творческую интеллигенцию», даже хуже – на «низы», которые все жулики, воры и подлы в изначальном значении этого слова.

Идейное содержание – важнейший критерий

Напомню строгое определение идеала в философии [39]. В нем есть два момента. «Идеал – образец, прообраз, нравственный образец, понятие совершенства. Поэты и художники формируют нечто, сообразно идее». Второй момент – «…по ним [т. е. идеалам] должно судить о действительности, и последняя изменяется теми, которые чувствуют в себе силы для этого».

Приведу также суждения писателей.

В рассказе Горького «Читатель» [2] читатель спрашивает писателя:

– Скажи, кто есть твой бог? – Молчание, замешательство.

– Такие, как ты, не только не можете дать жизни что-либо новое, вы и старое даете в скомканном и мятом виде… Где же призыв к творчеству жизни, где уроки мужества, где бодрые слова, окрыляющие душу? – Молчание.

Д. Гарднер в статье «Нравственная литература» говорит (повторно цитирую для удобства чтения): «Искусство проясняет жизнь, предлагает модели человеческих поступков, закидывает сети в будущее, тщательно взвешивает наши верные и неверные устремления, прославляет и скорбит. Искусство не читает напыщенных проповедей и не хихикает перед лицом смерти. Оно создает молитвы и оружие. Оно строит мечты, достойные стать былью».


Рекомендуем почитать
Мастера римской прозы. От Катона до Апулея. Истолкования

Книга Михаэля фон Альбрехта появилась из академических лекций и курсов для преподавателей. Тексты, которым она посвящена, относятся к четырем столетиям — от превращения Рима в мировую державу в борьбе с Карфагеном до позднего расцвета под властью Антонинов. Пространственные рамки не менее широки — не столько даже столица, сколько Италия, Галлия, Испания, Африка. Многообразны и жанры: от дидактики через ораторскую прозу и историографию, через записки, философский диалог — к художественному письму и роману.


Полевое руководство для научных журналистов

«Наука, несмотря на свою молодость, уже изменила наш мир: она спасла более миллиарда человек от голода и смертельных болезней, освободила миллионы от оков неведения и предрассудков и способствовала демократической революции, которая принесла политические свободы трети человечества. И это только начало. Научный подход к пониманию природы и нашего места в ней — этот обманчиво простой процесс системной проверки своих гипотез экспериментами — открыл нам бесконечные горизонты для исследований. Нет предела знаниям и могуществу, которого мы, к счастью или несчастью, можем достичь. И все же мало кто понимает науку, а многие боятся ее невероятной силы.


Словенская литература

Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.


«Сказание» инока Парфения в литературном контексте XIX века

«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.


Сто русских литераторов. Том третий

Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».


Вещунья, свидетельница, плакальщица

Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.