Лисьи листы - [69]

Это безмятежное настроение продержалось ровнехонько до тех пор, пока мне не потребовалось посетить туалет, расположенный между салонами. Я уже приближалась к его двери, когда оттуда вышла молоденькая девица с волосами, выкрашенными в такой жгуче-черный цвет, что казалось, с них вот-вот начнет чешуйками отваливаться краска. Я бы на нее и внимания никакого не обратила, но при виде меня она как-то странно шарахнулась в сторону и так посмотрела, что я невольно задумалась, где же мы могли с ней сталкиваться. И ведь вспомнила-таки! Альбертова стая! Ну, конечно же, девица явно из них! Интересно, что она-то здесь делает? Конечно, мало ли какие дела могут быть у человека, и всё же проверить не помешает…

Я вышла из туалета и осторожно заглянула в соседний, дешевый салон. Ну, да, что и требовалось доказать! Почти половину кресел там занимал молодняк, смутно запомнившийся мне с той самой ночи, когда мы с Хитчем чудом ускользнули от зубов волчьей стаи. А уж огненно-рыжая голова Альберта сразу бросалась в глаза.

Кстати, что-то многовато в моей истории рыжих, — мельком подумалось мне. Альберт, Петр, теперь вот Авенус еще… Может, это как-то связано с генетическими линиями? Впрочем, долго размышлять на эту тему я не стала, почти бегом вернувшись на своё законное место.

Мой спутник по-прежнему дрых, являя собой такую трогательную картину безмятежного юношеского сна, что будить его просто рука не поднималась. Но я всё же решилась.

— Авенус! Веня! Мне нужно срочно поговорить с Вами!

Спал он, как выяснилось, с чуткостью хищника: проснулся мгновенно и уставился на меня своими прозрачными зелеными глазами.

— Что случилось?

— Здесь в соседнем салоне Альберт со своей стаей.

— Альберт… Альберт… Ах да, еще одна креатура Лао…

— Креатура Лао?! — тупо переспросила я.

— Ну, да. Он с их семейством долго возился, пока, лет сто назад, не махнул рукой. Дескать, чистая кровь ведет только к вырождению. Но они до сих пор какие-то смутные амбиции лелеют. Так, на уровне семейных легенд…

— Ничего себе «смутные амбиции»! Он же фашист самый натуральный!

— Да, я слышал, что у тебя с ним какой-то конфликт вышел… Но в сущности, было бы из-за чего волноваться! Пока ты со мной, они тебя не тронут.

— А чего они вообще в Улан-Батор поперлись, да еще всей стаей?

— Это как раз понятно. Слухи быстро расходятся. Тоже к Оракулу Печали захотели…

— Альберта с его бредовыми идеями о видовом превосходстве туда и на пушечный выстрел подпускать нельзя!

— Да успокойся ты, — как-то брезгливо сморщился Авенус, — Во-первых, они его вообще не найдут. Я перед уходом карту нашим археологам подменил. Пока-то они соберутся ее снова с текстом сличить… если вообще соберутся, конечно. Так что в Монголии твой Бертик рванет в одну сторону, а мы — в другую.

— Успокаивает, но не сильно. А если он именно текст, а не карту раздобыл?

— Тогда остается «во-вторых». Они же всё равно не знают, что с этим Оракулом делать. Я, кстати, тоже до вчерашнего дня не знал. Всё рассчитывал, что в еще нерасшифрованных рукописях какой-нибудь намек объявится. А тут ты со своей гениальной догадкой…

— Кстати, с чего Вы взяли, что она верна?

— В других мирах Оракул при разрушении действительно всегда пытались затопить, явно неспроста. А потом я с самого начала знал, что обряд должен быть очень простым, доступным даже нищему пастушонку, которым был будущий Чингиз-хан. Какое-то действие, которое можно совершить едва ли не случайно… А твоя версия великолепно во всё это вписывается.

— Понятно. Кстати, одна из альбертовых девиц меня заметила.

— А вот это уже хуже, — нахмурился мой спутник, — Могут проследить. Так, на всякий случай. Хотя, конечно, у нас есть все шансы оторваться от них еще в аэропорту: таможню нам проходить не нужно, багаж получать — тоже…

И действительно, по прибытии мы прошили аэропорт, как иголка воду, пока альбертова стая хмуро томилась в таможенной очереди, и Авенус тут же энергично взялся за дело, бойко общаясь с окружающими на абсолютно неизвестном мне языке.

Нет, учиться всё-таки нужно! А я вон и английский совсем забросила… Конечно, за несколько тысяч лет жизни всё, что угодно, выучить можно… а можно и не выучить, если, как я, балду гонять…

Между тем в нашем распоряжении оказался потрепанный джип армейского образца, заднее сидение которого Авенус забил огромными корягами саксаула. Но вместо того, чтобы рвануть прямиком в степи, мы отчего-то отправились на местный базар, невыносимо воняющий кислым молоком и овечьими шкурами. Впрочем, кое-что интересное и там можно было найти. Пошлявшись по рядам минут десять, я подергала за рукав своего попутчика:

— А где здесь можно наши деньги на местные обменять?

— Зачем?

— Хочу вон ту чеканку себе купить, бога с черепами…

— Ну, детский сад! — возмутился Авенус, причем на его юном лице праведный гнев смотрелся довольно-таки комично, — Нет, чтобы подумать о том, что в степи ветер и холодрыга, она чеканочки себе присматривает! Конечно, если б ты мне не была нужна, езжай, хоть голая! А так мне потом с твоей простудой возиться абсолютно не хочется. Примерь-ка лучше, — и он сунул мне в руки коричневую кожаную куртку с поясом.