Лишь частично здесь - [5]
– Это здорово стимулирует, – говорит она. – Надо бы нам почаще встречаться.
– Мне показалось, ты не хочешь разговаривать.
– Раз уж ты сидишь здесь, молчать глупо.
Все, что он собирался ей сказать, вылетает у него из головы.
– Ну, как прошел день? – спрашивает Алисия с деланными интонациями заботливой мамаши, обращающейся к милому малышу, и, когда Бобби мямлит «да, в общем, как обычно», она говорит: – Такое впечатление, будто мы давно женаты. Будто у нас уже нет необходимости в вербальном общении. Достаточно лишь сидеть тут и обмениваться флюидами.
– Паршиво, ясно? – отвечает он, раздраженный насмешкой. – У меня все дни проходят паршиво, но сегодня было хуже, чем обычно.
Потом Бобби начинает говорить о наболевшем. Он рассказывает о себе, Пинео и Мазуреке. Что они вроде патрульного наряда, объединенного в крепкую команду чисто неофициальными отношениями, позволяющими им охранять друг друга от сил, природу которых они не понимают или боятся понять. А теперь отношения рушатся. Притяжение ямы слишком велико. Запах смерти, кошмарный хаос погибших душ, скрытые под завалами ужасы. Подземный гараж с раздавленными пустыми автомобилями, белыми от бетонной пыли. Тлеющий огонь под землей. Все равно что работать в Мордоре, густой сумрак повсюду. Пепел и скорбь. Спустя какое-то время начинает казаться, будто яма превращает тебя в призрака. Ты больше не живой человек: ты тень былого, фрагмент прошлой жизни. Говоря себе эту чушь, ты смеешься над собой. Это похоже на бред. Но когда ты перестаешь смеяться, ты понимаешь, что это правда. Эпицентр – огромное кладбище. Как Камбоджа. Хиросима. Они уже обсуждают, что там построить, но они просто идиоты. Это все равно что построить молочное кафе в Дахау. Кто станет есть там? Люди говорят о необходимости сделать это быстро, чтобы террористы увидели, что не выбили нас из колеи... Что за фигня такая? Мы выбиты из колеи! Со строительством нужно подождать. Подождать до того времени, когда ты сможешь ходить там и не чувствовать страшную боль в душе. Поскольку, если не подождать, все, что они там отгрохают, будет вызывать только такое чувство. Возможно, это нелепо. Верить, что это проклятое место. Что там обитает некая чудовищная бесплотная сила, которая будет просачиваться сквозь стены новых коридоров и офисов и разрушать человеческие души... плохая карма, как ни назови. Но когда ты постоянно живешь в этом кошмаре, поневоле начинаешь верить.
Бобби не смотрит на Алисию, пока говорит все это торопливо и сбивчиво. Закончив, он залпом выпивает свое виски, бросает на нее взгляд, проверяя ее реакцию, и говорит:
– У меня в школе был друг, который здорово подсел на амфетамины. У него поехала крыша. Начались галлюцинации. Типа – правительство пользуется его мозгом для своих целей. Они знают, что он контактирует с существами высшего плана. И тому подобная хрень. Обыденная реальность представлялась ему заговором космических сил, и он словно извинялся передо мной, когда все это рассказывал. Он чувствовал, что с ним не все в порядке, но продолжал нести бредятину, поскольку не мог до конца поверить, что он просто спятил. Именно так я чувствую себя сейчас. Словно часть моего существа умерла.
– Я понимаю, – говорит Алисия. – У меня тоже такое же чувство. Поэтому я и прихожу сюда. Чтобы понять, какая часть моего существа умерла... и где я, и кто я после всего случившегося.
Она вопросительно смотрит на него, и он сознает, что уже выговорился полностью и не может добавить ничего существенного. Но Бобби хочет сказать еще что-нибудь, поскольку хочет, чтобы Алисия поговорила с ним, и хотя он толком не понимает, почему хочет этого и чего еще хочет от нее; хотя он страшно смущен своими откровениями и плюс ко всему испытывает обычное чувство неловкости, сопровождающее каждый исполненный потаенного смысла разговор между мужчиной и женщиной... Хотя он ни в чем не уверен, он хочет, чтобы установившиеся между ними отношения – пусть непонятно какие – продолжались.
– Ты в порядке? – спрашивает она.
– Да, конечно. Это не приступ тихой истерики. По крайней мере мне так кажется.
Алисия внимательно смотрит на него, словно оценивая заново:
– Почему ты подписался на это?
– Ты о работе? Потому что у меня есть опыт. Я работал в агентстве по чрезвычайным ситуациям последние два лета.
Две молодые пары подходят к музыкальному автомату, и вскоре первая выбранная ими композиция, «Дух юности»[2], начинает энергично набирать обороты. Пинео танцует на своем табурете, раскачивается из стороны в сторону, прижав кулаки к груди: оскорбительная пародия на молодых людей, ясное дело. Мазурек, погруженный в мрачные раздумья над своим бурбоном, похож на седого толстого тролля, обратившегося в камень.
– Скоро я смогу сдавать экзамен на степень магистра философии, – говорит Бобби. – Похоже, я постепенно учусь устанавливать смысловое соответствие между вопросом и ответом.
Он рассчитывал пошутить, но Алисия не реагирует на шутку. В глазах у нее стоят слезы. Она разворачивается на табурете, прижимаясь коленом к его бедру, и кладет ладонь ему на кисть.
– Мне страшно, – говорит она. – Ты считаешь, что это все? Просто страх. Просто неспособность справиться со всем этим.
Впервые на русском – один из главных романов американского магического реалиста Люциуса Шепарда, автора уже знакомых российскому читателю «Валентинки» и «Кольта полковника Резерфорда», «Мушки» и «Заката Луизианы».Нью-йоркский художник Дэвид Минголла угодил под армейский призыв и отправился в Латинскую Америку нести на штыках демократию. Джунгли оборачиваются для него борхесовским садом расходящихся тропок, ареной ментального противостояния, где роковые красавицы имеют серьезные виды па твой мозг и другие органы, мысль может убивать, а накачанные наркотиками экстрасенсы с обеих сторон пытаются влиять на ход боевых действий.
Впервые на русском – знаменитый шедевр прославленного Люциуса Шепарда, поднявший вампирскую тему на недосягаемую прежде высоту!Время действия – вторая половина XIX века.Место действия – замок Банат высоко в Карпатских горах, исполинский плод фантазии безумного архитектора.Раз в пятьсот лет в Банат съезжается Семья. Вампиры со всей Европы готовятся обсудить стратегические планы на будущее и поучаствовать в церемонии Сцеживания: отведать самой сладкой, самой хмельной – золотой крови.Но накануне церемонии замок облетает немыслимая весть: Золотистая девушка, результат многовекового труда лучших вампиров-селекционеров, – злодейски убита! Единолично выпита до дна неведомым преступником!Найти его Патриарх Семьи поручает вампиру-новичку Мишелю Бехайму, префекту парижской полиции.
В этом городе, под стать названию, творятся загадочные, а порой зловещие дела.В Хеллоуин Клайд Ормул приехал недавно. Сначала кажется, что необычно только название и географическое расположение города. Но скоро Ормулу предстоит столкнуться с весьма неприятными местными тайнами.© mist, Фантлаб.
Одним из древнейших и главных мотивов, управляющих людьми, является месть. В следующем стремительно разворачивающемся рассказе вы узнаете, как она привела покрытого боевыми шрамами воителя к краю Умирающей Земли… А заодно подтолкнула к краю и саму Умирающую Землю!
Чудесная религия – вуду. Демократичная и политкорректная по самое некуда. Удивительный культ, в котором каждый может почувствовать себя богом. Или, по меньшей мере, скакуном, коего оседлало божество. Нечто подобное случилось и с полицейским Биллом Дембси, несколькими месяцами ранее случайно застрелившим уличного торговца-латиноса. Мушка, крохотный дефект в стекловидном теле глаза, появившаяся вскоре после трагического случая, заставляет Билла видеть странные, фантасмагорические, невозможные вещи. Что это – месть родственников и друзей убитого, проклятие вуду? Или наоборот – редкое везение, неожиданная удача? Ученый по этому поводу затеял бы целое исследование, зарылся в древние фолианты, детектив же начинает частное расследование.
Его зовут Джон Дантцлер, и он из Бостона. Но сейчас он на войне, в Сальвадоре. Воюет, как все — убивает «латиносов», принимает стимуляторы, выжигает целые деревни, и… и сходит с ума.А кто может на этой войне остаться в здравом рассудке?© ceh.
Возле бара «Цайтгайст» он встретил Соледад… и захотел уловить дух времени.Второе место на весеннем конкурсе «Рваная грелка» 2016 года.
«…один роковой вопрос не давал ему покоя. Год от года неутолимая пытливость росла в его душе. Он желал дойти до первой причины: отыскать тот источник, из которого рождается все искусство слов».
Мудрецы утверждают: сон – это маленькая смерть. Кристина слышала об этом, но не придавала значения. Жила, как ей нравилось, и делала, что хотела. Но однажды наступил переломный момент – две странные девочки и таинственный город Эль Пунто явились ей во снах и не пожелали уходить оттуда. Пытаясь их прогнать, Кристина вступила на скользкую дорожку из предположений, тайн и неслучайных совпадений, обрушившихся со всех сторон. И с каждым прожитым днем и увиденным сном Кристине все чаще кажется, что в словах мудрецов скрыто зерно истины…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Америка, Иллинойс, глухая провинция, забытая богом и людьми. Казалось бы, какой смысл держать в этой глуши частный пансион. Но оказывается, смысл есть: Анна-Мария и Пенни, ее тринадцатилетняя дочь, владелицы лесного жилища, привечают здесь временных постояльцев. Правда, все они весьма необычные. Это попавшие в беду героини знаменитых литературных произведений. Эмма Бовари, Скарлетт О'Хара, Фрэнни Гласс из сочинения Сэлинджера… Единственное, что вызывает у Пенни и Анны-Марии боль, это невозможность вмешиваться в судьбу любимых героинь книг, какой бы трагический конец их ни ожидал.