Лихие девяностые в Шексне - [24]
— Присмотра-то за ними на ферме нет. А на днях она загуляла. Вот и узнали. А на ферме телушечка отелилась. Вот и меняют. Правда, теленка — то им не отдают. Но хоть с молоком будут. Не надо ждать еще девять месяцев…
— Молоко-то принимают?
— Я сегодня понесла было, да опоздала. Велят к семи часам приходить, а я до семи пролежала. Больно уж и рано. Это надо в шестом вставать.
— А сколько дают за литр?
— Да, рубля три, а нет и четыре. Надо хоть на хлеб его поносить. Белый-то я не хотела брать, а продавец Люда говорит: «Возьми. Буханочка-то четыреста грамм. Всяко съешь». — Ой беда, ой беда! Эт-та масло по сто пятьдесят одному рублю разобрали не одну кипу. А в ней поди килограмм двадцать. Откуда-то все приезжают к нам и берут, и берут. Недавно Шурка Пронин наведывался в родные края и говорит: «У вас хорошо еще в магазине. Полдела жить. А у нас так ничего нет». — Он в Тихвине живет.
Вымыла посуду, Ополоски из тазика: «Уйдут на пойло», вылила в чугун. Вымыла под умывальником руки и вытерла о полотенце.
— Не пойдешь в баню?
— Нет, — говорю. — Я в ванной вчера вымылся. А ты?
— Да не знаю. Я тож. В прошлую-то баню у соседей мылась. Галина Иванова приглашает: «Иди. Мойся. Мы с Тамарой Милавиной хорошо намылись»…
Ставит пойло в печь. Затем насыпает в банку крупы курицам, туда же крошит хлеб. Десяток куриц мы купили и привезли недавно.
— Три раза в день кормлю, — сообщает мама. — Понесу. Хорошие стали…
Возвращается со словами:
— Какая к черту баня! У дома с ног сшибает. Етишкина мышь. Ой батюшки светы! Надо еще как-то воды добывать. Что Тимка? Хоть бы завтра-то постихло. Спаси и сохрани.
— Не переживай, — говорю. — Сейчас воды натаскаю.
Но мать не унимается:
— Ну иди Тимка. Настрогало-то как! Выше огорода. Надо еще лопатой тропу нащупать. Еще только начало марта по старому стилю. Раньше в такую-то погоду лежат на печи. У меня отец бывало говорил: «Стужи да нужды нет хуже». Притча-то есть про отца с сыном. Сын говорит: «Батька, вот если я один поеду, а завертка то у меня и оторвется? Как делу-то быть?» — «Ничево, — это батька. — Нужда придет, так привяжешь». — Отец-то умер, а сын поехал за сеном, а завертка-то и оторвалась. Он и давай кричать: «Нужда, нужда приди, у меня завертка оторвалась». —Кричал, кричал, а потом пришлось самому справляться. Нужда-то заставила.
Я взял лопату и пошел пробивать тропу. В прогоне, между двумя высокими огородами навило высокий и протяженный сугроб, который стал препятствием для подхода к водонапорной колонке. В детстве мы с этого сугроба катались на чунках — санках.
Снег слепит глаза. Я сразу же по пояс утонул в мягком сугробе. Начал потихоньку пробираться, работая лопатой как веслом. Колонка полностью занесена. Откопал.
Сын наливает в ведра воду. Их восемь штук. Я ношу. Мама открывает двери и чистит от снега мостки и у крыльца.
Вокруг бушевало. Поднимало железо вместе с рубероидом на одном из участков крыши.
В нашем краю деревни взад и вперед пробежал Сашка Ряхин. По-видимому искал свою мать. А она спустя некоторое время, шарашась, прошла с палкой в сторону своего дома. В такую погоду и в деревне не долго заблудиться.
Натаскали воды. Скипел самовар. Пришел снежный Тимошка.
— Куда? Иди отряхивайся. — Ворчит на него мама.
В её руках хрустит разрезаемая буханка разогретого хлеба…
ВАЛЕНТИН ЧИСТЯКОВ
Напились чаю. Дело к вечеру. Я и говорю:
— Пойду схожу к Валентину Чистякову.
Это мой одноклассник. Но ему сильно не повезло. Отслужил армию. Устроился работать шофером в одну из организаций Череповца. И, спустя некоторое время попал в аварию. Защемило между кабиной и дверкой. Отказали ноги. Сейчас передвигается при помощи рук и коляски. Правда, иногда выезжает на инвалидной машине. Пишет стихи. Я, по мере возможности, стараюсь навещать его.
— Иди, — одобряет мама. — Возьми молока. Может попьет.
— Давай!
Налила двухлитровую банку. Поставил ее в сетку. Пурга не утихает. Уже темно. Лишь редкие фонари освещают дорогу. Тимошка увязался за мной. Хвост виновато поджал. Идет крадучись В двадцати метрах от меня.
— Тимошка! — прикрикиваю.
Он останавливается, отстает. И опять крадучись догоняет. Строго оборачиваюсь. Он опять останавливается и сидит.
— Ну что, — говорю, — с тобой делать? Раз увязался, пойдем.
Он, еще не веря, что не прогоняю его, бросается со всех ног ко мне. Ластится.
— Иди, — велю, — вперед.
Тимошка, обрадовано, бросается вперед и бежит по завьюженной дороге. Снежинки блестят на его длиной шерсти.
Дом Валентина на новой улице за конторой. По правую руку второй после кирпичного двухэтажного двенадцатиквартирного, построенного в шестидесятые годы. Его дом брусчатый — двухжитейный (как сказали бы в прежние годы). Квартира друга с северной стороны, «лицом» к старой деревне. Окна светятся. Значит дома. Подхожу к двери, а они на половину завалены снегом. И вся северная стена дома на половину в снегу. Как по горке подошел к дверям.
Собака крутится у ног.
— Берусь за ручку. Пробую. Чуть- чуть подался верхний угол двери — значит не заперто изнутри. Постучал. Никто не отвечает. Да и что толку если и ответят? Дверь отворяется на улицу. Валенком отгребаю снег. Пространство между дверью и косяком от каждого моего усилия увеличивается. Тимошка мешается.
В издании представлены архивы и документы; воспоминания и статьи об Андрее Тарковском.«Писать или составлять книги об Андрее Тарковском — труд неблагодарный и тяжелый. Объясняется это тем, что, во-первых, как всякий гений, он больше того, что вы можете написать и уж тем более вспомнить о нем. Все, что вы пишете или говорите, не больше вас, но не вровень с Тарковским. Даже его собственные лекции, потому что его тексты — это фильмы. Фильмы же Тарковского постигаются лишь во времени, и, возможно, лет сколько-нибудь спустя будет написана книга, приближающая зрителя к тексту картины».Паола Волкова.
Жизнь успешного человека всегда привлекает внимание, именно поэтому биографии великих людей популярны. Обычно биографии представляют собой рассказ о карьере и достижениях героя. Рона Мерсер пошла по иному пути: она пишет не только о наградах и ролях Анджелины Джоли. В центре книги — личность актрисы, ее становление, ее душевные кризисы и победы над собой. Это позволяет нам назвать это издание исключительным. Впервые в России биография Анджелины Джоли — талантливой актрисы и яркой личности.
Биографический очерк о географе и социологе XIX в., опубликованный в 12-томном приложении к журналу «Вокруг света» за 1914 г. .
Сборник Лётчики Сост. В. Митрошенков {1}Так обозначены ссылки на примечания. Примечания в конце текста книги. Аннотация издательства: Сборник "Летчики" посвящается 60-летию ВЛКСМ. В книгу вошли очерки о выдающихся военных летчиках, воспитанниках Ленинского комсомола, бесстрашно защищавших родное небо в годы Великой Отечественной войны. Среди них дважды Герои Советского Союза В. Сафонов, Л. Беда, Герой Советского Союза А. Горовец, только в одном бою сбивший девять самолетов врага. Предисловие к книге написал прославленный советский летчик трижды Герой Советского Союза И.
Скитский патерикО стяжании евангельских добродетелейсказания об изречениях и делах святых и блаженных отцов христовой церквиПо благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II© Московское подворье Свято-Троицкой Сергиевой Лавры. 2001.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.