Лихие девяностые в Шексне - [26]

— За что отец-то в тюрьму попал?

— А из-за пьянки. Они после войны как с цепи сорвались. Пили из-за стола не вылезая. Да и расспорили. Отец с ухватом побежал за одним мужиком. А на встречу мать Валентина Суконщикова. Видно, укорила его. Отцу не понравилось, он и стукнул ее ухватом. Она заявление написала. Попугать решила. Дали ему три года за хулиганство, а через полтора выпустили. Тетка Анисья потом уж каялась, и все время ходила ко мне и помогала водиться с вами. А про тебя она говорила: «Парень не дает проходу — все твердит при встрече. — Тетка Онисья, ты за что нашего папку посадила»?

— Вот какие дела-то. Век-то длинный. Когда отец-то в тюрьму попал, ко мне тетка Полинария, хозяйка этого дома, все приставала: «Купи у меня козу, а то у меня сена нету на зиму». — «Зиму я козу прокормила, а тут отец из тюрьмы в мае заявился. И вновь ему надо пить. Старуха Апполинария ко мне: «Отдай козу-то назад». —Бери, говорю. Худо старуха-то жила. Бедно и голодно. Так она потом, когда ее родные в Прибалтику-то увозили заявила: «Ни кому не отдам дом этот. Только тебе». Апполинарии-то я не сразу смогла деньги вручить, а выплачивала по частям. Это уж после смерти отца было.

САХАРНЫЙ ПЕСОК

Вчера в рюкзаке отнес мотор от наждака в электроцех. Сгорел. Надо перемотать. Объясняю мастеру Чебыкину:

— Он у меня хиленький.

— Ничего себе хиленький, — удивляется. — Я думал от стиральной машины, а тут целый агрегат…

Занес в свой цех мешочек под сахарный песок. Сначала обещали дать по пять кило-граммов. Потом — по четыре.

Около склада стоит директорская «Волга». Ее шофер устраивает в багажник мешок с песком. Вижу в машине сидит Ноженко.

Сегодня с утра один разговор: «Завтра собрание, на котором будут выяснять — приватизировать завод или нет». Всё всех спрашивают:

— Стоит выкупать акции или нет?

Чайников говорит:

— Я не буду. Жить-то на что?

Николай Синев:

— Да все уж решено в верхах. Наш голос ни на что не влияет. Как решат там, так тому и быть.

Сперва нас зачем-то послали на крышу. Там делать нечего. Затем направили помогать женщинам расфасовывать песок. В некоторых мешках он слежался и засох. Мы расколачивали его кувалдой.

Десять мешков оставлено — куда-то на сторону.

Во время работы Чайников рассказывает:

— Вчера мы у сына заведующей складом Томилы пытали: «Хорошие у тебя санки?» — «Ага — отвечает. — Хорошо на них возить и снег, и песок».

Младший сын у Томилы простодушный наивный пацан. Добрый, но по умственному развитию немного того.

А сегодня Томила была в нашей бригаде и в разговоре упомянула, что вчера два пьяных мужика спрашивали у её сына как пройти к цыганам: «Ругались, мама. Если бы, — говорит, — еще раз пургу понесли, то я бы дал им по зубальнику».

Чайников промолчал и не признался, что этот разговор о нем.

ПРИВАТИЗАЦИЯ

Прилетели скворцы. Шел из гаража, а они всемером сидят на тополе. Один так голосисто распевает весеннюю песенку. А на улице холодновато.

В цехе состоялось собрание по приватизации производства. Шло оно в красном уголке и вел его начальник цеха Ноженко. Он рассказывал, что такое приватизация и почему коллектив завода должен приватизировать предприятие.

— Это вынужденная мера, — растолмачивал. — Если мы не сделаем того добровольно, то нас заставят крайние условия, в которых окажется завод. И чем скорее мы на то пойдем, тем дешевле нам она обойдется. Если сейчас завод стоит тридцать пять, то к лету, вполне возможно, может уже стоить триста пятьдесят миллионов. Те, кто внесут значительную сумму, будут совладельцами предприятия. Например, сто тысяч рублей и более. И я, — говорит, Ноженко, — постараюсь внести большие деньги — продам машину, дачу. Чтоб потом купить две. Легче будет руководить коллективом, трудиться, когда завод будет в частных руках. В дальнейшем будем высвобождать женщин, избавляться от плохих работников.

Оператор нашей бригады Барковский, ранее немного поработавший в органах МВД, встал и задал вопрос:

— А не получится ли так, что придут, как когда-то, кожаные куртки и коллективизируют все приватизированное?

На что Ноженко развел руками.

— У меня было бы еще больше вопросов, если бы я был на твоем месте. Вопросы задавать легко.

— Как же, жди! Продаст он машину, — усмехнулась жена про Ноженко. — Он и так денег найдет. Тут не знаешь на что рубаху купить, а его жена и пальто за две тысячи купила и шапку норковую и сапоги, и пуховик сейчас за восемь — девять тысяч покупает. И в нашем цеху было собрание, — сообщает супруга. Приходили из управления Киселев и Владимир Ариевич Серов. Тоже гудели, что нужно выкупать завод. Мол на каждого в среднем приходится по двадцать тысяч. Я спросила: «А нельзя ли по частям внести сумму?» — «Нет! — отрезали. — Надо разом».

САРДЕЛЬКУ С ЧЕСНОЧКОМ

Сегодня религиозный праздник — День Сорока Мучеников. Если застынет. С этого дня должно отстоять на дворе сорок холодных утренников. Даже в июне и то могут быть заморозки.

По один год у меня взошла картошка. Тина добрая. Хотел окучить вечером, да поленился. Прихожу на другой день, а тина —черная. Сегодня на улице лужи. В прошлом году, в такой день, тоже не замерзало. Весна была ранняя и лето хорошее.