Лев правосудия - [55]
Рысь, чуть не сказала я. Возможно, моя мать была рысью. В Нью-Йорке я познакомилась с учением о животных-тотемах, в мифологии индейцев рысь считалась защитницей и носительницей тайн. Я помнила, как мать до последнего прикрывала меня от разъяренного мужа и затолкала в безопасное место.
— А Кейо ревновал ее ко всем, даже ко мне, подростку. Это проявилось на свадьбе. Я танцевал с Аннели и, пожалуй, держался к ней слишком близко и никак не мог отпустить. Наверняка Кейо видел, что у меня в это время было на уме. Наверное, он мог бы наброситься с кулаками на нас обоих, но не посмел, потому что рядом был брат Аннели. Его звали Яри. Приятный человек.
Узнав, что Кейо убил жену, Кари Суурлуото не удивился. Он был потрясен, опечален и, конечно, взбешен, но не удивлен. Вся семья знала, рано или поздно что-то такое произойдет, но вот в том, кто виноват в трагедии, они разошлись во мнениях. Отец Кейо умер в то же самое лето, когда родилась Хилья, поэтому высказаться не успел, но мать Кейо считала, что Аннели получила по заслугам. Дескать, всегда крутила задницей и строила глазки.
— Она и правда так себя вела? Скажи прямо, я это как-нибудь перенесу.
— Как посмотреть… Конечно, я мечтал о том, чтобы улыбки и объятия Аннели означали нечто большее, чем просто дружба. Но едва ли. Аннели была веселой и открытой. Она родом из-под Выборга, ее мать приехала оттуда в эвакуацию. Ой, как мне было жалко на похоронах твою бабушку. Она ведь и сама умерла довольно скоро после этого?
— Прожила еще несколько лет, но силы ее были подорваны. Меня вскоре забрал у нее дядя Яри.
— Тебе там жилось хорошо? Моя мать не хотела взять тебя к нам, наверное, боялась Кейо. И не напрасно, он ведь дважды совершал побег.
Мир вокруг меня остановился: замерли тени деревьев на стене, застыла выносившая мусор соседка, будто заколдованная.
— Совершал побег? Кейо Суурлуото, в настоящем Куркимяки, убегал из тюрьмы?
— Из тюремной психиатрической больницы. Дважды. В первый раз, насколько я знаю, его поймали уже через пару часов, но во второй он гулял на свободе трое суток. Об этом не объявляли во всеуслышание, но мать Кейо предупредили, что сын может явиться к ней в Туусниеми. В конце концов его поймали в Куопио: он буйствовал во хмелю посреди рынка и бросал селедку чайкам. Мы тогда жили в Брюсселе, жена состояла на службе в ЕС, а я сидел дома с детьми, поэтому мало что знаю об этом деле. Припоминаю, что он нанес тяжелую травму охраннику и вроде даже причинил вред какой-то молодой девушке. Но это все случилось лет десять назад.
Для меня все это было новостью: очевидно, я в это время находилась в Нью-Йорке. В последний раз отец пытался мне звонить пару лет назад. Я очень старалась не попасть в кадр, когда фотографировали «Санс ном»: конечно, отец находился за многочисленными засовами и электронными замками, но воспользоваться телефоном он ведь мог. Меня бесило то, что я не в силах спокойно слышать его голос. Когда я видела его в последний раз, он держал на руках мою умирающую мать и просил у нее прощения. Не знаю, простила ли мама. Я не прощу никогда.
14
Наш разговор продолжался еще минут двадцать. Кари рассказал, что работает в Леппяваара начальником отделения большой фирмы по торговле бытовой техникой и с радостью повидается со мной, если нужно. Ему хотелось знать, похожа ли я на мать, но я сказала, что свидание разочаровало бы его, ибо я гораздо больше похожа на Кейо. Почему никто не рассказал мне, что Кейо находился в бегах, пусть я даже и была в Нью-Йорке? Все-таки речь шла о моем отце, хотя он, попав в тюрьму, лишился родительских прав. Я поискала в Интернете информацию о Кейо: на сайте про убийства имелись все открытые документы судебных процессов, газетные статьи, даже фотография моего отца. Обо мне, к счастью, было лишь беглое упоминание как о «четырехлетнем ребенке» без указания пола. На нескольких фотографиях был представлен наш тогдашний дом в Лаппеенранте. Я помню, что на лестничной клетке часто пахло булочками: кто-то из наших соседей очень любил печь. Не потому ли мне так нравились пироги тети Воутилайнен, что приносили ощущение безопасности, возвращали в то раннее детство, в котором еще не было утрат?
Пожалуй, для убийства у моего отца не было иных причин, кроме ревности. Возможно, я никогда не узнаю, был ли у него повод ревновать; но пусть бы даже мать и переспала с кем-то по соседству, это еще не давало мужу права убивать. Я не помнила, чтобы к нам приходили чужие дяди, но я вообще мало что помнила, мне ведь было всего четыре года.
Ранним вечером в среду у меня выдалось свободное время, ресторан почти пустовал. И я решила попытать счастья — позвонить Пяйви Ваананен-Хуттунен, проживающей в Куопио. Голос ответившей женщины звучал настороженно, и свое имя она произнесла так неразборчиво, словно желала остаться неизвестной.
— Добрый день, меня зовут Хилья Илвескеро. Не вы ли учились в гимназии вместе с моей матерью, Аннели Суурлуото, в девичестве Карттунен?
Женщина ответила не сразу. На заднем плане слышался шум, кто-то вел жаркий спор по-английски.
Затем он утих: очевидно, телевизор выключили.
Хилья Илвескеро — профессиональный телохранитель. «Илвес» в ее фамилии означает по-фински «рысь». Когда она была совсем маленькой, у нее на глазах мать погибла от рук ревнивого отца. Девочку взял на воспитание дядя. Однажды он принес из леса крошечного осиротевшего рысенка, и зверь несколько лет был Хилье верным другом, пока его не задавила машина.В Москве при загадочных обстоятельствах погибает финская предпринимательница. Хилья долго обеспечивала охрану бизнес-леди, но накануне рокового события была уволена из-за пустяковой ссоры.
Сауна, песни, застолье — обычные посиделки любительского хора на даче одного из участников.Однако веселая вечеринка завершается трагедией — рано утром тело хозяина дома со следами жестокого убийства находят на морском берегу…Под подозрением — ВСЕ участники вечеринки, потому что возможность совершить преступление была у каждого.Сложнее — с мотивом: кому понадобилась смерть красавца, души компании и преуспевающего бизнесмена Юкки Пелтонена?Поначалу Мария Каллио, которой поручено вести дело, в растерянности: ведь она была знакома с убитым и его друзьями, и теперь подозреваемые не воспринимают ее всерьез.
Потеряв из виду своего возлюбленного Давида Сталя, оставившего ее в квартире один на один с незнакомым мертвецом, Хилья Илвескеро нанимается телохранителем к богатой избалованной красотке, невесте финского миллионера. Вместе с ней Хилья отправляется на горнолыжный курорт в Швейцарию и там делает сразу два потрясающих открытия: охраняемое лицо — дочь международного преступника Ивана Гезилиана, торгующего радиоактивными материалами из запасов бывшего СССР, а шофер Антон на самом деле замаскированный Давид Сталь, под чужим именем служащий приятелю своего злейшего врага…
Жестоко убита очаровательная молодая девушка Арми, и полиция, считающая, что преступление было совершено на сексуальной почве, арестовывает ее жениха Киммо.На него указывают все улики. В его невиновность не верит никто — кроме Марии Каллио, которая ушла из полиции, но сохранила интуицию и талант детектива.Она подозревает: убийство Арми связано с еще одной трагедией, которая потрясла респектабельную семью Киммо год назад.Тогда погибла Санна, его эксцентричная сестра, и все сочли это самоубийством. Но теперь Мария, ведущая собственное расследование, приходит к выводу — самоубийства не было, с Санной кто-то расправился, а Арми знала о Санне то, что не было известно никому.Кто же убийца? И как его найти?..
В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.
Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.
Пансион для девушек «Кэтрин Хаус» – место с трагической историей, мрачными тайнами и строгими правилами. Но семнадцатилетняя Сабина знает из рассказов матери, что здесь она будет в безопасности. Сбежав из дома от отчима и сводных сестер, которые превращали ее жизнь в настоящий кошмар, девушка отправляется в «Кэтрин Хаус», чтобы начать все сначала. Сабине почти удается забыть прежнюю жизнь, но вскоре она становится свидетельницей странных и мистических событий. Девушка понимает, что находиться в пансионе опасно, но по какой-то необъяснимой причине обитатели не могут покинуть это место.
«Эта история надолго застрянет в самых темных углах вашей души». Face «Страшно леденит кровь. Непревзойденный дебют». Elle Люси Флай – изгой. Она сбежала из Англии и смогла обрести покой только в далеком и чуждом Токио. Загадочный японский фотограф подарил ей счастье. Но и оно было отнято тупой размалеванной соотечественницей-англичанкой. Мучительная ревность, полное отчаяние, безумие… А потом соперницу находят убитой и расчлененной. Неужели это сделала Люси? Возможно. Она не знает точно. Не знает даже, был ли на самом деле повод для ревности.
Писательница Агата Кристи принимает предложение Секретной разведывательной службы и отправляется на остров Тенерифе, чтобы расследовать обстоятельства гибели специального агента, – есть основания полагать, что он стал жертвой магического ритуала. Во время морского путешествия происходит до странности театральное самоубийство одной из пассажирок, а вскоре после прибытия на остров убивают другого попутчика писательницы, причем оставляют улику, бьющую на эффект. Саму же Агату Кристи арестовывают по ложному обвинению.
Зуав играет с собой, как бы пошло это не звучало — это правда. Его сознание возникло в плавильном котле бесконечных фантастических и мифологических миров, придуманных человечеством за все время своего существования. Нейросеть сглаживает стыки, трансформирует и изгибает игровое пространство, подгоняя его под уникальный путь Зуава.
В Осло обнаружены трупы двух молодых женщин, умерщвленных с помощью неизвестного орудия. Безжалостный убийца подкрадывается к своим жертвам бесшумно, как леопард, отнимая у них жизнь с изощренной жестокостью. Следствие топчется на месте, и Харри Холе вызывают из бессрочного отпуска. Пока полицейское начальство пытается использовать его в межведомственной борьбе, измученному охотнику предстоит пройти долгий путь по кровавому следу хищника…
Чтобы замять скандал с подстреленным во время саммита в Осло американским спецагентом, полицейского следователя Харри Холе переводят в Службу безопасности, где ему предстоит выявить связь между королями подпольного рынка оружия и группой неонацистов. Харри выходит на весьма подозрительную сделку: некто приобрел за большие деньги киллерскую винтовку с оптическим прицелом. Коллега Харри, норвежка Эллен Йельтен, убеждена, что в этом деле не обошлось без большой политики. Догадка стоит ей жизни, но американец все равно продолжает следствие.
В Сиднее зверски убита молодая норвежка Ингер Холтер. На помощь австралийским коллегам полиция Осло посылает следователя Харри Холе. В Австралии Харри подстерегает множество неожиданностей. Здесь он обретет и потеряет и добрых друзей, и свою большую любовь. А поиски жестокого убийцы, подобного страшному змею Буббуру из сказаний австралийских аборигенов, станут для Харри глубоко личным делом и превратятся в смертельную схватку с загадочным и многоликим врагом.
Поистине в первом снеге есть что-то колдовское. Он сводит любовников, заглушает звуки, удлиняет тени, скрывает следы. Разыскивая пропавшую Бирту Беккер, Харри Холе приходит к выводу, что годами в Норвегии в тот день, когда выпадает первый снег, бесследно исчезают замужние женщины.Впервые Харри сталкивается с серийным убийцей на своей родной земле. Преступник, которому газеты дали прозвище Снеговик, будто дразнит старшего инспектора, доводя его до последней грани безумия…Перевод с норвежского Екатерины Гудовой.