Ленин. Сталин - [48]

«Завещание» Ленина, с которым до этого момента не были знакомы ни Сталин, ни кто-либо другой из партийных лидеров, было оглашено в мае 1924 года, через четыре месяца после смерти Ленина, на пленарном заседании Центрального Комитета партии с целью принятия решения о возможности обнародования содержания «завещания» на предстоящем вскоре XIII съезде партии. Это был момент, когда, как напишет позднее один из наблюдателей, «судьба Сталина находилась на лезвии ножа». Однако в этой ситуации триумвират выдержал боевое крещение, поскольку вначале Зиновьев, а затем и Каменев применили все свое красноречие, чтобы убедить собрание в том, что опубликование «завещания» противоречило бы намерениям Ленина. Затем тридцатью голосами против десяти было принято соответствующее заявление, и Сталин был спасен. Этим он был обязан лишь одному обстоятельству: Зиновьев и Каменев были убеждены в том, что в данный момент им нечего опасаться со стороны Сталина, в то время как в фигуре Троцкого они видели претендента на наследие Ленина и угрозу их собственной позиции.

Сталин

С этого момента Сталин последовательно и систематически, но с приличествующей осторожностью, начал свое восхождение к власти. В первую очередь он стремился к тому, чтобы поставить на все ключевые посты в партии как в Москве, так и в провинции людей, которые были ему абсолютно преданны, поскольку своим назначением были обязаны ему. До достижения полного единовластия Сталин никогда не пытался навязать коллегам по политбюро свое мнение, скорее имел обыкновение внимательно следить за ходом дебатов, чтобы затем проголосовать согласно мнению большинства, удостоверившись предварительно, какой позиции оно придерживается. Что касается Троцкого, наиболее значительного соперника, то по отношению к нему Сталин вначале намеренно придерживался такой линии поведения, которая должна была демонстрировать его добрую волю, пока он не стал достаточно силен, чтобы устранить противника.

Осенью 1923 года, после того как руководство Коммунистической партии Германии отменило попытку восстания, поскольку не оправдался расчет на поддержку широких народных масс, в Москве поняли, что на ближайший период надежды на всеевропейскую революцию придется похоронить. Первым плодом этого разочарования стала теория Сталина о «социализме в одной стране», которая была выбрана с целью дискредитировать лозунг Троцкого о «перманентной революции». Не является широко известным факт, что в то время Троцкий вовсе не настаивал на распространении пролетарской революции вооруженным путем. Более того, представление о том, что Троцкий пал духом перед лицом угрозы изоляции Советского Союза посреди враждебного капиталистического окружения, также не соответствует истине. Однако сталинисты сумели изобразить Троцкого оторванным от жизни интеллигентом, который думает только о мировой революции и придерживается мнения, что дни Советского Союза сочтены, если другие страны немедленно не последуют за Россией по пути диктатуры пролетариата. В то время Сталин возлагал серьезные надежды на мировую революцию, гораздо больше чем на это отваживался Троцкий после 1923 года. Начиная с 1925 года его внимание было направлено более на Азию, чем на Европу. Так на Западе могло возникнуть впечатление, что он сбросил со счетов Европу как арену пролетарской революции. В действительности же его мысли были нацелены на то, чтобы втянуть США в большую войну с Японией. По-видимому, он надеялся, что поражение США неизбежно повлечет за собой крах европейских капиталистических государств.

Согласно мнению посольства Германии в Москве, во главе которого стоял граф Брокдорф-Ранцау, объективно оценивавший политическую ситуацию в Советском Союзе, Троцкий и его сторонники были фантастами радикального толка, которые не могли предложить России ничего конструктивного. Кроме того, у немецкой стороны в то время существовали обоснованные опасения, что в результате победы этой группировки над Сталиным будет поставлена под угрозу общность германско-русских целей, возникшая в Рапалло[13] и необходимая Германии. Сталин же, который до сих пор был мало известен за границей и, как правило, избегал контактов с иностранными дипломатами в Москве, совершенно неожиданно оказался создателем новой догмы, хотя и спорной, но, казалось, оправдывавшей признание Советского Союза в качестве политического партнера. Поэтому в то время Сталин в глазах своих противников-коммунистов был поборником аитиреволюционных тенденций, в то время как явные враги коммунизма тогда и до самой его смерти считали его воплощением призрака коммунизма.

В середине 20-х годов Сталин стремился обеспечить себе роль преемника Ленина и утвердиться в этой могущественной позиции. Для достижения этой цели ему было необходимо прежде всего обезвредить Троцкого, для чего хороши были все средства. Несколько лет спустя Сталин признался одному из друзей в том, что для него нет большего удовольствия, чем «выбрать врага, тщательно подготовить его к акту жестокой мести, нанести удар, а потом… идти спать»!

Борьба за власть достигла наивысшей точки, когда в конце 1924 года Троцкий в своих «Уроках Октября» предпринял скрытые, но недвусмысленные нападки на Зиновьева и Каменева. После этой опрометчивой провокации Троцкий был вынужден покинуть военный комиссариат. Этим в глазах всего света он лишился своего могущества.