Лекции по теории искусства. ИФЛИ. 1940 - [61]

Таким образом, позиция великих деятелей искусства прошлого бессознательно предвосхищает именно большевистски-партийную позицию. То конкретное содержание, которое заложено в их искусстве, является вечной, непреходящей ценностью. В этом смысле такие разные художники, как, например, Пушкин и Чернышевский, боролись за одни идеалы, были представителями одной линии, одной «партии».

Рукописные наброски Мих. Лифшица к лекциям

А. Караганов Конспект лекций М.А. Лифшица III курс литфака. 1936

Александр Васильевич Караганов (1915–2007), историк искусства и литературы, кинокритик, окончил в 1939 году ИФЛИ, был одним из слушателей М.А. Лифшица. Его краткий конспект лекций Михаила Александровича найден в одной из папок в Архиве Лифшица. По-видимому, Лидия Яковлевна Рейнгардт получила его от А.В. Караганова в конце 1980-х годов (аналогично конспекту Н.А. Дмитриевой). Полагаем, что конспект лекций 1936 года был дополнен в 1939–1940 годах, когда А.В. Караганов учился в аспирантуре ИФЛИ, так как в нём содержатся сведения о публикациях после 1936 года (см., например, примеч. 177 о переписке Ленина с Арманд).

I

Фридрих Энгельс в письме Францу Мерингу поставил вопрос о необходимости исследования – как возникают и развиваются идеи. Речь шла фактически о проблеме формы178.

Проблема имеет две стороны, два аспекта: изменяемость формы под влиянием исторического развития; одновременно с процессами изменений известные формы сохраняются, живут в другие эпохи.

«Старые марксисты» – школа II Интернационала – этой проблемой, по сути дела, не занимались. Их наследие – шаблонный марксизм.

Поль Лафарг утверждал: каждый писатель делал то, что требовали от него его класс и переживаемый исторический момент.

А. Караганов. Рукописный конспект лекций Мих. Лифшица

Точка зрения А. Богданова: каждый художник смотрит на мир через классовые очки. Художественное произведение – выражение психоидеологии класса.

В такого рода суждениях и берёт свои начала вульгарная социология. В борьбе против объективной истины, в утверждении исторической и социальной исключительности тех или иных явлений искусства вульгарная социология близка таким буржуазным философам, как Шопенгауэр.

По Каутскому: марксизм объясняет только изменения, но не само художественное творчество.

Согласно концепциям Плеханова, научная эстетика объясняет художественные формы идеологическими, этнологическими, историческими условиями среды. Её дело – не плакать, а объяснять: всякому овощу своё время. Оно и решает дилемму: искусство для искусст ва («Поэт» Пушкина) или искусство для общества (слова Белинского о «Поэте»). Плеханов подходил к проблеме объективистски.

Но была в его работах «спасительная непоследовательность»: Плеханов одновременно утверждал некий абсолютный критерий, дающий возможность понять и оценить разницу между Леонардо и Фемистоклюсом179.

Этот критерий абстрактен (умение художника воплотить свой замысел). Ведь всё дело в том, каков сам замысел.

Формализм – это не разрыв формы и содержания за счёт концентрирования на форме, а разложение и формы, и содержания.

Плеханов высказал несколько очень тонких замечаний о связи формы и содержания. К примеру: девушка может плакать об утраченном возлюбленном, скряга не может плакать об утраченных деньгах. Но Плеханов и тут не был последователен.

Сознание больного и сознание врача – это две формы отражения бытия больного тела. Они многим отличаются одна от другой. Больной отражает своё бытие автоматически. Сознание врача отражает внешнее бытие, объективную картину, в которой соединяются объективные показатели тела и сознание больного, выраженное в его жалобах и объяснениях.

Человеческое сознание отражает не только бытие самого человека, но и бытие в широком смысле этого слова: здесь начинаются объективный контроль, суд, критерии. Задача нашей эстетики и заключается в том, чтобы соединить исторические суждения с объективной истиной.

II

Процесс отражения – исторический процесс отношений субъекта к объекту. В этом процессе объект не пассивен. Он должен приобрести познаваемость, чтобы быть познанным. Таким образом, в историческом развитии познания не всё решается качествами, мастерством субъекта.

Плеханов оценивал Льва Толстого с точки зрения качеств субъекта. Ленин видел в Толстом зеркало русской революции и даже его «кривизну» оценивал как отражение её особенностей. Сила и слабость Толстого, по Ленину, – это не личные его свойства, а выражение силы и слабости русской революции.

Фриче и другие рассматривали действительность как среду, окружающую художника. Для ленинской теории отражения первичное и главное – это весь объективный мир, а среда – лишь частное его проявление.

Содержание произведения – не то, что думал автор, а то, что действительно в нём отразилось: какой реальный эквивалент каких сторон действительности создал художник.

Герцен считал, что разумение человека – это разумение природы о самой себе. «Умён он оттого, что всё вокруг умно».

Реальная критика – полная противоположность эстетической критике, занимавшейся школьными оценками того, как писателю удалось то или это.