Лекарство от любви - [56]

Арьергард Армии Любви переправлялся уже в темноте, под непрекращающимся дождем. Ждать до утра было опасно — продолжающая прибывать вода могла снести хлипкие плавучие мостки. Переправа прошла, в общем, успешно. В воду свалились двое солдат и одна навьюченная лошадь. Одного солдата успели вытащить, второй утонул, увлеченный на дно тяжестью кирасы (очевидно ненужной в этом походе, но если армия не только не встречает противника, но и совершает марш не в полном вооружении, разве она будет чувствовать себя армией?)

На следующий день движущееся под дождем войско столкнулось с новым сюрпризом — настолько неожиданным, что Изольда рассмеялась, услышав доклад головного дозора. Хотя на самом деле смеяться было не над чем.

Дорога впереди исчезла. Прекрасная мощеная имперская дорога обрывалась в сотне ярдов впереди, превращаясь в заполненную жидкой грязью канаву. Все ее камни — и обычные, и зачарованные, хранившие путников от опасности — были выкорчеваны и, очевидно, увезены на телегах. Сколько миль дороги было разобрано таким образом? Десятки? Может, сотни? Сколько телег и работников понадобилось, чтобы сделать это за считанные дни?

При всем при этом остановить Армию Любви, даже в условиях непрекращающегося дождя, такая мера, конечно, не могла. Замедлить ее продвижение — да, но не более чем.

Впрочем, замедлить действительно получилось. Искать другую дорогу смысла не было — судя по карте, вокруг лежали лишь грунтовые проселки, пребывавшие в такую погоду в таком же состоянии. Теперь войско тащилось в грязи, налипавшей тяжелыми комьями на сапоги и копыта лошадей; колеса обозных телег периодически вязли в ней чуть ли не по ступицы, и солдаты, навалившись, выталкивали их вручную. От людей, перемазанных грязью, со слипшимися в капающие сосульки волосами и бородами, валил пар. Изольда, все такая же холодно-прекрасная в своих золоченых доспехах (особенно, конечно, для тех, кто не видел, как на самом деле выглядит половина ее лица), спокойно заметила по этому поводу, что физические нагрузки пойдут солдатам на пользу, помогая им уберечься от простуды.

— Почему ты не прекратишь этот дождь? — не выдержал Кай, которому — хотя он, конечно, тоже ехал верхом, облаченный в плащ с капюшоном, а не ковылял в грязи — льющаяся с неба холодная вода успела преизрядно остовольдемарить.

— Пустая трата сил, — покачала головой Изольда. — Уровень грунтовых вод все равно поднялся. Эту грязь питает множество ручьев, текущих отовсюду. Слабое осеннее солнце непосредственно над нами эту дорогу не высушит. Даже если я добавлю тепла… на небольшой территории на короткое время. Это они просчитали. Возможно, даже специально закладывались на то, что я истощу свои силы в борьбе с погодой.

— Что будет, если ты полностью выложишься? Твоя магия перестанет действовать?

— Основная — нет, я ведь уже объясняла тебе. Только другие сферы… то, что мне пришлось изучать дополнительно.

— А как скоро полностью выложатся они?

— Их больше, не забывай. Они могут колдовать по очереди. И главное, среди них есть те, для кого именно погодная магия является врожденной. В этом они всегда будут сильнее меня.

— Но ведь это им не поможет? — спросил Кай, и в его голосе прозвучало беспокойство.

— Нет, разумеется, — фыркнула Изольда.

Практика пока что как будто не очень согласовывалась с ее словами. До конца дня им пришлось дважды форсировать реки — точнее говоря, мелкие речушки, где обычно воды было не выше чем по колено. Теперь они разлились, но пока еще оставались преодолимы вброд. Солдатам, однако, приходилось переходить их по грудь в ледяной воде, борясь с уже вполне ощутимым течением. Изольда и ее старшие офицеры (к коим были приравнены и Кай с Арсениусом) переправились на лодке. Кай понимал, почему Изольда не тратит времени на строительство полноценной переправы — теперь она уже не склонна была давать противнику фору, иронически наблюдая, что он еще придумает, теперь она действительно спешила. Впереди их ждал Обберн — сама большая в этой части континента река, ширина которой и в ясную летнюю погоду превышала милю. Впрочем, эта ширина практически не менялась и в другие времена года — серьезных наводнений на Обберне не случалось уже триста лет, благодаря понятно кому. За это время на прежних заливных лугах выросло множество деревень и даже несколько крупных городов. Но теперь все изменилось…

Физические нагрузки помогли не всем — на следующее утро в армии обнаружилось почти полсотни простуженных. Точнее, чихавших, кашлявших и сморкавшихся в грязь было больше, но у четырех дюжин человек поднялся сильный жар. Изольда велела доставить их к ней и исцелила всех.

— Завтра у тебя сляжет половина армии, лишь бы удостоиться чести наложения твоих рук, — иронизировал Кай.

— Мои люди предупреждены, что за симуляцию полагается такое же наказание, как и за дезертирство, — невозмутимо ответила Изольда. В уставе имперской армии, откуда эта норма была позаимствована, она выглядела вполне логично, но в Армии Любви, разумеется, дезертирство было последним, что могло прийти в голову ее солдатам.

Войско продолжало двигаться вперед, меся ногами, копытами и колесами жидкую грязь, под бесконечным нудным дождем. Даже лицо Изольды — точнее, ее левый профиль — выглядело неестественно бледным, и она то и дело устало прикрывала глаза — но в седле держалась по-прежнему прямо, чему, конечно, способствовали ее жесткие доспехи. Кай понял, что исцеление сразу четырех дюжин человек было для нее утомительным. Не ее специализация, да.