― Какого ещё слона? Ты о чём, девушка! У тебя, что глюки? Не трогал я её, видно, у неё старая рана открылась во время боя, ― его голос дрожал от возмущения, а глаза были честные-пречестные…
― Ну, не знаю, как тебя там зовут, с раненой девушкой драться ― не занятие для настоящего мужчины, ― «завернула» я, и самой при этом стало его жаль. Он побледнел от такого обвинения. А я покраснела от стыда. Ну, в самом деле, и что на человека набросилась? А вдруг он не врёт?
― Знаешь, Лёка, была бы ты парнем…
― А я вот девушка, но это ведь не важно, правда? ― продолжила, но уже безо всякого энтузиазма. Он обиженно молчал. Потом развернулся, но перед тем как уйти, пробурчал: «Меня зовут Свен».
― Понятно. А почему ― Свен? На скандинава ты не очень похож, ― крикнула ему вдогонку.
― Потому. В армии так друзья прозвали и вообще, тебя это не касается.
И ушёл. Я захлопнула дверь. На душе было тошно.
«Ну вот, Свен, и поговорили. Рада была познакомиться. В армии, говоришь, был? Понятно, где кулаками научился махать», ― сама себе сказала я и, повесив голову, пошла на кухню. Там окно выходило на улицу. Я выглянула, надеясь увидеть этого чудика. Зачем это сделала? Наверное, потому что обидела его и очень хотела ему поверить.
«Ходят тут всякие, смущают глупых девушек. Лучше б одел на себя что-нибудь поприличнее, актёр погорелого театра, Свен, ― фыркала, кусая губы, ― так и не появился на улице, а жаль. Вдруг я его больше не увижу? Да нет, увижу! У меня же Ния. Она ему нужна…»
Ния проспала до вечера, а когда я пришла в комнату, чтобы позвать её к ужину, она снова сбежала. Правда, Катина куртка, которую я успела зашить, и сапожки были на месте. Неужели босиком ушла, сумасшедшая! Но, присмотревшись, заметила, что пропали те ботинки, в которых она была раньше ― странные, с загнутыми носами. Я их почистила от крови и посушила. И всё равно, как она сентябрьской ночью без куртки?
На этот раз Ния не оставила записки. Ну и ладно. Я начала привыкать, что она появляется и исчезает из моей жизни, когда ей вздумается. Смирившись с этим, пошла на кухню, откуда раздавались подозрительные крики. Судя по басистому голосу, это была бабушка. Оказалось, что вместе с Нией исчезла целая зажаренная курица, приготовленная бабулей нам на ужин. Я безропотно стерпела причитающиеся мне упрёки и мудрые замечания о том, как вредно не слушать старших. Оставалось только признать свою вину. Что я и сделала, согласно покивав.
На этом конфликт был исчерпан, и мы поужинали пустой картошкой, потому что вместе с курицей нас покинули и колбаса, и сосиски. Но я не особо огорчилась этому, успокоенная тем, что ближайшее время Ния не будет голодать. А вот баба Нина ещё долго на меня дулась. Катя же возместила не доставшиеся ей «куриные» калории сладким пирогом и конфетами.
После ужина сестра с бабушкой уселись у телевизора в гостиной, а я вернулась в свою комнату и бесцельно ходила из угла в угол. У меня было стойкое ощущение, что то-то должно произойти, и, причём, очень скоро. Звонок в дверь прозвенел через пару минут.
«Да сегодня просто день открытых дверей», ― пронеслось у меня в голове, пока гадала, кого же увижу. Это оказался Свен. Куртка на нём была разорвана в нескольких местах, самая большая дыра была на груди, через неё просвечивало голое тело. Мысль о том, что под серой курткой у парнишки ничего нет, смутила меня и на время лишила дара речи. Чем он и воспользовался.
Ни слова не говоря, Свен проскочил мимо меня сначала на кухню, оттуда в гостиную, где у телека мирно сидели мои родственники, бросил на ходу им: «Здравствуйте!» ― и, осмотревшись, по-хозяйски пошёл в мою комнату. Я ещё не успела отойти от шока, как он выскочил из комнаты и, подбежав ко мне, схватив за плечи, начал трясти.
― Где Ния? ― требовательно крикнул он мне в лицо, да так, что я чуть не оглохла на оба уха.
― А можно потише, а? Здесь, кроме тебя, глухих нет, или пока не было. И перестань меня так трясти, я же не плодовое дерево, ― крикнула ему в ответ, но осеклась. На голове Свена была кровь, на ушах тоже. Похоже, кто-то сильно ударил его по макушке. Неудивительно, что он так кричал: наверное, был контужен и плохо слышал.
― Что случилось, Свен? На тебя напали? ― испуганно спросила уже нормальным тоном, не обращая внимания на высунувшихся из гостиной бабушку и сестру. На их лицах читалось неприкрытое изумление и множество вопросов ко мне, и, в частности: «Это ещё кто?»
Я мельком бросила на них взгляд.
― Идите, идите, занимайтесь своими делами, это друг ко мне пришёл! Всё в порядке!
По выражению их лиц было ясно, что они так не думают. Ещё один «мой друг» в рваной одежде вызывал у них понятное беспокойство. Но я взяла инициативу в свои руки и, вытолкав растерянных родственников назад в гостиную, бесцеремонно закрыла перед ними дверь. После чего, смахнув со лба выступивший пот, схватила вопросительно смотрящего на меня Свена за руку и втащила в свою комнату. А потом зачем-то закрыла защёлку на двери. Чтобы не мешали, наверное.
Толкнула потерявшего дар речи Свена на диван, встала перед ним, скрестив руки на груди, и грозно спросила: «Давай, колись, что там у вас с Нией произошло? Это она тебя так по голове приложила? А потом сбежала, да?»
