Легендариум - [5]

Очень давно я имел своё собственное имя, но, не успев привыкнуть к нему, оказался Хроносом. Вскоре, имён стало столько, что перестал их считать. Даже цифры на моих губах обращаются в прах. Я не знаю, кем, когда и зачем я рождён: память ускользает от меня, не оставляя за собой ни следа. Всё исчезает, уходит в никуда, утекает в дурную бесконечность.

Во мне существует неуловимое, вечно изменяющееся знание, подобное варьирующемуся нескончаемому сну. В нём я осознал и обрёл себя выходящим из вод реки, имя которой Забвение. И не было ничего ни над водой, ни под ней, кроме звенящего эфира, пронизывающего каждую клетку моего тела и приникающего в бесконечное многообразие зарождающихся чувств. В этом потоке я был ничем и становился всем; всеми рождаясь, во всех проживая и умирая, как все.

Пронзённый миллиардами лучей, я любил и ненавидел, бесконечно дорожа тем, чем не обладал; смеялся и рыдал, так, что пламенел и обращался в лёд. Я ловил каждый обращённый на меня взгляд с недоумением, потому что задолго прожил вместе с вами ваши жизни и успел забыть их...

Вечность звенит во мне, наполняя до краёв, рвётся изнутри, образуя миры и обращая их в ничто. Вечность, словно ненасытный хищник, вырывает из меня вселенные, разбрасывая их горстями праха...

Я был молодым, и я был стариком,

Цветком полевым и последним глотком;

Случайным попутчиком, волей веков,

И пулей, что ищет своих дураков.

Прощанием глаз и прощанием губ,

Обрывками фраз и призывами труб;

Надеждою, верою, мерою слёз

И ночью бессонною в лютый мороз.

Я был утешителем тысячи раз

И строил свои лабиринты из фраз;

Блаженством, неведеньем, грёзами снов

Чудесные бредни вливал в вашу кровь.

Ещё я обманывал, крал, предавал

И маски лжецам вместе с кожей срывал;

Поймите, кто может, приди, кто готов

Со мной рассчитаться во веки веков!

Вечность... кто остановит Вечность? Так, чтобы убегающего от себя Времени больше не было... Но что тогда станет с освобождённым мной и всеми, кто был, кто есть и кто будет? И какие берега встретят нас по обе стороны Забвения?

Надел

Сад уходил в небытиё, словно листва по осени: деревья умирали, дорожки утопали в прелой почве и осыпающийся дом глядел склепом на исчезающие следы прошлой жизни. Земля пропиталась духом отреченья и, путая грёзы с действительностью, впадала в кому...

Она была пустынна и безжизненна, пока на ней не поселились мужчина и женщина - пара влюблённых. Они построили маленький домик, выкопали колодец, устроили огород и цветник; зажили, не спрашивая ни у кого советов и разрешений.

И земля очнулась от беспробудного сна, прислушиваясь к их шагам, внимая мелодии голосов, улавливая дыхание. Неожиданно для себя земля приблизила их к себе и полюбила, ощутив частью своей жизненной полноты. По-матерински распахнула объятья, открывая источники возрождения и отзываясь каждому начинанию.

Безжизненный пустырь расцвёл, год от года обустраиваясь и становясь желанным для многих. Вокруг надела выросли большие дома, раскинулись поместья, поднялись дворцы. Разросшийся оазис почитался благословенным местом, где сами по себе проходят болезни и безнадёжные возвращаются к полноценной жизни. Оттого земля на бывшем пустыре стала цениться на вес золота.

Зима сменялась весной, весна летом, лето осенью, но ничего не менялось, пока избранные жили в своём маленьком доме: растили свой огород и обихаживали цветник, поливая водой из колодца. Всё было как прежде до момента, пока влюблённые не исчезли...

На месте их сада появился каменный особняк, вокруг которого были высажены деревья и разбиты альпийские горки, а место колодца занял отделанный мрамором фонтан.

Год за годом терпеливо ждала земля возвращения своих возлюбленных и когда поняла, что не дождётся, принялась мстить незваным обитателям. Пересиливая и калеча собственную природу, она черпала разрушительные силы из скрытой под ней бездны, ради своей мести заклиная обитателей тьмы. Земля понимала, что губит себя и навсегда лишается будущего, но с каждым неотвратимым шагом соглашалась с ценой жертвы.

Пропитывая проклятьями захватчиков, она отравляла их разум и губила тела. Упиваясь напастями врагов, земля множила беды и никого не щадила. Вражда и пагубные страсти, роковые ошибки и злонамеренные помыслы овладевали каждой душой, распространяясь от дыхания к дыханию подобно чуме. Кто не бежал из этих мест - умирал или был убит; кто не покидал вовремя - заболевал или сходил с ума.

От умножения страданий земля осознавала, что обитающие на ней захватчики не удосужились исправить своего зла - не вернули любимых. Земля ожесточалась, перенося ненависть на всё соприкасающееся с ней и несмотря на то, что многие покидали бывший оазис, они уносили в себе ядовитые жала, что будут терзать до конца дней и переходить горьким наследством из поколения в поколение...

Тяжёлыми снами томится опустевший надел, в забытьи лежат вымершие окрестности, и песни небытия заунывно звучат в величественных развалинах, повисая на ветвях высохших деревьев. В оцепенении горя лежит раздавленная земля, но и в муке своей помнит и знает, что одним она станет ласковой матерью, к другим согласиться быть безразличной, а для третьих разверзнется адскою бездной...