Легенда, утопия, быль в ранней американской истории - [51]

Характерно, что руководители колонии, проводя свою авторитарную политику, ссылались на Библию и религиозные авторитеты, узурпируя право на их «истинное» толкование. Противники же политики магистрата ссылались в основном на более доступные пониманию и конкретные источники своих прав и претензий: английские законы, хартию (административное устройство) и принцип конгрегационализма (церковное устройство).

* * *

«Он расположен очень удобно — на полуострове, омываемом с юга бухтой Роксбэри, на севере — рекой Чарлз; сзади болота, площадью не более половины квадратной мили; таким образом, небольшая изгородь охраняет их скот от волков. Они особенно нуждаются в лесе и лугах, которых здесь никогда не было; поэтому они вынуждены привозить строительный лес и топливо с островов на лодках, а сено — на лихтерах[72]. Из-за отсутствия леса они избавлены от трех неприятностей: волков, гремучих змей и москитов. Те, кто живет разведением скота, вынуждены селиться за полуостровом на материке, так как на полуострове слишком мало места, но для тех, кто торгует с Англией, покупая товары, которые здесь необходимы, это место очень подходит, так как является главным портовым и торговым центром… Город хотя и не самый большой и богатый, но самый заметный и посещаемый, так как является центром поселения, где ежемесячно собирается магистрат. Здесь живет губернатор. Земля здесь очень хороша для маиса и фруктовых деревьев и имеет хорошие источники воды».^{85}

Таков был Бостон — столица английских колонистов Массачусетса — по описанию Уильяма Вуда, жившего там с 1629 по 1633 г. Но Бостон был одновременно «Новым Иерусалимом» — столицей пуританского «Нового Израиля», т. е. воплощением их попыток основать богоугодный «город на холме». Как шли дела в этом направлении?

Планы и проекты основания «Нового Иерусалима» известный американский ученый В. Паррингтон назвал «планами и проектами Утопии», которую пуританам «предстояло создать на свободных просторах Америки».^{86}

В «пуританской Утопии», как мы видели, с самого начала предполагалось четкое деление обитателей «города на холме» на бедных и богатых, на свободных и сервентов, на правящую «аристократию» и управляемый народ при исключительном влиянии конгрегационалистской церкви в лице ее священников как толкователей «слова божьего». Так оно и складывалось в Массачусетсе. Одновременно предполагалось, что «Христово воинство», проникнутое «истинной» верой и единым желанием праведной жизни, приняв социальное неравенство как незыблемую, богом данную основу «сообщества», добровольно и беспрекословно подчинится своим руководителям, которые поведут его самоотверженно и бескорыстно по «пути господнему», сверяя свои шаги со Священным писанием. Эта часть проекта «пуританской Утопии» и была утопичной.

Говоря словами колониста Джонсона, Иисус Христос собирался создать в Америке «новые небеса и новую землю, новые церкви и новое сообщество».^{87} Однако английские эмигранты привезли с собой за океан многовековые национальные традиции, социальные различия, человеческие страсти. От некоторых из них они не хотели отказываться, от некоторых отказаться не могли — в силу материальных интересов и человеческой природы. Не все были пуританами, пуританами-конгрегационалистами. В Виргинии и Новом Плимуте уже жили их соотечественники с другими воззрениями, вокруг обитали «дикари». «Истинная» вера и «праведная жизнь» понимались далеко не всеми одинаково.

Если социальное неравенство и признавалось незыблемой основой общества, то составлявшие его люди стремились сохранить или занять в нем возможно лучшее положение. Если Уинтропа устраивало выпавшее на его долю «призвание» состоятельного человека и губернатора колонии, сервента Рэтклифа вовсе не устраивало «призвание», выпавшее на его долю, как и печальный жребий оказаться высеченным, оштрафованным, изгнанным и без ушей. Это крайние социальные ступени. Были еще: высланный Мортон, наказанный Линн, старейшина Браун, даже Дадли, понимавшие свое «призвание» иначе, чем того хотелось Уинтропу. Были: уотертаунцы и Уильямс, несогласные с магистратом в вопросе о взаимоотношениях церкви и светской власти. К этому следует прибавить религиозную нетерпимость и следование суровым, а порой безжалостным образцам Библии в определении наказаний, что вряд ли нравилось многим.

Иными словами, утопичность «пуританской Утопии», где ожидали социальной гармонии, начала проявляться с первых дней строительства «города на холме» — как любых планов и проектов создания социальной гармонии при наличии социального неравенства. Никакие способы оправдания или сокрытия этого неравенства не могут уничтожить вызываемых им противоречий, идеологической, политической и классовой борьбы. Противоречия и борьба только меняют форму, усиливаются или ослабевают. Начав именно такую борьбу в Англии против социального неравенства в феодальном обществе, олицетворяемом и поддерживаемом королем и англиканской церковью, пуритане не избежали ее в Массачусетсе, устанавливая отношения социального неравенства на буржуазной основе. При политике, проводимой магистратом, она могла только усилиться, а он не мог проводить иной политики, насаждая социальное неравенство.