Легенда, утопия, быль в ранней американской истории - [22]

До 13 мая искали место для поселения; в этот день члены Совета принесли присягу, президентом избрали капитана Уингфилда. Капитана Смита, из-за речи, произнесенной президентом, в Совет не допустили» (С., II, 387). На другой день, 14 (24) мая 1606 г.[37], в устье реки Джемс на полуострове, соединенном с берегом узкой косой, основали будущий Джемстаун. «Теперь каждый приступил к работе: Совет планировал расположение форта, остальные рубили деревья, расчищая место для палаток; некоторые ремонтировали корабли, другие обрабатывали землю, готовили сети и т. д. Дикари часто посещали нас, выражая свое дружелюбие» (С., II, 387). Энтузиазм, однако, скоро угас. Привезенные с родины запасы быстро таяли. Место, избранное для поселения, оказалось сырым и малярийным. Хорошей питьевой воды поблизости не было. Девственная природа с трудом поддавалась усилиям людей. Индейцы, обнаружив, что англичане собираются обосноваться надолго, никак не считаясь с хозяевами земли, не проявляли прежней доброжелательности, иногда совершали нападения на удалявшихся от форта. Среди членов Совета продолжались раздоры.

Спорили главным образом о том, следует ли прежде всего укрепить форт, за что ратовал Смит, или заниматься благоустройством поселка, на чем настаивал президент. Колонисты-джентльмены, возглавляемые Уингфилдом, уклонялись от работы, считая ее уделом тех, кто попроще. Смит же утверждал, что на новой земле, где ничего еще не приспособлено для привычной жизни, работа — неотложная и насущная необходимость для всех. Разумеется, при всей своей правоте Смит не вносил мира в жизнь колонии. Отчасти поэтому, отчасти потому что Смит отличался храбростью, капитан Ньюпорт взял его с собой в экспедицию.

Согласно приказу, полученному от правления Виргинской компании, путешественникам предстояло разведать места возможных залежей золота, а также найти водный путь в Индию через континент. Ньюпорт, Смит и еще 20 человек направились на пиннасе вверх по реке Джемс. Выйдя из форта 22 мая и посетив ряд индейских селений, где «их повсюду дружелюбно встречали» (С., II, 388), англичане достигли порогов, которые преградили им путь. Во второй половине июня они вернулись в форт, в их отсутствие подвергшийся нападению. Индейцы убили одного и ранили 17 колонистов. «После этого президент согласился на то, чтобы форт был окружен палисадом: установили орудия, людей при них вооружили и обучили…» (С., 22, 388).

«Капитан Ньюпорт, приведя все в порядок, — как писал Смит в „Правдивом рассказе“, — 22 июня отплыл в Англию, оставив провизии на 13–14 недель».^{36} Среди приведенных в порядок дел было и дело капитана Смита. Сторонники Уингфилда, обвиняя его в мятеже, хотели отправить капитана в Лондон. Ньюпорт и священник Роберт Хант воспротивились. Президента оштрафовали на 200 ф. ст. в пользу Смита, так как «все убедились в его невиновности» (С., II, 389). 20 июня Джона Смита ввели в Совет колонии.

Положение колонии было тогда очень трудным. Домов еще не построили, а палатки уже совершенно износились. Зерно и мука — главные продукты питания — загнили, и в них завелись черви. Пытались охотиться и ловить рыбу, но делали это неумело. Основным подспорьем стал сбор крабов и моллюсков. К сентябрю из 100 колонистов от голода и лихорадки умерло 46. Среди них опытный и влиятельный человек — капитан Госнолд. С его смертью при тогдашнем положении дел работа Совета колонии фактически оказалась парализованной. Джордж Перси, будущий президент колонии, в своих «Замечаниях», вспоминая об этом, подчеркивал, что причиной были «раскольнические действия капитана Кэндалла».^{37} Уингфилд докладывал позже правлению компании: «Капитан Кэндалл был выведен из Совета и посажен в тюрьму, поскольку стало совершенно очевидно, что он сеял вражду между Советом и президентом».^{38} Как писал Смит, Кэндалла вывели из Совета «по многим причинам». Он добавлял: «Из-за раздоров Бог, разгневавшись на нас, обрушил такой голод и болезни, что живым едва доставало сил хоронить мертвых».^{39}

Тем временем вражда между Уингфилдом и Смитом разгорелась с новой силой. Последний во всеуслышание и где только мог обвинял президента в неумении управлять колонией, в нетерпимой грубости, в неспособности наладить отношения с индейцами, а главное — в расхищении общественных запасов. «Капитан Уингфилд довел дело до того, что все его ненавидели, а потому, со всеобщего согласия, он был снят с поста президента: избрали — в соответствии с его поведением — капитана Рэтклифа».^{40} Не хотел ли Смит, записывая это, свести личные счеты? Вероятно, не без того. Однако данная им характеристика Уингфилда косвенно подтверждается в «Замечаниях» Джорджа Перси: «…Против капитана Уингфилда был выдвинут ряд обвинений… Поэтому он был не только снят с поста, но и выведен из Совета».^{41} А Перси, насколько можно судить, не принадлежал к приверженцам Джона Смита — как самый родовитый джентльмен колонии (сын графа Нортумберлендского), как человек, позже участвовавший в заговоре против Смита. Даже из документа, составленного Уингфилдом в свое оправдание, когда он оказался опять в Англии, видно, что его отношения с другими членами Совета были весьма натянутыми.