Леди в озере - [63]
– Нет, я имею в виду… это был подарок?
– Она хорошо зарабатывала. Судя по тем деньгам, которые она давала нам, чтобы мы заботились о мальчиках, пока она пыталась… устроить свою жизнь.
– Понятно. Она была бухгалтером? Кажется, так писали в «Афро-американ»?
– Не совсем. Кассиршей, помогала за стойкой бара в клубе «Фламинго» на Пенсильвания-авеню. Наша семья не пьет, но в том, чтобы обслуживать тех, кто выпивает, нет ничего дурного. Ведь это законно.
Мэдди продолжала разглядывать палантин. Нет, не дорогой мех, но довольно неплохой. Искусственная розовая подкладка выглядит как шелковая. И палантин хорошо сшит.
– Значит, купила сама?
– Не могу сказать.
Это «не могу» было больше похоже на «не хочу».
– А у вас есть еще что-то из ее одежды?
– Я не должна была… Домовладелец…
– Я никому не скажу, миссис Шервуд. Мне просто… так интересно. Я хочу понять ее, представить себе, какой она была. Если бы я могла увидеть ее одежду… – На самом же деле ей просто хотелось продолжить беседу.
Немного поколебавшись, миссис Шервуд начала доставать один наряд за другим, явно гордясь гардеробом своей дочери. На каждый из них был надет пакет из химчистки, но Мэдди понадобилось какое-то время на то, чтобы сообразить, что есть и другая общая черта – все они были немного старомодны. Не этого сезона – и даже не прошлого. По сегодняшним меркам платье, расшитое блестками, слишком длинно. Костюм, похоже, вдохновленный Шанель, будто сшит лет десять назад, очень элегантное черное шерстяное платье с этикеткой универмага «Ванамейкерз» – точная копия того, что Мэдди надевала на похороны тестя. Оно было очень модным – два года назад.
Ничего желтого или зеленого, заметила Мэдди. Вот вам и заверения мадам Клэр.
Вернулись в гостиную, но Мэдди все еще думала о нарядах. Платье куплено в «Ванамейкерз». Но у этого филадельфийского универмага никогда не было филиала в Балтиморе. Как же Клео стала обладательницей маленького черного платья, притом хорошего, из «Ванамейкерз»? И на этикетке значился четырнадцатый размер, а у Клео почти наверняка был десятый или даже меньше.
– Миссис Шервуд у… Юнетты был мужчина? Я знаю, что в ту ночь она отправилась на свидание с кем-то, кого, похоже, никто не знал и кого копы так и не нашли. Может, встречалась с кем-то еще? С кем-то, кто подарил ей палантин, платья?
К изумлению Мэдди, этот вопрос вызвал у миссис Шервуд слезы, и она закрыла лицо руками.
– Она была хорошей девушкой. Мне все равно, что говорят или думают люди. Она была молодой и глупой, но хорошей, и ничего не затевала.
– Да, она была глупа, – сказал отец Клео. – Тут я согласен с тобой. Глупа и избалована, и виновата ты, Мерва. Ты всегда ее выгораживала, никогда не заставляла брать ответственность на себя…
– Вы хотите сказать, что… – Мэдди осеклась из-за резкой боли в ноге: старший мальчик запустил в нее металлический игрушечный грузовик, который разорвал чулки и поранил до крови.
– Не смей заставлять бабулю плакать! Не смей говорить о моей матери! Убирайся, убирайся, УБИРАЙСЯ!
Второй мальчик даже не поднял головы и продолжал катать свою машинку по ковру как ни в чем не бывало.
– Эй, братец, прекрати! Перестань сейчас же! Какая муха тебя укусила? – Миссис Шервуд была шокирована, но мистер Шервуд, хотя его лицо было сурово – похоже, оно всегда такое, и невозможно представить его улыбающимся – кивнул, будто мальчик выполнил то, о чем он попросил его.
Мэдди, хромая, вышла из квартиры, спустилась по лестнице и не останавливалась, пока не прошла несколько кварталов. Затем села на скамейку на автобусной остановке, чтобы передохнуть и посмотреть на свои ноги. Она знала, что такие раны заживают долго. Они открываются снова и снова, чулки прилипают, остаются пятна. Ноги загорели благодаря солнечным ваннам в городских парках в эти теплые летние дни, но нельзя же явиться на работу без чулок.
Но дело того стоит, решила она. Ее догадка была верна. У Клео был любовник – кто-то, кому по карману такие подарки и кто не мог позволить себе, чтобы об их отношениях стало известно. Если того мужчину, который увел ее в новогоднюю ночь, никто не видел ни прежде, ни после, то кто дарил Клео одежду?
Если бы палантин ей подарил тот, с кем она встречалась в ту ночь, то разве она не надела бы его, несмотря на теплую погоду?
Братец
Эта женщина довела маму до слез. То есть бабулю. Я называю ее и так, и так, потому что теперь она и бабушка, и мать. Когда мы приехали сюда, у меня были мама и бабушка. Потом мама съехала, но все время возвращалась, почти каждую неделю. Сказала мне, что работает на такой работе, где ей приходится и спать. И что она старается сделать так, чтобы мы стали жить в новом доме здесь, в Балтиморе, вместе с папой – не с моим папой, а с новым, – и что там, возможно, будет достаточно места, и мне больше не придется спать в одной спальне с Теодором. В квартире бабули мы с ним спим в одной комнате с тетей Элис, в односпальной кровати, и он спит очень неспокойно и иногда падает на пол. Ну, ладно, ладно, иногда я сталкиваю его на пол, но это потому, что во сне он лягается и машет руками, а мне нужен покой. Так часто говорила мама, когда жила здесь. МНЕ НУЖЕН ПОКОЙ! Потом брала книгу и свое пальто и выбегала из квартиры, и я боялся, что она уже не вернется.
Однажды две сестры-подростка, Санни и Хизер, не вернулись домой. Исчезли без следа. Долгие годы их безуспешно разыскивала полиция, и даже родители девочек уже перестали надеяться вновь увидеть своих дочерей… И вот, спустя тридцать лет, в полицию попала женщина, сделавшая сенсационное признание: она — Хизер, одна из пропавших много лет назад сестер. В участок на опознание срочно приехала ее мать. И тут начались странности. Арестованная рассказала о таких деталях детства двух сестер, которые, казалось, давно должна была забыть, а вот действительно важные вещи не помнила напрочь… Хизер ли это? А если нет — то кто она и зачем выдает себя за нее?..
«Балтиморский блюз» — первый из детективных романов, написанных американской писательницей Лаурой Липман. Ее произведения уже стали известными во многих англоговорящих странах, сделав автора лежащего перед вами произведения одним из популярных писателей детективного жанра. Автор очень реалистично описывает чувства главных героев, заставляя читателей сопереживать им. С первых страниц книги мы с интересом наблюдаем за развитием событий. Перед нами открывается живо нарисованный мир криминальной Америки, а точнее, события, разворачивающиеся в Балтиморе, одном из городов США в штате Мэриленд.
Тесс Монаган наконец определилась со своим призванием в жизни и обрела столь желанную стабильность. Хотя как сказать: работает она частным детективом, а это занятие подразумевает постоянный риск и множество неприятных сюрпризов. Вот и очередной из них – странное письмо из Техаса, сообщающее, что ее давний возлюбленный, эксцентричный музыкант по прозвищу Ворон, «в большой беде». Очень похоже на злую шутку, но куда в таком случае он исчез? И что значит его послание, похожее на те, что писали когда-то на своих дверях люди, бежавшие от закона?..
Частный детектив Тесс Монаган вновь принимается за дело. Ее клиентом становится бывший заключенный Лютер Бил, прозванный журналистами Мясником из Батчерз-Хиллз. Он был осужден за убийство одиннадцатилетнего мальчика.
«Девять пуль для тени» — классический американский детектив с захватывающим сюжетом и глубоким проникновением во внутреннюю жизнь героев. Яркие зарисовки криминального мира Америки, девять загадочных преступлений, повествование от лица убийцы — все это доставит настоящее удовольствие любителям детективного жанра.
Роман «Чарующий город» продолжает рассказ о приключениях отчаянной Тесс Монаган — бывшей журналистки, а ныне сотрудницы частного детективного агентства. Ее жизнь не назовешь скучной — она полна неожиданных событий, а порой и опасностей.Захватывающий детектив американской писательницы Лауры Липман не оставит равнодушными любителей этого жанра.
Предать жену и детей ради любовницы, конечно, несложно. Проблема заключается в том, как жить дальше? Да и можно ли дальнейшее существование назвать полноценной, нормальной жизнью?…
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.