Лавандовая комната - [31]

– Как вы думаете, мы можем рассчитывать на двухместную камеру, а? – спросил Макс.

– Мне надо срочно связаться с отделом по охране свидетелей, – сказал Макс.

– Не моя ли это издательница прислала их? – озабоченно произнес Макс.

– Я бы на вашем месте все же занялся мойкой окон или изучением морских узлов, – пробормотал Эгаре.

Молодцеватый жандарм в солнечных очках прыгнул на борт и ловко вбежал по трапу в рулевую рубку.

– Bonjour Messieurs. Service de la navigation de la Seine, Arrondissement de Champagne[28], капрал Левек, – лихо отбарабанил он обычное казенное приветствие.

По тону видно было видно, как он дорожил своей маленькой порцией власти.

Эгаре не удивился бы, услышав из уст этого Левека обвинение в несанкционированном бегстве из собственной жизни.

– Ваша Voies-navigables-de-France-Vignette[29], к сожалению, не размещена на видном месте. А еще я хотел бы убедиться в наличии обязательных спасательных жилетов. Спасибо.

– Я, пожалуй, пойду мыть окна, – сказал Жордан.

Через пятнадцать минут, получив устное замечание и письменное уведомление о взыскании денежного штрафа, мсье Эгаре выложил все деньги из кассы и из кармана брюк на стол – на «марку об уплате налога за пользование водными магистралями Франции», комплект спасательных жилетов неонового цвета, которые обязан иметь каждый капитан при прохождении шлюзов на Роне, и заверенную копию инструкций и положений VNF[30]. Денег не хватало.

– Так… – сказал капрал Левек. – Что будем делать?

Кажется, в его глазах плясали веселые искорки?

– А вы бы не согласились… э-э-э… Может, вы случайно любите книги? – спросил Эгаре, чувствуя, как у него от смущения изменилась дикция.

– Конечно. Я не одобряю эту глупую привычку всех читающих мужчин записывать в слабаки, белоручки и подкаблучники, – ответил жандарм, пытаясь погладить Кафку, который гордо уклонился от его заигрываний и проследовал мимо с высоко поднятым хвостом.

– Тогда, может, вы позволите предложить вам… э-э-э… пару книг вместо недостающей суммы, так сказать, в качестве компенсации?

– Ну… Я-то, допустим, возьму, за жилеты. А как же быть со штрафом? И чем вы собираетесь расплачиваться за стоянки? Я не уверен, что владельцы марин так уж сильно… любят читать. – Левек задумался. – Мой вам совет: идите за голландцами, у них хороший нюх на халяву и они всегда знают, где можно бесплатно бросить якорь.

Когда они шли через чрево «Лулу», вдоль книжных стеллажей, чтобы Левек выбрал себе «компенсацию недостающей суммы», капрал вдруг обратился к Максу, который драил окна рядом с креслом для чтения, усердно стараясь не смотреть на жандарма:

– Скажите, вы, случайно, не тот известный писатель?

– Я? Нет. Что вы! Я… э-э-э… – Жордан бросил быстрый взгляд на Эгаре, – …его сын и работаю обычным продавцом спортивных носков.

Эгаре изумленно уставился на Макса, которого только что против своей воли усыновил.

Левек взял в руку лежавшую на одной из стопок книг «Ночь», внимательно всмотрелся в портрет Макса на обложке:

– Точно?..

– Ну… как вам сказать? Может быть…

Левек понимающе кивнул:

– Ну да, конечно. У вас, наверное, целая толпа поклонниц?

Макс нервно теребил висевшие у него на шее наушники.

– Не знаю, – пробормотал он. – Возможно.

– Моя бывшая невеста очень любила вашу книгу. Пардон, книгу того типа, который так на вас похож. Все уши мне прожужжала. Может, вы… напишете мне что-нибудь сюда от его имени?

Макс кивнул.

– «Дорогому Фредерику, – продиктовал Левек. – С дружеским приветом».

Макс, скрипя зубами, надписал книгу.

– Отлично! – сказал Левек и с улыбкой повернулся к Эгаре. – Может, ваш сын заплатит за вас штраф?

Жан Эгаре кивнул:

– Конечно. Он хороший мальчик.

Макс, вывернув свои карманы, выскреб из них несколько мелких банкнот и монет, и они окончательно обанкротились. Поэтому Левек, вздохнув, прихватил еще пару книжных новинок («для коллег») и «Кулинарные рецепты для холостяков».

– Подождите! – сказал Эгаре и, порывшись в отделе «Любовь для чайников», дал ему еще автобиографию Ромена Гари[31].

– А это для чего?

– Не для чего, а от чего, дорогой капрал, – мягко поправил его Эгаре. – От разочарования, когда ни одна женщина не любит тебя так, как та, которая тебя родила.

Левек покраснел и быстро покинул судно.

– Спасибо… – прошептал Макс.

Когда жандармский катер отчалил, Эгаре был, как никогда, уверен в том, что романы об аутсайдерах, дауншифтерах и речных авантюристах нагло опускают такие банальные стороны жизни, как марки об уплате налога за пользование водными магистралями и штрафы за отсутствие спасательных жилетов.

– Как вы думаете, он не проболтается, что я здесь? – спросил Жордан, глядя вслед удаляющемуся катеру.

– Послушайте, Жордан, ну что в этом такого страшного – разок-другой пообщаться с поклонниками или журналистами?

– А то, что они могут спросить, над чем я сейчас работаю.

– Ну и что? Скажете правду. Что вы думаете, что вам некуда торопиться, что ищете достойный сюжет и сообщите им, как только вам будет что им сказать.

Судя по выражению лица Жордана, эта мысль еще не приходила ему в голову.

– Позавчера я звонил отцу. Он, прямо скажем, не самый заядлый читатель. Спортивные новости – вот его читательский потолок. Я рассказал ему о своих делах, о переводах на другие языки, о роялти, о том, что общий тираж скоро перевалит за полмиллиона. Сказал, что теперь смогу ему помочь материально, ведь у него пенсия – кот наплакал. И знаете, что он ответил?