Лаура и Жаки - [6]

Лаура. Ты признаешь это.

Жак I. Безусловно. Именно поэтому до тех пор, пока ты сама все не рассказала, я не терял надежды. Но об этих вещах говорят один раз. (Пауза.) Мы с тобой сильные люди, и то, что сейчас произошло, было неизбежно. Вспомни, ты сама хотела этого разговора, теперь все стало ясно, и больше ты не будешь страдать оттого, что вынуждена лгать. Ты свободна… и надо признать, ты вела себя честно. Ты поступаешь сообразно своему темпераменту, я — своему, любую проблему можно решить без криков, без слез и без оскорблений.

Лаура. Именно поэтому ты не хочешь мне сказать, что ты намерен делать дальше? Разве я не имею права этим интересоваться?

Жак I(вежливо). Нет.

Лаура. А ты мной?

Жак I. Это другое дело.

Лаура. Тебе так удобнее думать.

Акт второй

Та же декорация. На сцене Лаура, она произносит по телефону свою последнюю фразу.

Лаура. На худой конец я узнаю, почему он изображает из себя слепца… Договорились! Буду держать тебя в курсе дела. Пока. (Повторяет все, что делала в первом действии, уходит.)

Раздается несколько настойчивых телефонных звонков. Входит Мужчина (Жак II). Он прекрасно слышит звонки. Руки у него заняты цветами, он не торопится, невозмутимо кладет цветы, снимает шляпу, пальто, затем не спеша подходит к телефону. В тот момент, когда он берет трубку, телефон перестает звонить. Как бы для очистки совести он несколько раз говорит «алло!» и кладет трубку.

Жак II(ставя небрежно цветы в вазу). Тем хуже… или тем лучше. Не люблю телефон. Для некоторых людей любой телефонный звонок означает обещание. Для меня же каждый телефонный звонок — это угроза моему равновесию. В наше время не так просто сохранять душевное равновесие. По-моему, жизнь — это бесконечный поиск чувства равновесия. Это знают все… или не знают. Лично я за статус-кво. Нет неразрешимых ситуаций. (Садится, достает золотой портсигар, выбирает сигарету и закуривает. С наслаждением затягивается, выпускает кольцо дыма. Его взгляд останавливается на письме. Некоторое время рассматривает его, затем берет в руки и внимательно изучает.) Вот, например, письма… не люблю писем. И никогда их не пишу. Лишний источник неприятностей… нелепая причуда. Я бы расстрелял… всех этих мадам де Севинье [1]… Мир ее праху.

Звонок в дверь.

(Поднимается и идет в прихожую. Возвращается с таким же букетом роз.) Записки нет… Еще один человек, который не любит писать. (Его взгляд опять останавливается на письме, которое лежит на небольшом столике. Видно, что он пытается установить связь между цветами и письмом. Кладет цветы, садится на прежнее место, ставит пластинку.) В принципе, я считаю, что недостойно читать чужие письма. Но тем не менее я их читаю. (Достает письмо из конверта.) Дураки! Они видятся каждый день да еще переписываются! «Мой дьявольский ангел… Ты доставляешь мне неземные наслаждения и муки ада». Я никогда не встречал ничего подобного, и, кажется, это касается… Гм… Гм… «Да, мы решили подготовить его, избавить его от страданий». Очень мило. «Ты знаешь, что я с большой симпатией и восхищением отношусь к Жаку». Спасибо! «Это честный и преданный человек. Мы должны сказать ему всю правду». (Сердито.) Разве я их о чем-то спрашиваю? «Такая ситуация не может длиться вечно…». Почему? «Мы губим сразу три жизни…». Три? Ах да! Хотя что он может об этом знать? «Ты должна с ним поговорить, ты должна ему все рассказать, я настаиваю на этом!» Он еще приказывает моей жене! Нет, я спрашиваю, почему он вмешивается в наши дела, этот надутый кретин. Все было так хорошо. Нет, ему, видите ли, надо наладить отношения. Так всегда и бывает, тот, кто хочет наладить, на самом деле только все портит. Стараешься, стараешься сделать жизнь приятной, проявляешь всю свою деликатность, дипломатичность, такт, и все для того, чтобы пустить слона в посудную лавку. В результате равновесие нарушено… Что? (Читает дальше.) «Мы должны заслужить право смотреть ему прямо в глаза…». Куда он лезет, этот болван? Что за удовольствие смотреть прямо в глаза? Тут еще одна пустая фраза: «…идти с высоко поднятой головой».

Звонит телефон.

(Со скучающим видом, не торопясь, снимает трубку.) Алло!. Да, Ирэн. Здравствуй, дорогая… Естественно, я один… Да, ты удачно позвонила, я как раз думал о тебе… Что думал? Разное… А что именно? Это длинный разговор… Да нет, я хочу с тобой говорить. Я абсолютно свободен… Почему холоден? Уверяю, если бы ты была рядом… Конечно, это невозможно. Я хотел сказать, если бы я был рядом с тобой… «Мой ангел, мой дьявольский ангел»… Почему я тебя так называю? Потому что ты «доставляешь мне неземные наслаждения и муки ада»… О, тебе приятно это слышать, это оригинально! Знаешь, любой кретин может однажды… случайно проговориться… Да, я пришел сегодня немного раньше, а Лаура вышла куда-то… Нет, понятия не имею. Ты прекрасно знаешь, что я никогда не спрашиваю… Должен бы? А вдруг она тоже начнет задавать мне вопросы, и что в моем положении я смогу ей ответить? Какой может быть выход?… Тебе легко говорить. Ты ведь знаешь, что мы решили «беречь ее, чего бы это ни стоило»… Ты больше не можешь так, а каково мне?… Все ей сказать? Ты хочешь «смотреть ей прямо в глаза»… Что за причуда! О, как я тебя понимаю!. Я тебя забыл… Я тебя не люблю… Нет, ты не права… Подожди, подожди, Ирэн, дорогая, послушай! Алло! Повесила трубку.