Кузнец Песен - [6]
Старик Сайрем видел, что Кождемыр пришелся по душе Юкталче, но не хотел выдать ее за него замуж, не хотел породниться с бедняком, не хотел обречь свою дочь на бедность. Он ждал богатого, именитого зятя.
…Кождемыр пел бы еще, но шум, донесшийся из леса, оборвал его песню. Совсем близко послышались громкие крики, кто-то погонял коней.
Медведь насторожился, встал на задние лапы, прислушался, навострив уши, и отбежал с дороги в кусты. Кождемыр решил, что приближающийся шум не предвещает ничего хорошего и, вслед за медведем, спрятался в березняке. Из-за кустов оба стали наблюдать за дорогой.
Немного погодя из леса выехало несколько верховых. Среди них было немало марийцев в разноцветных кафтанах. Впереди всех скакал плечистый парень в белом шелковом кафтане. Это старший сын Мамич-Бердея — Ику. Рядом с ним на вороном жеребце — красивый парень-мариец с небольшими черными усами. Кождемыр его хорошо знает, это — Пайрем.
Пайрем пришел к Мамич-Бердею неизвестно откуда. Одет он был тогда хуже нищего и был тощий, как голодный заяц. Мамич-Бердей взял его к себе на службу, дал красивую одежду, кормит слугу вкусной едой, поит сладкой медовщиной. За это Пайрем, не задумываясь, готов исполнить любое приказание хозяина.
Конники плетьми гнали перед собой коров и овец. В последнее смутное время в лесах бродило много одичавшей скотины. Убьют хозяина, или сам он убежит, бросив все свое имущество — скот, оставшись без присмотра, разбредается по лесам и дичает. Марийцы-охотники потом ловят такую живность. Но люди Мамич-Бердея гнали не одичавшую скотину, а домашнюю. «Опять какой-нибудь илем разорили, — подумал Кождемыр. — Рыщут, словно волки голодные, ненасытные!» Наездники кожаными плетьми беспрестанно хлестали скот, животные ревели. Вдруг в этом реве Кождемыру послышались человеческие голоса. Что это? Почудилось ему, или действительно люди стонут?
Кождемыр вгляделся и не поверил своим глазам. Среди коров и овец, словно тени, бредут люди. Мужчины, женщины, дети. Вот рядом с бородатым марийцем идет девочка лет пяти. Один глаз марийца опух, по лицу течет кровь, а он не может даже стереть ее, руки связаны за спиной.
Кождемыр и раньше слышал, что Мамич-Бердей потихоньку продает на юг, купцам Хивы и Ширвана, не только русских пленников, но и марийцев. Теперь увидел Кождемыр это своими глазами.
Кождемыр и медведь, который своим звериным умом понял, какое зло творится перед его глазами, сидел не шелохнувшись, пока толпа не скрылась за деревьями.
Глаза певца наполнились слезами, а сердце — гневом. Он сжал в руках волынку, но разве можно с одним бычьим пузырем одолеть врага! Нужны острые стрелы, нужны вооруженные люди…
Что сравнится с ярким летним солнцем? Что сравнится с праздником ага-пайрем? Марийцы, живущие возле Какшана, считают, что нет праздника лучше. Другие праздники тоже хороши: весела масленица — с блинами, пирогами, жареной зайчатиной; в кугу-кече — великий день — едят яичницу, эгерче[2], колобки, творожники, большими ковшами пьют пенное пиво из ячменя. Но ага-пайрем — праздник особенный. Он посвящен самому важному дню для марийца-земледельца — весеннему севу.
Кождемыр, как и все, считает ага-пайрем самым лучшим из всех весенних праздников. Ага-пайрем не то, что поминальный день, когда жгут свечи по усопшим предкам, ага-пайрем — веселый праздник. Он сулит хлебное изобилие, обещает доброе здоровье всякой живности.
Начинается праздник в поле. Люди просят богов дать свое доброе благословение посевам, домашнему скоту и пчелам, живущим в дуплянках.
Накануне праздника марийцы идут в баню, смывают с себя все грехи, накопившиеся за неделю.
Пиво варят заранее. Из уважения к празднику не кладут в это пиво ни хмель, ни мед. Пускай создатель мира выпьет хлебную воду, солодовый сок, узнает вкус чистого хлеба.
В день ага-пайрема, с утра, марийцы, нарядившись в праздничную белоснежную одежду, идут в рощу. У мужчин за спиной висят сумы с лошадиной колбасой и жирной соктой[3]. В руках посуда с пивом, накрытая вышитыми платками. Женщины несут большие чаши, в которых горками сложены блины, пресные хлебцы, поджаристые палыши и перемечи — ватрушки с творогом, с мясом.
Пожилые женщины одеты в белые кафтаны, молодые — в зеленые сывыны[4], перепоясаны пестрыми кушаками, на головах — лисьи шапки.
В роще марийцы расстилают на земле длинный белый холст, сотканный из конопли, расставляют на нем угощение. Мужчины рассаживаются вокруг и начинают петь языческую молитву, в которой просят благополучия в хозяйстве, обилия скота и пчел:
— …Яви щедрость земли, даруй нам нескончаемое изобилие хлеба! Пусть повстречается изобилие с изобилием и приведут к нам счастье… Дай нам столько пчел, чтобы они были похожи на черную тучу…
Но редко удается им вымолить что-нибудь у сурового неба. Волки и медведи режут скот, погода губит посевы: то все лето ни капли дождя не выпадет, то побьет урожай градом, то холодный ветер выморозит озимь. И живет труженик в горе и нужде. А теперь пришла в илемы еще одна беда. Скот, сбереженный от волка, от медведя, от болотной трясины, хлеб, собранный с великим трудом, не может уберечь мариец от своего хана. Все идет в его ненасытную глотку.
Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.