Кузнец Песен - [3]

— Не подходи, не подходи, проклятый!

Но медведь не слушает, прижимает охотника к дереву, того и гляди раздавит.

Бледный, как полотно, Акмат взмолился:

— Останови своего проклятого зверя, Кождемыр! Смилуйся, не дай сгинуть моей душе!

— На что мне твоя дрянная душа, — усмехнулся Кождемыр и отозвал медведя.

Акмат, освободившись от медведя и переведя дух, взбежал на пригорок.

— Рано загордился, лешак лесной! — закричал он, грозя Кождемыру кулаком. — Слишком много возомнил о себе! В нашей округе есть люди сильнее и тебя, и твоего проклятого зверя!

— Не вой, как волк. У бодливого быка рога ломаются! — засмеялся Кождемыр, уложил раненого в лодку, позвал медведя и отчалил от берега.

Лихие времена пришли на марийскую землю.

Недавно русские взяли Казань, разгромили Казанское ханство. Но марийские мурзы замыслили вернуть прежние времена, вновь посадить в Казани хана. Подняли они мятеж против московского царя и увлекли за собой марийский народ. Марийцы перестали возить наместникам царя в Казань хлеб, мясо, звериные шкуры. Однажды вблизи Элнета убили сборщика податей Ивана Скуратова. Тогда русский наместник послал для усмирения бунтовщиков большую рать во главе с воеводой Салтыковым.

Но марийцы и удмурты окружили царское войско, подошли на лыжах, и посыпались из-за деревьев их стрелы. Марийцы в своих лесах подобны ветру — только что были здесь и уже нету, нападают с другой стороны. Перебили они царских воинов, воеводу взяли в плен.

Возглавлял марийцев мурза Мамич-Бердей. Он происходил из рода марийских тора[1].

Царь Иван Васильевич, узнав о гибели своего войска, сильно разгневался и выслал против Мамич-Бердея многотысячную армию из Нижнего Новгорода и Вятки.

Налетели на марийскую землю царские воины, принесли марийцам разорение и смерть. Возле Вятки жег марийские деревни царский воевода Данила Адашев. Со стороны Казани к Элнету и Юшуту шел со своим войском князь Андрей Курбский, не щадил ни седоголовых стариков, ни лежащих в люльках младенцев, мостил болота и речные протоки костьми людскими. Охватила война всю землю марийскую, бушевала у Ашита и Уржума, по берегам Элнета и Вятки. Сражались марийцы с русскими в Шемурше, в Ошле, Мазаре, Адымаше, Кемерчи и Улыязе, на Кундыше и Манане.

Много людей погибло. Убил какой-то злой человек и родителей Кождемыра.

Мамич-Бердей скрылся в лесах, а управлять марийцами призвал из южных степей младшего ханского сына Али-Акрама и назвал его марийским царем. Сказал Мамич-Бердей, что новый царь будет защищать народ от всех бед и напастей, избавит от податей московскому царю. Но оказался Али-Акрам ничуть не лучше старого хана. Так же безжалостно собирает он с народа дань, силой отбирает скот и птицу. К тому же привел он с собой триста воинов, которые тоже рыщут по илемам, как голодные волки, притесняют и грабят крестьян, наказывают плетьми, сажают в ямы. Тех же, кто пытается защищать свое добро, убивают и сжигают их хозяйства.

Буйный ветер гуляет по марийской земле, дым стелется седым туманом, на месте илемов чернеют пепелища, на перекрестках дорог вороны каркают, делят падаль, а по тем дорогам, где совсем недавно ходили люди, рыщут серые волки.

Раньше по берегам Волги, Ветлуги и Вятки жило много марийцев, часто стояли илемы. Разведут, люди огонь в своих домах — все небо дым закроет, пролетит лебедь — дочерна закоптит свои белоснежные крылья. Теперь редко увидишь дым над кудо. Попрятались люди по лесам, подальше от каленых стрел, от острых сабель. И Кождемыр со своими сородичами покинул родной идем, переселился к Какшан-реке.

Построил себе Кождемыр маленькую избушку, поставил ее не на земле, а на широком, крепком пне, чтобы можно было избушку поворачивать окном на солнце. Утром смотрит окошко на восток, днем — на полдень, вечером — на закат.

Но раненого Кождемыр повез не к себе домой, а к лекарю Чура Оске.

Чура Оска — русский. В молодости он попал в плен к татарскому хану, там получил прозвище Чура, что значит — раб. Настоящее его имя — Иосиф — марийцы переделали на свой лад и зовут его Оска.

Оска с падением ханства получил свободу и мог бы вернуться домой. Но на родине, под Тверью, у него никакой родни не осталось, а к марийцам он привык, так и живет с ними.

Вот уже пятнадцать лет, как поселился Оска около Какшана, занимается кузнечным и ювелирным делом. Он знает множество целебных трав и кореньев и не раз вылечивал людей уже совсем готовых проститься с жизнью.

Марийцы любят Оску за его добрые дела, считают своим. Оска научился говорить по-марийски и ни одеждой, ни обычаем не отличается от марийцев.

Кождемыр принес раненого к кузне.

— Кто это? — спросил Оска, выходя навстречу.

— Твой сородич, русский, — ответил Кождемыр. — Помоги ему, он потерял много крови.

Оска внес русского в свое кудо, теплой водой промыл раны, приложил к ним какие-то травы и листья. Глядя на соотечественника, он, наверное, вспомнил свою молодость, родные тверские места.

Раненый тихо застонал и приоткрыл глаза. Оска поднес к его губам ковшик с водой, помог приподнять голову. Раненый отпил несколько глотков и, обессилев, откинулся навзничь.

Кождемыр присел рядом на обрубок дерева. Медведь примостился у его ног. Кождемыр задумался, глядя на раненого. Неужели нельзя жить, не делая зла? Зачем люди ведут войны, убивают друг друга, ожесточаются? Если бы Кождемыр был царем, то он повелел бы всем жить в мире и согласии. Пусть все люди трудятся, пашут и сеют себе и другим на радость, пусть никто не наживается за счет другого. Тогда и горе исчезнет повсюду и навсегда.