Кусь-кусь. Искатели жизни - [26]

Прижимаясь как можно ближе к стене, я начал медленно по спиральной траектории подниматься вверх, одновременно стараясь высматривать и птиц, и выход из этой ловушки.

Лететь вдоль стены оказалось значительно безопасней. Она прикрывала мертвую зону моего зрения, а птицы вблизи преграды были менее маневренными и быстрыми.

Без особого труда я увернулся от трех атак. После каждой из них я возвращался к стене и продолжал свое движение по изначально намеренной траектории. Ни один сантиметр стены не должен был остаться неисследованным.

Воздушный поток от крыльев последней из промахнувшихся птиц почти стих в тот момент, когда и я почувствовал звук. Его источник с большой скоростью двигался ко мне навстречу. Я узнал его, он принадлежал мухе, вернее робо-мухе.

Номер один на огромной скорости пролетел мимо меня. Я перестал набирать высоту и полетел дальше, ожидая встречи с ним на следующем витке. Новая встреча не заставила себя ждать.

«Судя по всему он тоже заметил, что птицам около стены атаковать сложнее — вот и летает по кругу. Но почему он не поднимается выше?» — думал я, уворачиваясь от очередной атаки.

«Может быть он не догадался, что выход где-то в стене!?»

Я вспомнил слова отца:

«Кем бы Вы ни были по отношению друг к другу, в первую очередь Вы люди! Разумные существа с планеты Земля и в любой ситуации помогать друг другу — это Ваша первостепенная задача».

Никаких средств связи у нас не было, и поэтому у меня был только один способ помочь Евгению, а именно, своим примером показать ему путь.

Пока что мы летели в разных направлениях, и для реализации задуманного мне требовалось развернуться, догнать его или позволить ему на очередном круге догнать меня.

Развернуться! Это проще сказать, чем сделать. Развернуться — значит, потерять скорость. Развернуться — значит, стать легкой добычей для птиц. Мысль о том, чтобы замедлить ход, зависнуть в воздухе и потом полететь назад, я отверг сразу.

Не снижая скорости, я начал отдаляться от стены, все больше забирая назад. План, по сути, был прост. Я намеревался сделать небольшую горизонтальную петлю и с помощью ее изменить направление движения.

Примерно на середине моего маневра я почувствовал слабый поток воздуха точно сверху. Сначала мне показалось, что это очередная атака пернатых хищников, и я приготовился сменить направление полета, но этот поток отличался от всего того, что я ощущал до этого. Воздух в нем был холоднее и тёк он ровно, непрерывно, что заметно отличало его от воздушных волн, образуемых крыльями птиц.

«Выход в самой вершине. Вот он. Рукой подать», — догадался я, завершая петлю.

Почти у самой стены очередная птица попыталась меня атаковать, но ее атака не увенчалась успехом. Несмотря на высокую скорость тактика их атак не отличалась разнообразием, и за время испытания я научился достаточно легко уворачиваться от них.

Рыбин перегнал мена на первом же витке, и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы поравняться с ним и полететь рядом. Пройдя бок о бок с соперником ещё один круг, я начал медленно подниматься вверх.

«Ну же! Пойми! Полетели за мной! Там выход!» — хотел закричать я, но не мог.

Мне ничего не оставалось кроме как надеяться на его догадливость.

Спустя еще два круга, увернувшись от очередной атаки, «Первый» начал подниматься вслед за мной.

Очень скоро мы увидели темное отверстие в вершине купола и, полетели напрямую к нему. Первым комнату покинул Рыбин, вслед за ним, преодолев не очень мощный поток воздуха, во тьму проема вылетел я.

Яркая вспышка и полная тьма, сопровождаемая таким же полным отсутствием звуков и ощущений. Мне вновь показалось, что я потерял свое тело.

Тьма медленно отступала под напором возвращающихся ощущений. Первым пришло

ощущение тяжести собственного тела, равномерно распределенной на две ноги. Я вновь

обрел способность слышать, меня окружало множество звуков. Свист ветра и шелест травы

наполняли меня. Последним вернулось зрение. Прекрасный далекий горизонт и голубое небо, наполненное белыми облаками, похожими на огромные кучи ваты.

«Значит, всё-таки это была имитация. Ну, хорошо, что хоть птичка не пострадала», — рассеянно подумал я.

Времени разбираться в сути и причинах изменений, произошедших в моем ночном мире, у меня не было. Желания исправлять их было еще меньше.

Я с досадой посмотрел на очередное облако, закрывшее солнце, оттолкнулся ногами от земли и завис в воздухе, позволяя сфере управления поглотить мое тело. Больше здесь мне нечего было делать, и я запустил программу пробуждения.

* * *

Три члена экзаменационной комиссии, во главе с Владыкиным, сидели в центре комнаты, за большим овальным столом посреди которого виднелось трехмерное голографическое изображение испытательного полигона.

На креслах, расставленных вдоль стен, удобно расположились, мой отец и номер четыре.

— Мы не ограничивали время испытания! — с жаром сказала сидевшая за столом темноволосая, стройная женщина в брючном костюме.

«Дол Оксана Владтмировна. Заведующая кафедрой моделирования мыслительных процессов. Ее включили в состав комиссии вместо моего отца», — вспомнил я, глядя на нее.

— Ну и сколько Вы прикажете нам его ждать? — возразил ей седой, лет пятидесяти, мужчина в форме косморазведчика.