Курсы прикладного волшебства: уши, лапы, хвост и клад в придачу - [2]

2. Врите больше: мысль материальна

Все было бы хорошо в жизни одиннадцатилетнего Димки Клементьева, если бы не его буйная фантазия, бойкий язык и удивительная для его возраста начитанность. Читал он взахлеб — от фантастики и вестернов до научных журналов и толстых энциклопедии. Истории, сказки и приключения сыпались из него, как опилки из старого мата, который каждое занятие вытаскивал на середину зала физрук. Встав напротив мата, Игорь Петрович, как дрессировщик цирковых собачек, требовал:

— Кувырок вперед, кувырок назад, растяжечка!

Клепа терпеть не мог физкультуру, но зато обожал писать сочинения по литературе. Правда, грамотность у него всегда хромала. И, когда учительница русского Мария Васильевна начинала ругать его за то, что он пропустил букву «д» в слове «ниндзя», Димка возражал, что писать надо именно «нинзя», буква «д» — это ошибка русского переводчика, а в японском языке ее отродясь не водилось.

— Да, Клементьев, ты у нас главный японовед, — саркастически отвечала учительница.

Класс смеялся, Димка краснел, а Жердяй — Женька Ерофеев, самый рослый и нахальный мальчишка в классе — стрелял ему в спину комочками жеваной бумаги. Плохо быть белой вороной, для этого нужен особый сорт мужества или умение делать вид, что тебе все равно и ты не замечаешь ни косых взглядов, ни усмешек, и только в одиночестве признаешься себе, что да, обидно и неприятно. Димка выбрал второе. Сначала он пытался протестовать, но скоро понял, что это ни к чему хорошему не ведет, только ожесточенней становятся одноклассники.

— Что ты ко мне цепляешься? — однажды не выдержал он.

— Потому что ты Клепа, — загоготал Жердяй и треснул его по голове учебником так, что у Димки слезы брызнули.

Поначалу Клементьева прозвали Японоведом, но кличка не прижилась, и с легкой руки того же Жердяя его превратили в Клепу. Почему в Клепу, Ерофеев объяснить не мог.

— Похож, и все тут, — говорил он.

Димка страдал и мучительно завидовал людям, которые живут жизнью интересной и насыщенной. Людям, которым не нужно казаться проще, чем ты есть, потому что у них есть друзья. Настоящие друзья, а не те, что поддакивают вожаку, тому, кто сильнее.

— Не в силе дело, — однажды сказал его папа. — Главное — то, что в голове.

Но когда у папы в прошлом месяце украли мобильник — подошли на улице и отняли — он не смог ничего сделать. Даже не погнался вслед, просто стоял и смотрел, как легкой трусцой уходит его похититель.

— Ты мог бы ударить его, — сказал Димка, — отобрать обратно.

— Понимаешь, сынок, — папа тер подбородок, — не всегда сила бывает во благо. Может, этому человеку есть нечего, может, ему нужны лекарства. И вообще, в жизни все взаимосвязано.

— Родитель у тебя чудной, — хмыкал Жердяй, когда на следующий день Димка рассказывал эту историю одноклассникам. — Такой же ботан, как и ты.

А через неделю папу вызвал к себе главный начальник и предложил ехать в Америку на стажировку. После такого предложения автоматически светили повышение по службе и прочие блага. Мама так и сказала.

— Вот видишь, — подмигивал папа. — А ты мне не верил.

— Но это же не из-за мобильника? — возражал Димка.

— Не из-за него, конечно, — улыбался папа. — Но просто так ничего не бывает.

Димка маялся раздумьями: с одной стороны, перед ним был пример Жердяя — наглого, сильного, не стесняющегося расталкивать маленьких первоклашек в очереди за пирожками. С другой стороны, его папа, который уступал всем место в метро, который не мог даже повысить голос на соседа-дебошира. Но папа знает массу интересных вещей, с ним никогда не бывает скучно, он здорово играет в шахматы. Димка колебался.

Все альпинисты, космонавты, укротители крокодилов и охотники за инопланетянами казались ему существами высшего порядка, их показывали по телевизору, о них писали газеты, ими все восторгались.

— Скучно мне, мама, — однажды пожаловался он.

Но мама не поняла, сказала:

— Почему скучно? Включи телевизор, а потом ужинать будем. Я сегодня куриные котлетки приготовила.

Димка стоически ел, рассказывая папе, что они проходят по математике. И папа говорил: «Надо же, уже уравнения проходите. И калькуляторы разрешают приносить. А мы со счетами в школу ходили».

— Да, — печально кивал Димка и представлял, как маленький папа тащится в школу, сгибаясь под тяжестью деревянной рамы с пластмассовыми костяшками. Объяснять родителям про Жердяя было бесполезно. В лучшем случае все закончилось бы криками на родительском собрании, а что было бы потом…

— Только пискни! — говорил Жердяй, поднося к Димкиному носу огромный кулак.

После ужина Димка шел в свою комнату, где заносил в дневник все, что с ним случилось за день — начиная от того, что дворник Нифонтов прячет под ушанкой мохнатые остроконечные уши, и заканчивая тем, что в соседний зоомагазин завезли ужей, которые слишком уж похожи на детенышей египетской кобры.

— Подозреваю, что Нифонтов на самом деле гоблин, — строчил Димка и, сверяясь с книжкой сказок, цитировал. — Гоблины отличаются угрюмостью, неопрятностью и плохим запахом. Взять дворника под негласное наблюдение как еще не открытый, но уже вымирающий вид. Добиться, чтобы Нифонтова занесли в Красную книгу.