Курдские сказки, легенды и предания - [238]

300. За прошедшим я не гонюсь

Зап. в июле 1965 г. от Мзафаре Гасо (см. № 129).

Опубл.: Курд посл. 0., с. 231; Курд посл., с. 398.

Увидел путник ― стоит человек на берегу реки и считает:

— Одна, еще одна и еще одна…

— Послушай, братец, что это ты делаешь?

— Волны считаю.

Прислушался путник и удивился, что человек ни разу не сказал: «вторая», «третья».

Не выдержал он и снова спросил:

— А дальше почему не считаешь?

— Волна пришла и ушла, а я за прошедшим не гонюсь.

301. Кто просил тебя бежать?

Зап. в октябре 1974 г. от Мамикое Гасана (36 лет) в Тбилиси.

Однажды встретил путник разбойника на коне. В страхе бросился он удирать от него. Разбойник пришпорил коня и ― за ним.

Устал пеший бежать, не выдержал, упал. Подъехал разбойник к нему, а тот, задыхаясь, еле-еле вымолвил:

— Дальше нет сил бежать.

— А кто просил тебя бежать?

302. Остался с белым лицом

Зап. в сентябре 1974 г. or Ёлчие Гасана (49 лет) в Ереване.

У одного крестьянина было несколько овец. Когда наступила засуха и для овец не стало ни корма, ни воды, крестьянин сказал жене:

— Раба божья, если и дальше так будет, скоро мы останемся без овец. Есть у меня один приятель, отвезу-ка я овец к нему и оставлю их на год.

Пустился он в путь и через какое-то время добрался до шатра своего приятеля. Обрадовались они друг другу. Сказал крестьянин:

— Братец, в этом году у нас засуха, и овцы мои погибнут. Будь добр, присмотри за моими овцами до будущего года, а маст и шерсть бери себе на здоровье.

Приятель согласился, и крестьянин с легкой душой вернулся домой.

А коварный приятель время от времени резал овец своего друга и целый год ел баранину. Но настало время возвращать крестьянину овец. Взял обманщик кувшин маста и отправился в путь.

Обрадовался крестьянин приятелю. Спросил:

— А как мои овцы, почему ты их не пригнал?

— Ах, ― вздохнул гость, ― да прибавится добра в твоем доме, одну овцу волки задрали, другая в пропасть сорвалась, третья заболела, так они все и погибли. Остался лишь кувшин маста, и я принес его тебе.

Огорчился крестьянин, обидно ему стало, что его обманули. В сердцах взял он да и вылил маст из кувшина приятелю на голову, выгнал его из дому.

А гость за дверью и говорит:

— Слава богу, я из его дома вышел с белым лицом, а не с черным407.

303. Я так люблю коня

Зап. в январе 1976 г. от Рзгое Ато (см. № 46).

Один крестьянин очень любил своего коня. Когда нужно было ехать в город, груз он взваливал себе на плечи и лишь потом садился на коня и трогался в путь.

Как-то его спросили:

— Отец, почему ты взваливаешь мешки себе на спину?

— Я очень люблю своего коня, вот и стараюсь облегчить ему ношу, ― ответил крестьянин.

304. Мне бы еще три подковы и коня…

Зап. в марте 1956 г. от Тафуре Мсто (см. № 38).

Опубл.: Курд посл. 0., с. 220; Курд, посл., с. 288.

Жил-был на свете пахарь, но не было у него коня. Отправился он как-то в город и на пыльной дороге, нашел подкову. Обрадовался находке и сунул ее в карман.

Пошел дальше. Встретил знакомого пастуха, тот спрашивает:

— Как живется, как пашется?

— Хорошо! Подкову вот нашел! Найти бы еще три да коня раздобыть…

305. Наших осталось пятеро, и врагов столько же

Зап. в июле 1982 г. от Исмаиле Абдул-Кадыра (см. № 73).

Сто всадников напали на пятерых. После жестокой схватки спросили одного из всадников, оставшихся в живых:

— Чем кончилась битва?

— Что и говорить, обе стороны сражались храбро, с обеих сторон были потери. Наших осталось пятеро, и врагов столько же.

306. О, медведь ― опасный противник!

Зап. в июне 1082 г. от Ахмеде Бырхо (см. № 178).

Рассказывают, встретил какой-то человек в лесу медведя. Схватились они врукопашную. Медведь дал человеку такую затрещину, что несчастный оглох сразу на оба уха. С тех по где бы ни собирался народ и о чем бы ни шла речь, бедняга повторял:

― Да-а, медведь ― опасный противник.

307. Божья трубка

Зап. в июне 1982 г. от Ахмеде Бырхо (см. № 178).

Возвращались двое из Джезира-Бота408. Увидели на дороге старое ружье, набитое порохом. Один спросил другого:

— Что это?

— Божья трубка.

— Пожалуй, я выкурю божью трубку, ― говорит первый.

— Не надо! Ну какое тебе дело до божьей трубки? Бог разгневается, накажет тебя, ― стал отговаривать его друг.

А тот упрямится:

— Ей-богу, я все-таки попробую.

Взял он ружье, насыпал на порох табаку и поджег. Сначала повалил дым, потом раздался выстрел.

Товарищ подошел к своему бездыханному другу:

— Говорил же я тебе, несчастный, предупреждал: не кури божью трубку.

308. Заговор чеснока с медом

Зап. в октябре 1979 г. от Кяраме Мзафара (см. № 138).

Кяраме Мзафар ― сын известного курдского сказителя Мзафаре Гасо, от которого нами записаны рассказы и народные песни. О Мзафаре Гасо см.: Курд. фольк., с. 505.

Бедняк ел чеснок с медом. Увидел это прохожий, остановился:

— Отец, почему чеснок и мед вместе ешь? Ведь они несовместимы.

— Э, что мне сделается, как-нибудь совместятся, ― ответил старик.

На обратном пути тот же прохожий увидел, что старик корчится от боли, на помощь зовет:

— Спасите, помираю!

— Отец, я ведь предупреждал тебя, что чеснок и мед не уживутся в твоем желудке.

— Ох, сын мой, они-то нашли общий язык, сговорились меня со света сжить.