Культура и быт - [19]
Будет ли это в полном смысле слова коммунистический театр, литература, школа? Конечно, нет. И по очень простой причине. В них мы должны заострять нашу классовую позицию везде, всегда и во всем. Иначе — как мы привьем или вдолбим в голову понятие коммунизма? Путь только один: через ожесточеннейшую классовую борьбу; никаких принципиальных околиц, в отличие от всякой идеалистической и соглашательской братвы, у нас здесь нет и быть не должно.
Но еще: пролетариат приходит к власти не только «во всеоружии острой потребности», но и с известным багажом, накопленным им в его предшествующей захвату власти борьбе. Разве до захвата власти пролетариат не имел своих аппаратов боевого действия: партии, профсоюзов, культучреждений, кадра своих бойцов теоретиков, организаторов и практиков? Не родился же он в Октябре! Скидывать со счетов огромную по своему масштабу работу самоорганизации класса еще в рамках капитализма — значит неверно учитывать историю его развития.
Если бы пролетариат не имел, подходя к Октябрю, своего, пусть очень небольшого, кадра интеллигенции, своего высоко развитого кадра рабочих, — чтобы он конкретно противопоставил в борьбе за хозяйство буржуазии? Не этот ли кадр явился первым тараном, пробившим сопротивление промышленного, торгового, организаторского кадра буржуазии? Не его ли силой была разбита сцепка буржуазных сил, служивших капитализму? Не он ли сейчас в ожесточенной борьбе ассимилирует в себе лучшие силы служивших буржуазии спецов?
А партия — разве не дала она нам в периоды нелегального еще существования, на ряду с обострением классового самосознания и революционно-марксистской выучки, серьезной организационной ПОДГОТОВКИ?
Крепкую дисциплину, сознание революционной ответственности и организаторскую способность, что является становым хребтом партии в ее практическом действии, мы, рабочие-партийцы, вынесли из подполья.
И это была выковка пролетарских боевых культурно-творческих сил. Еще задолго до Октября, в ссылке в 1911-14 г.г., нами уже ставился вопрос о том, как можем и должны мы будем управлять, когда власть перейдет в наши руки.
И мы пришли к вопросам завоевания культуры не только «во всеоружии острой потребности», но и с оружием для борьбы за удовлетворение этой потребности. Скидывать со счетов наше вооружение было бы крайне опрометчиво и просто неверно.
На этом мы могли бы закончить наши возражения т. Троцкому, если бы к моменту окончания нами данной статьи не появилось в печати письмо тов. Троцкого к съезду научных работников. (Москва, ноябрь 1923).
Письмо это во многих отношениях интересно. Оно показывает, как наши оппоненты, поскольку им приходится выступать, противопоставляя классовую точку зрения буржуазной мысли, неизбежно вынуждены по ряду вопросов становиться на выдвинутую и защищаемую нами точку зрения, против которой они возражают.
Вот ряд примеров:
Классовую задачу пролетариата в области науки мы в тезисах о науке, напечатанных в № 8 «Горна», определили так:
«Задача научного социализма в науке — целевая установка науки на социализм, подчинение всех ее областей практике социалистического строительства, устранение узко-цеховой специализации, применение диалектически-материалистического марксистского метода во всех областях науки, обобщение на этой основе научных методов, критическая переработка этим путем буржуазного научного наследства».
Т. Троцкий в своем письме пишет:
«Социалистическое строительство есть по самому существу своему сознательное плановое строительство, сочетающее в небывалых ранее масштабах технику, науку и продуманные общественные методы и формы их использования».
Не эта ли мысль упорно выдвигалась нами в период нашей полемики с т. Яковлевым, когда мы выдвигали вопрос о социальной инженерии и о пролетарской культуре, как плановом строительстве широкого масштаба!
И — сколько язвительных насмешек это встретило!
Воистину: что дозволено…
И дальше — тов. Троцкий продолжает:
«Именно в этом смысле я позволил себе сказать о пригонке научной работы к новым, т.-е. социалистическим, задачам нашего общественного развития».
Где разница?
Разница лишь в том, что мы говорим о подчинении науки (всех ее областей) практике социалистического строительства. И мы говорим так потому, что пригонка без сопротивления пригоняемого материала и преодоления этого сопротивления невозможна.
И еще одна цитата из письма:
«Одним из способов этой пригонки является преодоление не только замкнутости науки вообще, но и цеховой разобщенности внутри самой науки».
Все это сказано было нами в том же № 8 «Горна», на стр. 91, в статье тов. Сизова о науке:
«Наука, как орудие строительства социализма, должна быть приспособлена к задачам социалистической борьбы и строительства».
И это сказано нами не впервые.
Это мы твердим уже 5 лет.
«Устранение узко-цеховой специализации науки, ее замкнутости, и т. д., и т. д.», — именно за это нас били. Били бы, вероятно, и сейчас, если бы это не было ныне указано, как правильное положение, т. Троцким.
Мы с глубоким удовлетворением констатируем этот факт аналогии с нами мыслей т. Троцкого, — тем более, что в этом же письме т. Троцкий — после жестокой критики нас многократно, и в скобках, и без оных! — пишет:
Последний из серии одесских футуристических альманахов. «Чудо в пустыне» представляет собой частью второе издание некоторых стихотворений, напечатанных в распроданных книгах («Шелковые фонари», «Серебряные трубы», «Авто в облаках», «Седьмое покрывало»), частью новые произведения В. Маяковского, С. Третьякова и В. Шершеневича.https://ruslit.traumlibrary.net.
Вниманию читателей предлагается первое в своём роде фундаментальное исследование культуры народных дуэлей. Опираясь на богатейший фактологический материал, автор рассматривает традиции поединков на ножах в странах Европы и Америки, окружавшие эти дуэли ритуалы и кодексы чести. Читатель узнает, какое отношение к дуэлям на ножах имеют танго, фламенко и музыка фаду, как финский нож — легендарная «финка» попал в Россию, а также кто и когда создал ему леденящую душу репутацию, как получил свои шрамы Аль Капоне, почему дело Джека Потрошителя вызвало такой резонанс и многое, многое другое.
Книга посвящена исследованию семейных проблем современной Японии. Большое внимание уделяется общей характеристике перемен в семейном быту японцев. Подробно анализируются практика помолвок, условия вступления в брак, а также взаимоотношения мужей и жен в японских семьях. Существенное место в книге занимают проблемы, связанные с воспитанием и образованием детей и духовным разрывом между родителями и детьми, который все более заметно ощущается в современной Японии. Рассматриваются тенденции во взаимоотношениях японцев с престарелыми родителями, с родственниками и соседями.
В монографии изучается культура как смыслополагание человека. Выделяются основные категории — самоосновы этого смыслополагания, которые позволяют увидеть своеобразный и неповторимый мир русского средневекового человека. Книга рассчитана на историков-профессионалов, студентов старших курсов гуманитарных факультетов институтов и университетов, а также на учителей средних специальных заведений и всех, кто специально интересуется культурным прошлым нашей Родины.
Книга посвящена исследованию исторической, литературной и иконографической традициям изображения мусульман в эпоху крестовых походов. В ней выявляются общие для этих традиций знаки инаковости и изучается эволюция представлений о мусульманах в течение XII–XIII вв. Особое внимание уделяется нарративным приемам, с помощью которых средневековые авторы создают образ Другого. Le present livre est consacré à l'analyse des traditions historique, littéraire et iconographique qui ont participé à la formation de l’image des musulmans à l’époque des croisades.
Пьер Видаль-Накэ (род. в 1930 г.) - один из самых крупных французских историков, автор свыше двадцати книг по античной и современной истории. Он стал одним из первых, кто ввел структурный анализ в изучение древнегреческой истории и наглядно показал, что категории воображаемого иногда более весомы, чем иллюзии реальности. `Объект моего исследования, - пишет он, - не миф сам по себе, как часто думают, а миф, находящийся на стыке мышления и общества и, таким образом, помогающий историку их понять и проанализировать`. В качестве центрального объекта исследований историк выбрал проблему перехода во взрослую военную службу афинских и спартанских юношей.
«Палли-палли» переводится с корейского как «Быстро-быстро» или «Давай-давай!», «Поторапливайся!», «Не тормози!», «Come on!». Жители Южной Кореи не только самые активные охотники за трендами, при этом они еще умеют по-настоящему наслаждаться жизнью: получая удовольствие от еды, восхищаясь красотой и… относясь ко всему с иронией. И еще Корея находится в топе стран с самой высокой продолжительностью жизни. Одним словом, у этих ребят, полных бодрости духа и поразительных традиций, есть чему поучиться. Психолог Лилия Илюшина, которая прожила в Южной Корее не один год, не только описывает особенности корейского характера, но и предлагает читателю использовать полезный опыт на практике.