Куликовская битва. Запечатленная память - [28]

.

Объединение большинства северо-восточных русских земель в антиордынский фронт и успешное его действие в генеральном сражении на Дону выдвигало очередные задачи. Одной из главных таких задач было национальное воссоединение Руси в границах домонгольского времени. Литовские предания ХV — ХVI вв., нашедшие подтверждение в «Хронике» польского историка XVI столетия Матвея Стрыйковского, настойчиво утверждали, что вскоре после Куликовской победы Дмитрий Донской потребовал от Литвы возвращения Витебского, Полоцкого и Киевского княжеств[364].

О единстве русских земель говорит автор «Задонщины» и вторит ему строгий перечень «Списка русских городов дальних и ближних», созданный в 90-е годы XIV в. Слава о Куликовской победе, согласно некоторым спискам «Задонщины», доходит до Волги и Кавказа, «до Черемисы, до Чяхов, до Ляхов, до Устюга» и «дышущего моря»[365], удивительно напоминая границы Руси во времена ее благополучия, очерченные в «Слове о погибели земли русской»[366]. В «Списке русских городов…» первыми названы территории, уже не входившие в состав Руси: города на Дунае, Днестре, Пруте, Черном море, города Подольские, Киевские, Волынские, Литовские…[367]

Напряженная военная и политическая подготовка освобождения Руси, начатая до Куликовской битвы, была продолжена после ее проведения.

Часть III От Дона до Угры

Тако же убо и ныне, аще поревнуеши своему прародителю, великому и достойному хвалам Димитрию, и тако же потщися избавити стадо Христово от мысленаго волка, и Господь Бог видев твое дерзновение, такожде поможет ти и покорит врагы твоя под нозе твои.

Послание на Утру Вассиана Рыло

«О московском взятии от Тохтамыша»

ще не утих плач вдов воинов, погибших на Куликовом поле, когда новый ордынский правитель Тохтамыш начал подготовку очередного похода на Русь. Новые приготовления не имели ничего общего с суетными многократными попытками Мамая заполучить с подвластных земель повышенный «выход». Грандиозное поражение на Дону заставило татарских политиков взглянуть на Русь не только как на источник обогащения, но и как на могучую силу, способную сокрушить уже расшатанную междоусобиями Золотую Орду. Дипломатическая подготовка новой агрессии отличалась особой изощренностью, «злохитрием», по словам летописца[368].

Желая ослабить бдительность русских, Тохтамыш пытался предстать перед ними единомышленником, победившим «своего и их врага». Поэтому татарские послы только что воцарившегося хана сообщают о Тохтамыше как о союзнике Дмитрия Донского в войне против Мамая[369], русские летописи не упоминают о каких-либо притязаниях Тохтамыша. Вполне возможно, что о них не было и речи. Не повезли в Орду «выхода» и русские киличеи, которые одновременно, должно быть, по вызову Тохтамыша, были отправлены к новому хану местными князьями. Тохтамыш был почтен подарками, неопределенно именуемыми в летописях «многыми дары»[370], что было принято в дипломатической практике того времени. Создается впечатление вполне стабилизировавшихся русско-ордынских отношений. Тем не менее татарские послы с опаской отправлялись на Русь, страшась Дмитрия Донского и пренебрегая из-за этого иной раз приказаниями своего «царя». Посланный Тохтамышем к великому князю ордынский царевич Акхоз с дружиной «не дръзнул ити» в Москву, а отправил вместо себя «неких от своих товарищев». Сам же Акхоз, достигнув Нижнего Новгорода, повернул обратно[371]. Возможно, здесь посол получил насторожившие его сведения.

Задача дипломатической игры, затеянной Тохтамышем, — выиграть время, чтобы подготовить платформу для уничтожения военной мощи главного противника Орды, каким предстала Русь после Куликовской битвы. Заметную роль в этой игре предстояло сыграть Нижегородскому княжеству, стратегически важной территории Северо-Восточной Руси. Наиболее приближенное к татарским пределам, княжество контролировало торговый волжский путь, а по Оке и Москве-реке прямой дорогой было связано со столицей великого княжества Владимирского — Москвой.

Сбор войска Тохтамыш проводил втайне, «не дадяши перед собою вести, да не услышан будет на Русской земли приход его»[372]. На территории Волжской Болгарии была блокирована Волга, и все корабли русских купцов захватывались, а сами купцы убивались — «дабы не было вести на Русь»[373]. В это время, переправившись через Волгу, Тохтамыш стремительно шел к русским рубежам. Настолько стремительно, что нижегородские князья, получившие известие о походе Тохтамыша, едва его настигли близ рязанских земель[374]. Не исключено, что привлечение ордынцами нижегородских правителей в свои ряды преследовало цель еще более поколебать единство русских князей. Не выступил против Тохтамыша и рязанский князь Олег. Предотвращая разорение своих земель, он вышел навстречу татарскому войску, чтобы вывести татар к окским бродам, минуя рязанские пределы[375]. Конечно же, не мог предполагать Олег, что на обратном пути за эту его услугу Тохтамыш отплатит жестоким разорением рязанских владений («… взят всю Рязаньскую землю и огнем пожже и люди посече, а полон поведе в Орду множество безчисленое»)[376]