Кукольное преступление - [40]

— Так и знал, что она отличится, — я стукнул кулаком по стене. — Димон, а ты переживал, предчувствия всякие были, заявление в полицию писать собирался. А Люська-то в своем репертуаре. Мы ей теперь не нужны, она сама себе и Шерлок Холмс и доктор Ватсон в одном флаконе.

— Глеб, не горячись.

— А что мне еще остается делать, Алиса? Куда занесло эту ненормальную, неужели нельзя было сказать, где находится? Нагнала тумана — конспираторша!..

* * *

Люське показалось, что она падает в никуда. Своего тела она не чувствовала, ею овладела невероятная легкость, которая, впрочем, длилась совсем недолго. Стоило открыть глаза и наткнуться взглядом на кромешную темноту, как затылок отозвался тупой ноющей болью. В ушах зазвенели колокольчики, а потом появился противный писк, и перед глазами начали вальсировать разноцветные круги. Их было много, слишком много: зеленые, красные, синие, желтые, фиолетовые, салатовые — сотни различных оттенков яркими вспышками мелькали перед глазами. Боль в затылке усилилась, когда Люська попыталась подняться. Теперь заныла и шея, а стоило ее повернуть, и разноцветные круги разом исчезли; Люське снова показалось, что она падает в никуда. Закружилась голова.

Протянув вперед руку и сообразив, что лежит на деревянном полу, Люська слабо крикнула:

— Глеб!

Ответом ей послужило гробовое молчание.

— Димка.

Молчание.

— Алиса, — звала она друзей, предпринимая попытки подняться на ноги. Голова кружилась настолько сильно, что временами мерещилось, она возьмет и отвалится.

Люська стиснула губы, зажмурилась и просидела неподвижно в неудобном положении несколько минут. Открыла глаза. Так, уже лучше, голова не кружится, звон и писк в ушах смолкли, а вместо разноцветных кругов Люська увидела маленькое оконце, расположенное под самым потолком. Небольшое (тридцать на тридцать сантиметров), оно пропускало в комнату слабый ночной свет, но для Люськи это оконце стало неким спасением.

Поднявшись на ноги (для этого пришлось опираться на ребристую стену), Люська доковыляла до стены с окном. Нет, до него ей не дотянуться. Если только встать на что-нибудь, например, стул или столик. Интересно, есть здесь стул?

По мере того как глаза привыкали к темноте и очертания предметов стали видеться четче, Люська заметила придвинутый к стене стул, деревянную кровать и широкую тумбочку. Стул схватила так резко, что возобновилось головокружение, но Люська уже не обращала на него внимания. Ей хотелось одного — узнать, где она находится и как сюда попала?

Встав на мягкое сиденье, она посмотрела в оконце. Ночь. В небе мерцают редкие звезды, полной луны не видно, а впереди, подобно стражам, высятся мощные деревья. Первая пришедшая на ум мысль — лес.

— Я в лесу? — спросила Люська у пустоты и сразу же потянулась к оконной ручке.

Открыть окно она пыталась долго, в итоге пришлось признать, что сделать это не удастся. То ли оконце было наглухо прибито гвоздями, то ли имело какую-то хитрую систему открытия. В любом случае, Люське с ним не справиться.

Сев на стул, она дотронулась до затылка. Болит. Что же произошло? Память осторожно, словно в замедленной съемке, перенесла Люську в коттедж Журавлевых. Перед глазами появилась лестница, ведущая на второй этаж, и площадка, где в углу стояла кадка с цветком. Потом возник бордовый палас, двери, снова кадки с цветами и ниша. И вот Люська увидела перед собой дверь кукольной комнаты, той самой комнаты, куда она собиралась войти. Ладонь обхватила дверную ручку, несильное нажатие, ручка опустилась и…

А дальше полный мрак и беспамятство. В себя Люська пришла в этой странной комнате с крохотным оконцем.

Позже, когда стало светать и окно пропускало больше света, Люська прошлась ладонью по бревенчатым стенам. «Вот оно что, — думала она, — я в загородном доме. Заперта. Заточена неизвестным или неизвестными».

Схватка с неприступной дверью происходила каждые пятнадцать минут. Люське все казалось, что на этот раз ручка будет податливей, и дверь обязательно откроется, и она выйдет из комнаты, и выбежит на улицу, умчавшись в темноту густого леса.

А лес (теперь, стоя на стуле и всматриваясь в росшие совсем близко от дома сосны, ели и дубы) действительно был густым и мрачным. Со всех сторон он окружал участок со старым бревенчатым двухэтажным домом, и с каждым днем все больше и больше поглощал его, отвоевывая новые территории. Например, в нескольких местах под напором мощных ветвей дуба сильно накренились вбитые в землю металлические столбы. Покорежился забор, высокие узкие штакетины были где выбиты, где сломаны, а где на земле лежали целые секции забора. Дикая поросль подбиралась к дому, стирая границу между некогда ухоженным просторным участком и раскинувшимся за пределами забора неприступным лесом.

Только сейчас Люська догадалась, что на голове нет парика. И почему-то сразу подумала, что Диана, узнав о пропаже, сильно расстроится. Диана… Причем здесь Диана, когда собственная жизнь подвергается серьезной опасности?

Люська села на кровать. К горлу подступила тошнота, опять закружилась голова и усилилась боль в затылке. Понимая, что здесь и сейчас она все равно ничем не сможет себе помочь, Люська осторожно легла на кровать, положила голову на пропахшую сыростью подушку и закрыла глаза.