Криворожское знамя - [133]
Но помог Ольге не он, а Хондорф, который летом перешел в отряды СС в том же звании штурмфюрера. Незадолго до помолвки с дочерью директора Лингентора — засидевшейся тридцатидвухлетней девицей, слывшей весьма разборчивой и чванливой, — он порвал свои отношения с Рихтерами. Одна Ольга знала, почему этот офицер СС так пекся о ней. Во время двухдневного слета «старых бойцов» в Галле, куда ее пригласили как почетную гостью, ее номер в гостинице оказался рядом с номером Хондорфа. Ольга не могла без дрожи вспомнить о том, что проделывал с ней этот мужчина, бывший моложе ее на двадцать с лишним лет.
Дома у нее все шло так, как она хотела. Эдуард получил наконец тепленькое местечко. Хондорф выполнил то, что обещал: Бинерта назначили на освободившуюся должность в отделе материального оборудования Вицтумской шахты. У штейгера, зятя Ольги, дела тоже обстояли неплохо. Он давно мечтал вступить в кадровые части СС, так как долгое время уже состоял в местном эсэсовском отряде. Для начала — хотя бы в звании шарфюрера, тем более что перспективы на повышение в СС были очень благоприятные. Не то что у рядового штейгера, да еще при теперешних условиях, когда продвижения надо ждать годами.
Все шло хорошо. Но слухи, которые поползли по городу после возвращения Гедвиги и Эльфриды, настораживали. Правда, никто не осмеливался говорить открыто. Многим заткнули рты. Тем не менее чувствовалось, что город встревожен, что тайно зреет недовольство.
Впервые в жизни Ольга испугалась за себя. Часами она не спала по ночам; с непривычки это было тяжело вдвойне.
Брозовские, конечно, превратили свой дом в «ночлежку», — это следовало предвидеть. Ничего иного Ольга от них и не ожидала. В отношении Гедвиги Гаммер она полагала, что та, получив хороший урок, придет к властям с повинной. Хотя бы ради того, чтобы получить жилье. Ничего подобного не произошло. Гедвига, правда, ходила ежедневно отмечаться в полицию, как было предписано, однако ни о чем не просила. Даже Фейгель, которого полиция обо всем информировала, удивлялся поведению фрау Гаммер.
Рассказывали, что она ни разу не зашла в свою опустевшую квартиру, которую временно, за неимением лучшей, предоставили чиновнику, переведенному из Эйслебена в Гербштедт на должность секретаря городской управы; чиновник, кстати, состоял в отряде штурмовиков. Гедвига даже не поинтересовалась своей мебелью, которую свезли в сарай «Гетштедтского двора», где хранился театральный реквизит; еле удалось уговорить ее забрать из кухонного шкафа единственный уцелевший столовый прибор: алюминиевые ложки и вилки.
По мнению Ольги, больничный врач вконец спятил, не допустив Меллендорфа в палату допросить эту Винклершу. Полицейский не солоно хлебавши направился из больницы прямиком к Ольге домой и пожаловался ей.
Но самое невероятное случилось сегодня утром. Винклерша вышла из больницы с новехонькой детской коляской, и только что, — Ольга не поверила бы своим глазам, но зеркало-шпион не ошибалось, — пасторша понесла кастрюльку с едой в дом Брозовских.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
В один и тот же день вернулись домой Боде и Генрих Вендт; позднее приехал Вольфрум. До судебного процесса дело не дошло. Продержав несколько месяцев в тюрьме, их — неизвестно почему — выпустили, а других оставили.
В дороге Вольфрум раздобыл газету. На предпоследней странице, под рубрикой «Разное», было напечатано краткое сообщение о том, что болгарского коммуниста Димитрова и его земляков, которых обвиняли в поджоге рейхстага, оправдали, а голландца Ван дер Люббе приговорили к смертной казни.
Вольфрум раздумывал недолго. Одну марку и двенадцать пфеннигов — всю свою наличность — он решил тут же прокутить. В зале ожидания Гетштедтского вокзала в Галле он купил наилучшую сигару и две кружки пива. С наслаждением осушив их, он вытер губы. Какое блаженство…
По пути домой он встретил на рыночной площади Лаубе. У Лаубе теперь постоянно красовалась в петлице ленточка Железного креста второй степени, а возле нее круглый значок со свастикой. Его и Тень Бартель первыми завербовал в партию фюрера; случилось это второго мая, после того как были распущены профсоюзы. Каждая заполненная для вступления в НСДАП анкета служила Бартелю ступенькой вверх.
Увидев Вольфрума, Лаубе в первое мгновение растерянно улыбнулся. Он не знал, как себя вести, и хотел уже было поднять руку в гитлеровском приветствии. Но Вольфрум скользнул взглядом мимо этого чужого человека с нацистским значком на груди. Он не был знаком с ним.
Боде, Генрих Вендт и Вольфрум получили повестки с приказом явиться на Вицтумскую шахту и приступить к работе. Вендт не пошел из-за болезни.
— Медь! Нам снова требуется медь, — говорил Боде и Вольфруму оберфарштейгер Бартель. Он не упускал ни одного случая, чтобы не упомянуть о своей новой должности. «Как оберфарштейгер, я распорядился… Как оберфарштейгер, я обязан…»
Вольфрум отмалчивался, Боде покашливал в кулак.
— Радуйтесь, что вам доверили взять в руки кайло. Н-да, настропалили вас крепко… Скажите спасибо фюреру за его великодушие. Вступайте в «Народную копилку», каждый пфенниг у нас на счету. Вам известно, что вы должны искупить перед обществом? Настоятельно рекомендую вам также записаться в «Национал-социалистское общество народной благотворительности». Хайль Гитлер!
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
Перед летчиком-асом, легендой воздушного штрафбата Борисом Нефёдовым по кличе «Анархист» ставят задачу создать команду сорвиголов, которым уже нечего терять, способных на любые безумства. Их новое задание считается невыполнимым. Все группы пилотов, пытавшихся его выполнить, погибали при невыясненных обстоятельствах. Операцию лично курирует Василий Сталин. Однако задание настолько опасно, что к делу привлекают Вольфа Мессинга.
Страшное лето 1944-го… Александр Зорин не знал, что это задание будет последним для него как для командира разведгруппы. Провал, приговор. Расстрел заменяют штрафбатом. Для Зорина начинается совсем другая война. Он проходит все ужасы штрафной роты, заградотряды, предательства, плен. Совершив побег, Саша и другие штрафники уходят от погони, но попадают в ловушку «лесных братьев» Бандеры. Впереди их ждет закарпатский замок, где хранятся архивы концлагерей, и выжить на этот раз практически невозможно…
Летчика-истребителя Андрея Лямина должны были расстрелять как труса и дезертира. В тяжелейшем бою он вынужден был отступить, и свидетелем этого отступления оказался командующий армией. Однако приговор не приведен в исполнение… Бывший лейтенант получает право умереть в бою…Мало кто знает, что в годы Великой Отечественной войны в составе ВВС Красной армии воевало уникальное подразделение — штрафная истребительная авиагруппа. Сталин решил, что негоже в условиях абсолютного господства германской авиации во фронтовом небе использовать квалифицированных пилотов в пехотных штрафбатах.
Диверсант… Немногим это по плечу. Умение мастерски владеть оружием и собственными нервами, смелость и хладнокровие, бесконечное терпение и взрывной темперамент в те секунды, когда от тебя, и только от тебя, зависит победа над смелым и опасным врагом…