Крейсер «Улисс» - [6]
In effect, you are completely isolated from our world." | В сущности, вы совершенно изолированы от мира, в котором мы живем, сэр. |
Starr grunted, whether in anger or derision it was difficult to say, and cleared his throat to speak, but Brooks went on swiftly. | Старр хмыкнул (звук этот обозначал не то гнев, не то насмешку) у прокашлялся, чтобы что-то возразить, но Брукс не дал ему открыть рта. |
"Conditions obtain there without either precedent or parallel in the history of war. | - Здешние условия беспрецедентны, их нельзя сравнить ни с чем ранее известным в истории войн. |
The Russian Convoys, sir, are something entirely new and quite unique in the experience of mankind." | Полярные конвои, сэр, это явление абсолютно новое, совершенно незнакомое человеческому опыту. |
He broke off suddenly, and gazed out through the thick glass of the scuttle at the sleet slanting heavily across the grey waters and dun hills of the Scapa anchorage. | Внезапно умолкнув, Брукс посмотрел сквозь толстое стекло иллюминатора. На стальную поверхность моря, на мрачные скалы Скапа-Фэюу, окружавшие рейд, падали хлопья мокрого снега. |
No one spoke. | Все молчали. |
The Surgeon-Commander was not finished yet: a tired man takes time to marshal his thoughts. | Но коммандер Брукс ещё не закончил: чтобы собраться с мыслями, уставшему нужно время. |
"Mankind, of course, can and does adapt itself to new conditions." Brooks spoke quietly, almost to himself. "Biologically and physically, they have had to do so down the ages, in order to survive. | - Разумеется, человечество может приспособиться и приспосабливается к новым условиям, -негромко, словно размышляя вслух, говорил Брукс. - Для того чтобы выжить, человечеству приходится приспосабливаться в течение многих тысячелетий. |
But it takes time, gentlemen, a great deal of time. | Но для этого нужно время, господа, очень много времени. |
You can't compress the natural changes of twenty centuries into a couple of years: neither mind nor body can stand it. | И естественные перемены, происходившие в течение двадцати веков, невозможно втиснуть в какие-то два года. Ни разум, ни тело человека не выдержат этого. |
You can try, of course, and such is the fantastic resilience and toughness of man that he can tolerate it, for extremely short periods. | Гибкость, невероятная прочность человеческого организма таковы, что в течение весьма непродолжительных отрезков времени он может выдерживать такие перегрузки. |
But the limit, the saturation capacity for adaption is soon reached. | Однако потом предел выносливости, граница терпения наступает очень быстро. |
Push men beyond that limit and anything can happen. | Стоит заставить людей переступить этот предел, и может произойти все что угодно. |
I say 'anything' advisedly, because we don't yet know the precise form the crack-up will take, but crack-up there always is. | Неизвестно, какие формы может принять срыв, но он обязательно наступает. |
It may be physical, mental, spiritual, I don't know. | Он может иметь физический, умственный, духовный характер - какой именно, не знаю. |
But this I do know, Admiral Starr, the crew of the Ulysses has been pushed to the limit, and clear beyond." | Но я знаю одно, адмирал Старр: экипаж "Улисса" достиг предела терпения. |
"Very interesting, Commander." Starr's voice was dry, sceptical. "Very interesting indeed, and most instructive. | - То, что вы говорите, весьма любопытно, коммандер. - Голос Старра прозвучал сухо. -Любопытно и поучительно.. |
Unfortunately, your theory, and it's only that, of course, is quite untenable." | К сожалению, ваша гипотеза, - а это не что иное, как гипотеза, - не выдерживает критики. |
Brooks eyed him steadily. | Брукс пристально глядел на адмирала. |
"That sir, is not even a matter of opinion." | - На этот счет, сэр, не может быть двух мнений. |
"Nonsense, man, nonsense!" Starr's face was hard in anger. "It's a matter of fact. | - Ерунда, милейший, самая настоящая ерунда. -Сердитое лицо Старра стало жестким. - Факт остается фактом. |
Your premises are completely false." Starr leaned forward, his forefinger punctuating every word. "This vast gulf you claim to lie between the convoys to Russia and normal operational work at sea, it just doesn't exist. | Ваши же рассуждения никуда не годятся. -Подавшись вперед, он указательным пальцем как бы подчеркивал каждое сказанное им слово. -Разницы, о которой вы твердите, - разницы между конвоями, направляющимися в Россию, и обычными морскими операциями - просто не существует. |
Can you point out any one factor or condition present in these Northern waters which is not to be found somewhere else in the world? | Можете ли вы мне указать на какой-то фактор, на какие-то условия плавания в здешних северных водах, которых нет в других морях? |
Can you, Commander Brooks?" | Можете, коммандер Брукс? |
"No, sir." Brooks was quite unruffled. "But I can point out a frequently overlooked fact, that differences of degree and association can be much greater and have far more far-reaching effects than differences in kind. | - Нет, сэр, не могу. - Брукс был невозмутим. - Но я могу указать на факт, о котором весьма часто забывают. На тот факт, что количественные изменения могут оказаться гораздо значительнее, чем качественные, и могут иметь далеко идущие последствия. |
В сборник включены произведения двух англоязычных мастеров детектива. Роман Алистера Маклина «Кукла на цепи» — крутой боевик, где герой почти в одиночку бьется не на жизнь, а на смерть с наркомафией. Американец Эрл Стэнли Гарднер по плодовитости и популярности соперничает с Агатой Кристи. Его роман «Дело длинноногих манекенщиц» почти не содержит боевых эпизодов, зато увлекательнейшую интригу судопроизводства плетет постоянный герой этого автора — адвокат Перри Мейсон.Содержание:Алистер Маклин. Кукла на цепиЭрл Стенли Гарднер.
Во время Второй мировой войны группе британских диверсантов поручено уничтожить морские орудия немцев, расположенные в труднодоступном и хорошо охраняемом каземате на одном из островов Эгейского моря. Только после уничтожения этих орудий английский флот сможет произвести эвакуацию своих войск. Однако диверсионное задание оказывается невероятно сложным и смертельно опасным...
В Эгейском море взрывается прогулочная яхта греческого мультимиллионера. Одновременно в том же районе терпит крушение неопознанный самолет. И это лишь начало зловещей череды событий, которые могут привести к глобальной катастрофе...
В романе «Кукла на цепочке», посвященном борьбе Интерпола с международным наркобизнесом, действие разворачивается на фоне преимущественно ночного Амстердама с его туманными каналами и напряженной атмосферой портовых притонов. Великолепный язык произведения сочетается с несколько ироничной манерой рассказа и типично английским юмором, не оставляющим героя даже в безнадежных ситуациях. .
Отважные герои романов известного английского писателя волею судьбы отправляются в опасные путешествия, связанные со смертельным риском. Но опасность оправдывается поставленной целью - разоблачить преступления против человечества. В романе «Черный сорокопут» сотрудник спецслужбы едет в Полинезию, чтобы выяснить загадочную судьбу пропавших ученых, и находит секретную лабораторию на заброшенном острове. В романе «Дьявольский микроб» бывший разведчик проникает в микробиологический центр, в котором производят вирус, способный уничтожить население Земли.СодержаниеЧерный сорокопутДьявольский микроб.
Французский писатель Анри де Монфрейд (1879–1974) начал свою карьеру как дипломат во французской миссии в Калькутте, потом некоторое время занимался коммерцией — торговал кожей и кофе. Однако всю жизнь его привлекали морские приключения, и в 32 года он окончательно оставляет государственную службу и отправляется во французскую колонию Джибути, где занимается добычей жемчуга. По совету известного французского писателя Жозефа Кесселя он написал свою первую повесть «Тайны Красного моря» — о ловцах жемчуга, которая с восторгом была принята читателями, а автор снискал себе славу «писателя-корсара».
В этой, с позволения сказать, книге, рассказанной нам З. Травило, нет ничего особенного. Это не книга, а, скорее всего, бездарная запись баек и случаев, имевших место быть. Безусловно, наглость З. Травило в настойчивом предложении себя на рынок современной работорг…ой, литературы, не может не возмущать цивилизованного читателя, привыкшего к дамским детективам, дающим великолепную пищу для ума. Или писал бы, как все, эротические рассказы, все интереснее. А так ни тебе сюжета, ни слезы, одно самолюбование. Чего только отзывы (наверняка купил) стоят! Впрочем, автор и не скрывает, что задействовал связи и беззастенчивый блат для издания своих пустых россказней.
«…Я развернулся и спустился обратно в каюту. В самом появлении каперов особой угрозы я не видел, но осторожность соблюдать было все же нужно. «Октавиус» отошел от причала, и я уже через несколько минут, когда корабль вышел на рейд, пожалел о своем решении: судно начало сильно валять, и я понял, что морская болезнь – весьма заразная штука, однако деваться было уже некуда, и я принял этот нелегкий жребий. Через полчаса стало совсем невыносимо, и я забрался в гамак, чтобы хоть как-то унять эту беду. Судно бросило якорь, и Ситтон приказал зажечь стояночные огни.
Молодой Годфрей Рэйнер поступает мичманом на английский военный корвет, который отправляется на поиски испанского судна, грабящего купеческие корабли и торгующего невольниками. Погоня за пиратами оборачивается началом долгой одиссеи, в которой абордажные схватки и кораблекрушения сменяются робинзонадой, полной экзотики и опасных приключений.За 30 лет своей литературной деятельности английский писатель Уильям Генри Джайлз Кингстон (1814–1880) создал более сотни романов, действие которых происходит во всех уголках земного шара.