Крестьянка из Хетафе - [13]
Но и в деревне тоже бродит,
Повинна и в моей беде.
Один дворянчик молодой
За мной ухаживать пустился
И погубить меня стремился
Бессовестно, любой ценой.
И так и этак он старался,
Молил, вздыхал на все село,
Но ничего не помогло
И он в обратный путь собрался.
Но если правду говорить,
Его слова, его вниманье,
Его учтивость, обожанье
Успели сердце мне пронзить...
И я, несчастная девица,
Оставив сушу вдалеке,
Решила в утлом челноке
В житейский океан пуститься...
Со мной был ослик молодой.
Сеньор, он пегого был цвета,
Бродяга это был отпетый
И легкомысленный такой!
К тому ж мой ослик, грешным делом,
Когда один гулял на воле,
Все норовил забраться в поле
И там ячмень щипать неспелым.
В Мадриде где-то за углом
Я потеряла вдруг осла...
Искала всюду и зашла
К сеньоре донье Анне в дом
Погожим утром, спозаранку,
Спросить, не забегал ли к ней
Мой милый ослик-ротозей.
Теперь я в доме за служанку,
В надежде разыскать осла.
В каком бы ослик ни был виде,
Средь тысячи других в Мадриде
Его бы я узнать могла.
Дон Фелис (Рамиресу)
Такую вижу в первый раз!
Рамирес
Сеньор, неопытная Хила
Вам до сих пор не доложила,
Что здесь в корзинке есть для вас
Подарок скромный от сеньоры.
Она просила вас принять
Пять штук воротничков и пять
Рубашек; все на них узоры
Расшиты собственной рукой
Невесты вашей; как могла,
Она рубашкам придала
Севильи солнечной покрой.
Дои Фелис
За эту обо мне заботу
Целую ноги доньи Анны.
Инес (в сторону)
Целует ноги ей] Вот странно!
Ведь руки делали работу!
Как у дворян все бестолково:
Не могут ничего сказать,
Чтоб на словах не целовать
Смиренно пары ног другого!
А для того, чтоб каждый мог
Мыть ноги сколь возможно чаще,
Чтоб целовать их было слаще,
Построить надо бы для ног
Бассейны в каждом людном месте.
Дон Фелис
Эй, Лопе!
Лопе
Здесь!
Дон Фелис
Прошу тебя
Позвать Эрнандо.
Лопе (зовет)
Кучер!
ЯВЛЕНИЕ XXVIII
Те же и Эрнандо.
Эрнандо
Я!
Дон Фелис
Подарок я пошлю невесте.
Вот что, Эрнандо: соберись,
Да побыстрей, садись в карету,
Возьми с собой служанку эту
И к дому доньи Анны мчись.
Ей скажешь ты, что в знак вниманья
Дарю карету ей.
Инес
Я? Как?
В карету сяду?
Дон Фелис
Да.
Инес (в сторону)
Так, так...
Свои сдержал он обещанья,
И жаловаться мне грешно.
Дон Фелис
Обоим слугам, Лопе, дай
По пять дублонов.
Лопе
Дам.
Инес (в сторону)
Страдай,
Но говорить не смей! Чудно!
Лопе
Идем, Рамирес, за деньгами.
Рамирес
Сто лет живите, господин!
Дон Фелис, Лопе и Рамирес уходят.
ЯВЛЕНИЕ XXIX
Эрнандо, Инес.
Эpнандо
Пойдем в карету.
Инес
Ах, один
Ты лучше ехал бы к той даме!
Эрнандо
Знакомый голос! Это ты?
Инес
Оставь, оставь меня в покое!
Эрнандо
Инес, но что с тобой такое?
Инес
Разбиты все мои мечты.
Эрнандо
Тебя не смею обвинять,
Что ты, Инес, переодета,
Ибо, в конце концов, все это
Ты можешь ведь и мне сказать.
Я повезу тебя в карете,
Как собственную госпожу,
Которой так я дорожу.
Как буду я в минуты эти
И рад и горд, что мне дано
Такое счастье неземное:
Со мною солнце золотое,
Что ты, что солнце - все одно!
Вчера я песенку слыхал
О том, что был один смельчак:
Он солнце вез - обжегся так,
Что в море с лошадьми упал,
И я боюсь обжечься тоже.
Инес, ты - солнце! Может быть,
Чтобы карету не разбить,
В свои возьмешь ты руки вожжи?
За то, что я тебя люблю,
Тебя ищу и обожаю,
За то, что мучусь и страдаю,
Одно презренье я терплю...
Ну что ж, Инес! Мы, значит, оба
Служить супругам будем вскоре:
Сеньору - я, а ты - сеньоре;
Ты будешь ждать любви, я - гроба.
Я буду близ тебя опять,
Хоть ты того и не желаешь...
Но ты молчишь? Не отвечаешь?
Инес
А что тебе мне отвечать?
(Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ XXX
Эpнандо один.
Эрнандо
С благословенья Солнца Фаэтон,
Сев в колесницу огненную, взвился
По небосклону - и остановился:
Узрел в тот миг лицо Атланта он.
Весь пламенем Атлант был озарен,
Расплавленный металл из пор струился.
От страха Фаэтон заторопился
И пал в огонь, издав предсмертный стон.
И я хочу взнестись по небосклону
С Инес туда, где Фаэтон сгорел...
Ты холодней, чем Дафна к Аполлону!
Дерзаю я, но горек мой удел!
Мне большее грозит, чем Фаэтону:
Он был один, я солнце взять посмел!
В МАДРИДЕ. У ДОМА ДОНЬИ АННЫ
ЯВЛЕНИЕ XXXI
Донья Анна, дон Урбано.
Дон Урбано
Дон Педро так упрям, так разъярен!
Донья Анна
Что Фелис не нашел его, я рада.
Дон Урбано
Дон Педро, что же, он влюблен
И вдруг отказ. Ну разве не досада?
Донья Анна
Но вами-то он был предупрежден,
Что жениха другого мне не надо?
Дон Урбано
Но я-то ведь не знал! В том и скандал,
Что я тебя дон Педро обещал!
Донья Анна
Отец, а все же свадьба состоится
Моя с дон Фелисом? Да или нет?
Дон Урбано
Почту за честь большую породниться
Я с доном Фелисом. Вот мой ответ!
Донья Анна
Дон Фелис! Как же я должна гордиться,
Тебе дав брачной верности обет!
Ты родом из такой семьи дворянской,
Знатней которой нет в стране испанской!
Дон Урбано уходит. Входит Юлия.
ЯВЛЕНИЕ XXXII
Донья Анна, Юлия.
Юлия
Сеньора! К нам сейчас в карете,
Которая вполне могла б
Роскошной, дивной колесницей
Для солнца самого служить,
Воссев на бархате зеленом,
Приехали... сказать вам, кто?
Рамирес, ваш лакей, и Хила!
В карету впряжена четверка
В комедии «Собака на сене» любовь прекрасной аристократки Дианы к секретарю Теодоро возникает из ревности. Причем название комедии оправдано поведением Дианы: она не позволяет Теодоро любить себя, но и запрещает любить служанку Марселу. Теодоро, честный, благородный юноша, оказывается заложником игры сословных предрассудков. В пьесе бушуют огненные страсти, плетутся интриги, строятся воздушные замки, вершатся судьбы и рушатся иллюзии. Счастливый конец достигается лишь благодаря проворному слуге Тристану, одному из типов пикарескных слуг в комедиях Лопе.
Трагедия о чести. Королю понравилась юная Эстрелья, названная народом «Звездой Севильи» за необычайную красоту. Он хочет овладеть красавицей, но на его пути встает брат девушки. Застав короля в своем доме, он бросается на него со шпагой и король решает избавиться от него руками Санчо Ортиса, жениха Эстрельи. Король выводит Санчо на откровенный разговор о преданности и берет с него слово выполнять все приказы господина беспрекословно и после вручает ему бумагу, в которой написано, кого он должен убить. Теперь Санчо Ортиса стоит перед выбором – выполнять приказ короля или нет.
Сюжетную основу пьесы составил исторический эпизод, имевший место в 1476 г., когда крестьяне деревни Фуэнте Овехуна (Овечий ключ) восстали против своего сеньора Фернанда Гомеса де Гусмана, командора военно-церковного ордена Калатравы. Память об этом выступлении хранили народные песни и романсы, записи хронистов.Излагая события 1476 г., происшедшие в селении Фуэнте Овехуна, в полном соответствии с исторической хроникой, Лопе де Вега по-иному оценивает и объясняет их, и «жестокий бунт» неблагодарных подданных превращается им в то, чем на самом деле было восстание крестьян: в справедливое возмездие, в правое народное возмущение против феодальной тирании.
Однажды юная донья Мария застает своего отца в расстроенных чувствах и плачущим. Выясняется, что молодой дон Диего приходил свататься и, придя в гнев от отказа, поднял на него руку. Отец Марии считает себя униженным и она решает отомстить обидчику. Мария является инкогнито в тюремную камеру, куда попал вспыльчивый дон Диего, и ранит того ножом. Теперь ей приходится пуститься в бега, скрываясь от правосудия под личиной служанки.
В этой книге впервые представлен во всем своем многообразии жанр новеллы периода его рождения и расцвета в испанской литературе. Кроме широко известных у нас произведений Сервантеса, Лопе де Веги и Тирсо де Молины, читатель может познакомиться с творчеством многих испанских писателей XVI–XVII вв.: X. Тимонеды, Г. Сеспедеса-и-Менесеса, X. Переса де Монтальвана, М. Сайяс-и-Сотомайор и других…
В тридцать девятый том первой серии вошли наиболее значимые драматические произведения признанных испанских авторов — Лопе де Вега(«Фуэнте Овехуна», «Собака на сене»), Тирсо де Молина(«Севильский озорник, или Каменный гость»), Хуана Луиса де Аларкон(«Сомнительная правда»), Педро Кальдерона(«Стойкий принц», «Дама-невидимка»), и Агустина Морето(«Живой портрет»).Книга иллюстрирована репродукциями с работ Диего Веласкеса, великого современника драматургов, представленных в настоящем томе.Составление, вступительная статья и примечания Н. Томашевского.Перевод М. Донского, М. Лозинского, Ю. Корнеева, Б. Пастернака, Т. Щепкиной-Куперник, М. Казмичева.