Кратос - [11]

Так, что дальше? А дальше придется искать выходы на местный криминалитет и делать себе ложную личность. То бишь вводить в кровь биомодераторы, запрограммированные на ложный сигнал. И делать это надо в любом случае, даже если Шура ошибся и мои биомодераторы в порядке. Кстати, надо купить устройство связи, без него никуда. Ложная личность – дело опасное. И не только юридическими последствиями. Последние – еще ладно. Хуже, что биомодераторы-обманщики неизвестно, в каком подвале и на каком хреновом оборудовании делают, и о том, что они сотворят с твоим организмом и сколько ты после этого проживешь, остается лишь гадать. Но иного выхода нет. Если я хочу восстановить доброе имя, это лучше делать на свободе, здесь побольше возможностей разузнать, что за мразь меня оклеветала.

Город стремительно приближается. Уже можно разглядеть башни небоскребов, дуги подвесных дорог и вертолеты в небе. За городом – огромное пустое пространство, окруженное строениями с гигантскими антеннами связи. Догадываюсь, что это.

– Космодром? – спрашиваю Шивадасу.

– Да.

Значит, с криминалитетом проблем не будет. Чтобы в портовом городе и не было преступного сообщества? Я, правда, еще не придумал, чем буду расплачиваться.

– В городе есть какая-нибудь черная работа? – спросил я Шуру.

– Есть в религиозных центрах. Там, где считают грехом пользоваться роботами.

– А почему это грех?

– Потому что богу должны работать люди, а не хрен знает кто!

Похоже, Шивадаса вполне разделяет эти взгляды.

– Я тебя порекомендую в Общество Бхактов Шивы, – добавил он.

– Заранее благодарен.

– Только вначале надо будет принять участие в пудже.

– Без проблем.

На поле космодрома несколько кораблей. Судя по типу и размерам – торговцы и транспортники. Последние, очевидно, возят паломников.

В небе, над цепью далеких гор, по другую сторону долины я заметил несколько черных точек. Они стремительно увеличиваются в размерах, превращаясь в челноки имперских вооруженных сил. Штук десять. Сердце заныло. «Уймись!» – сказал я ему. Возвратиться в горы и ждать, когда меня отыщут и поймают, как кролика? Нет уж! Предпочитаю идти навстречу. Не дамся – не ждите! Ускользну из-под носа.

Публика в городе настолько разношерстная и странная, что мы ничуть не выделяемся на ее фоне: черные православные монахи, монашки в бело-синих одеждах и широкополых белых шляпах, оранжевые бритые буддисты, весьма похожие на них индуисты, полуголые аскеты с расписанными телами и черные сторонники культа вуду. И, кроме того, вполне нормальная деловая публика в сапогах или туфлях на модных широких каблуках, в узких облегающих штанах, дорогих камзолах и с косичками по столичной моде.

Я не являюсь упертым атеистом. В юности потратил некоторое время на то, что одни называют духовными поисками, а другие эскапизмом. Не считаю это время потерянным, а ритуалы бессмысленными. В каждом храме, куда заносила судьба (а метался я от буддистов до баптистов), я чувствовал прикосновение некоего вселенского покоя. Не уверен, что Он имеет отношение к догмам какой-либо религии, не знаю, обладает ли личностью и сознанием, но с чем-то все эти попы, раввины, бонзы и пуджари устанавливают связь.

Местный брахман имеет бронзовый оттенок кожи и правильные черты лица, я даже заподозрил, что у него на самом деле есть индийские корни. Правда, вряд ли брахманские. Скорее он напоминает веселого белозубого сикха.

Я рассказал ему почти правду. Про катастрофу корабля, про бегство и восхождение к храму Натараджи.

– Да, – сказал он. – Вчера было сообщение о пропаже линкора «Святая Екатерина». На нем летели?

– Да, – ответил я, понимая, как рискую. По этой информации меня вполне можно вычислить. – Я солдат.

– Вы аристократ, – заметил пуджари. – Это невозможно скрыть, молодой человек.

– Я офицер. Офицер не менее солдат.

Он кивнул.

Я благодарен шиваитам за возможность принять душ после жаркого дня и чистую одежду, несмотря на то, что это очередная белая простыня, хитрым образом обматываемая вокруг тела и называемая «дхоти». Дело здесь не в доброте неоиндуистов – просто участвовать в богослужении надо чистым.

У входа в храм на этот раз не Шива Натараджа, а украшенный цветочными гирляндами Шива Лингам. В храме пахнет ладаном, сандалом и розовой водой, которую подносят Шиве вместе с фруктами и цветами.

Трубят в раковины, ревут деревянные трубы, гремят продолговатые барабаны, разносится звон храмовых колоколов. Пуджари взывает к богу и молит вселиться в мурти, принять подношения и услышать молитвы. Образ Шивы здесь почти такой же, как в горном храме. Объект почитания обнажен по пояс, голубоватый оттенок кожи свидетельствует о божественном статусе, на шее висит кобра: подняла голову и смотрит сосредоточенно, как погруженный в медитацию хозяин. Шиваиты идут по кругу, пританцовывая перед своим богом. В центре на золотом блюде горит камфорное масло. Молящиеся поочередно касаются огня кончиками пальцев и прикладывают их ко лбу. Тоже вношу руку в пламя, возле пальцев струится голубое сияние. Касаюсь лба, и все меняется. Я чувствую Вселенную, миллионы звезд, миллиарды планет и крохотный кусочек галактики, именуемый Кратос Анастасис, Воскрешенной Империей. И этому клочку реальности грозит опасность.